Половинки космоса

– Ну, хорошо, хорошо, только ради уважаемых клиентов! Сброшу цену вдвое. Вы посмотрите, какое качество! Теперь так не строят, – торговец хлопнул хваталкой по обшивке корабля.

Что-то хрустнуло, и хваталка провалилась внутрь. Грохот от падения куска обшивки эхом прокатился внутри корабля, затихнув где-то в его глубинах.

– Ладно, втрое, – полностью позеленел реец. – Но я буду совершенно разорен.

Мы с братьями переглянулись, а Фераджо потопал обходить корабль по периметру, вновь изучая возможную покупку. Я достал кошелек и пересчитал оставшиеся кредиты. М-да, не густо. Братья синхронно вывернули карманы и начали собирать высыпавшуюся мелочь.

«Бам, бам, бом», – доносились до нас удары робота по бортам корабля. При этом внутри что-то звенело и бухало, а студенистая поверхность торговца нервно вздрагивала от каждого хлопка. Наконец послышалось подозрительное шипение, затем клацанье, похожее на звук оружейного затвора. Реец скосил глаза на стебельках и осторожно, по-крабьи, начал пятиться к своей торговой палатке. Из-за «Столетнего птеродактиля» появился Фераджо, подошел к нам, молча отстегнул от уха алмазную серьгу и бросил в общую кучу денег.

Покупка была одобрена.

* * *

– Как хорошо, что ты догадался принять вид уважаемого Нюбеля, – сказал на обратном пути Старший. – Иначе торговец бы точно цену не сбросил.

Мы вместе с братьями шли пешком к нашему бунгало на берегу моря, так как денег нанять кар уже не хватало. Фераджо остался вместе с кораблем – следить за его доставкой.

– Здравствуйте, уважаемый Нюбель! – воскликнула пробегающая мимо маленькая девочка.

Я хмыкнул и сменил обличье, изобразив преуспевающего клерка, довольного общим ходом дел на Альфе Центавра и политикой в нашем секторе Галактики.

– Пижон, – констатировал факт Младший.

– Да уж, Пересмешник, ты бы поаккуратнее менял лица. Поскромнее, – пробурчал Старший. – А то не соответствуешь портретам из рубрики «Их разыскивает полиция». Властям уже надоело каждый раз новые портреты печатать. А популярность? А имидж? Разве тебе не хотелось бы везде видеть свои истинные изображения? А, кстати, какой ты по-настоящему?

Последний вопрос заставил меня задуматься. Не то чтобы я страдал плохой памятью, но все же…

Вознаграждение за поимку жулика все равно небольшое. Не буду ради такой мелочи показывать свое настоящее лицо. Если его вспомню, конечно. А вот будущее зловещего пирата выглядело в гораздо более радужных тонах, чем судьба мелкого прохиндея. Над суммой с солидным количеством нулей и свой реальный портрет повесить будет не обидно.

Когда мы притопали к бунгало (слишком громкое название для хижины, чьи стены кое-как сложены из местного бамбука, а крыша из пальмовых листьев видела гораздо лучшие времена), рядом уже стоял наш новый космический корабль. Невдалеке с довольным видом прогуливался Фераджо. Голубые морские волны набегали на песчаный берег и ласково касались отполированных подошв робота.

– Так что – мы уже решили, где будем прятать контрабандные овощи при перевозке? – спросил Старший Рико.

– Какие овощи? – удивился я.

– Как это «какие»? А разве не ты решил их перевозить на Хрюку еще несколько дней назад?

– Нет, у нас сегодня совершенно другой план! – воскликнул я. – Я думал, что вы уже поняли.

– Мы пойдем в почтовую службу? – спросил Младший.

– Мы доставим корабль до сектора роботов и продадим на металлолом? – предположил Старший.

Фераджо достал изогнутый нож, от одного вида которого меня передернуло, и вонзил в пальму. Сверху свалился большой кокос и огрел робота по голове.

– Ход мыслей Фераджо мне нравится, – сказал я. – Сообщаю, что мы собираемся стать космическими пиратами!

Возникла некоторая пауза, которую нарушил Старший:

– По-моему, идея с овощами поинтересней.

Фераджо в восторге лязгнул ладонями, затем откуда-то из-за спины достал здоровенную пушку, подбросил вверх кокос и пальнул, не глядя. Мы попадали на землю, прикрыв головы руками. Сверху посыпались осколки жареной скорлупы.

– В яблочко! – сообщил Младший.

– В орех! – поправил Старший.

– В общем, один согласный есть, – констатировал я, – а остальные права голоса лишены. На повестке дня несколько вопросов. Первый – как будем восстанавливать корабль?

Фераджо сбегал в бунгало и вынес коробку с инструментами.

– Второй – я думаю переименовать корабль…

Фераджо зачеркнул старое название и написал «Птирадактиль».

– Не понял, – спросил я, – а почему уже не столетний? Из-за того, что после ремонта будет как новенький?

Робот согласно кивнул.

– А почему название с ошибками?

Фераджо пожал плечами.

– Ну, хорошо, – я махнул рукой. – И третий, самый главный – кого будем брать на абордаж?

Робот вновь выхватил пушку и выстрелил. Мы залегли. Стало слышно, как на голову робота опять свалился кокосовый орех.

– Слушай, Пересмешник, – пробубнил Старший прямо в песок, – брать на абордаж… Это же кого-то убивать надо будет? Не хочется что-то.

Я задумался. Действительно, что-то не хотелось.

– Э… – сказал я. – М-да… О! Убивать никого не будем! Мы подлетим к кораблю, наставим на него все пушки, и экипаж сдастся.

– А если он не сдастся? – поинтересовался Младший.

– Ну, тогда будем действовать по обстоятельствам. Кто из вас имеет опыт боевых действий?

Близнецы переглянулись и потупились. Фераджо подошел поближе и показал длинный рубец на своей груди.

– Что, след от бластера? Ого, как тебя зацепило.

Робот повернулся спиной и, не глядя, ткнул на несколько аккуратных заваренных дырок.

– Крупнокалиберный пулемет?

Робот кивнул, затем согнул ногу в колене. Это была не его собственная нога, а протез, приделанный уже позже.

– Елки-палки! Где это тебя так угораздило?

Фераджо залез во внутренний карман, достал отполированный значок. На значке под скрещенными мечом и бластером блестела надпись: «Галактический Легион».

– Да ты у нас ветеран! – воскликнул Младший и положил руку роботу на плечо.

Фераджо двумя пальцами сбросил руку и ушел к нашему «Птирадактилю».