Половинный код. Тот, кто убьет

Глава Совета говорит ей:

— Мы произвели Освидетельствование.

Другая женщина пишет что-то на пергаменте и теперь протягивает его через стол со словами:

— Пожалуйста, подпишите, если вы согласны.

Бабушка подходит к столу, берет пергамент и возвращается к тому месту, где стою я. Тут она останавливается и начинает читать вслух. Молодец бабуля.

Объект освидетельствования Натан Бирн

Код рождения Б 0.5/Ч 0.5

Пол мужской

Возраст объекта 8 лет

Дар (для лиц старше семнадцати лет) не относится

Уровень интеллектуального развития не определен

Особые способности не определены

Целительские способности не определены

Языки не определены

Примечания объект не отвечал на вопросы

Присвоенный код не определен

Тут я впервые за весь день широко улыбаюсь. Бабушка подходит к столу, берет у женщины шариковую ручку и размашисто, с росчерком, расписывается.

Глава Совета снова обращается к ней.

— Поскольку опекуном мальчика являетесь вы, миссис Эшворт, ваша задача позаботиться о том, чтобы впредь он активнее вел себя на Освидетельствованиях.

Бабушка смотрит на нее.

— Завтра вы вернетесь, и мы еще раз повторим всю процедуру.

Я хоть целый год могу ходить по одному и тому же кругу, лишь бы они писали «код не определен», но наутро бабушка говорит мне, чтобы я ответил на какие-нибудь их вопросы, только не про отца. И я отвечаю.

В моем формуляре появляются ответы: в графе «языки» — «английский», «интеллектуальное развитие» — «низкое», а в «примечаниях» — «возможно, не умеет читать». Однако «присвоенный код» по-прежнему остается «не определенным». Бабушка довольна.

ДЕНЬ ДАРЕНИЯ ДЖЕССИКИ

Сегодня семнадцатилетие Джессики. Утро в разгаре, и Джессика еще больше, чем обычно, занята собой. На месте ей не сидится. Ждет не дождется, когда, наконец, получит свои три подарка и станет настоящей взрослой ведьмой. Бабушка готовится провести церемонию дарения в полдень, так что пока нам всем приходится терпеть Джессику, которая вышагивает по кухне, хватая то одно, то другое и бросая, куда попало.

Вот она берет нож, бродит с ним какое-то время, подходит ко мне сзади и спрашивает:

— Интересно, что произойдет в день рождения Натана?

Пробует острие ножа пальцем.

— Если в свой день рождения ему придется пойти на Освидетельствование, то он может пропустить Дарение.

Я понимаю, что она хочет меня разозлить. Не стоит обращать на нее внимания. Я все равно получу свои три подарка. Все колдуны и ведьмы получают три подарка.

Бабушка говорит:

— В свой день рождения Натан получит три подарка. Так было и так будет всегда. Он не исключение.

— Я хотела сказать, что для нормальной маленькой ведьмы плохо, когда она не получает свои подарки.

— Все пройдет так, как тому положено, Джессика. — Бабушка поворачивается и смотрит на нее. — Я сама подарю Натану три подарка, как подарю их тебе, Деборе и Аррану.

Арран подходит и садится рядом со мной. Он кладет ладонь мне на руку и шепчет:

— Жду не дождусь твоего Дня Дарения, Натан. Ты придешь на мой, а я — на твой.

— Кьеран рассказывал мне про одного мальчика-колдуна из Йорка, который не получил свои три подарка, — говорит Джессика. — В конце концов, он взял в жены девушку из фейнов и теперь работает в банке.

— А как его зовут? — спрашивает Дебора.

— Не важно. Он же больше не колдун и никогда им не будет.

— Почему-то я ничего об этом мальчике не слышала, — говорит бабушка.

— Это чистая правда, ведь мне Кьеран говорил, — недобро прищурившись отвечает Джессика. — А еще Кьеран сказал, что с Черными все иначе. Они не просто теряют свои способности. Если Черный не получит свои три подарка, то он умрет.

Джессика ставит нож передо мной на стол и вращает его на острие, держа кончиком указательного пальца.

— Но умирает он не сразу. Он долго болеет: может, год, а может, и два; ему становится все хуже — он слабеет и чахнет, чахнет и слабеет, а потом… — она роняет нож, — одним Черным меньше.

Лучше закрыть глаза.

Арран неторопливо обхватывает пальцами рукоятку и убирает нож со стола, спрашивая:

— Бабушка, а это правда, что они умирают?

— Я не знаю ни одной Черной Ведьмы, Арран, так что не могу ответить. Но Натан наполовину Белый, и в свой день рождения он получит три подарка. А ты, Джессика, прекрати эти разговоры о Черных Ведьмах.

Джессика склоняется к Аррану и шепчет:

— И все-таки любопытно будет за ним последить. По-моему, он сдохнет, как Черная Ведьма.

Я больше не могу сидеть там. Я выхожу и поднимаюсь наверх. Я ничего не бью, не ломаю, просто несколько раз пинаю стену ногой.

Удивительно, но большой торжественной церемонии Дарения Джессика предпочла маленькую, домашнюю. Ничего удивительного в этом нет, ведь Дебора и Арран приглашены, а я — нет. Несколько последних дней я слышал, как бабушка уговаривала Джессику пригласить и меня, но бесполезно, да я и сам не хочу идти. У меня нет друзей, с которыми я мог бы поиграть, и поэтому меня просто оставляют одного дома, а бабушка, Джессика, Дебора и угрюмый Арран идут в лес.

В обычный день я бы и сам ушел в лес, но сегодня я не могу выйти из дома, страшась наказания попробовать один из бабушкиных настоев. Я не хочу из-за Джессики покрываться чирьями и двадцать четыре часа пускать из них желтый гной.

Я сел за кухонный стол и стал рисовать. На моей картинке бабушка проводит церемонию, давая Джессике три подарка. Джессика протягивает к ним руки, но подарки падают на землю. Это настоящая катастрофа, ведь кровь из бабушкиной руки, кровь предков, которую Джессика должна была выпить, яркими красными каплями стекает в траву, не коснувшись ее губ. И Джессика на моей картинке застывает от ужаса, лишенная доступа к трем подаркам и к своему магическому Дару. Картинка мне очень понравилась.

Но вскоре участники церемонии вернулись домой, и по внешнему виду Джессики стало ясно, что она ничего не уронила. Войдя в кухню через заднюю дверь, она объявила:

— Теперь, когда я совершеннолетняя ведьма, мне надо выяснить, в чем именно состоит мой Дар.

Она смотрит на картинку, потом на меня.

— Мне надо на чем-то попрактиковаться.

Мне же остается только надеяться, что она никогда этого не выяснит. Или что ее дар, когда она определит его, окажется простым и безобидным, например, зельеварение, как у бабушки. А еще лучше, если она окажется слабой ведьмой, как большинство мужчин. Но я знаю, что ничего подобного не будет. Ее дар будет сильным, как почти у всех женщин, и она найдет его, и отточит, и использует. Против меня.

Я лежу на лужайке посреди нашего огорода и наблюдаю за муравьями, которые строят в траве гнездо. Я лежу, уткнувшись подбородком в землю. Муравьи кажутся большими. Я подробно разглядываю их тела, как они двигают лапками, как карабкаются, маршируют.

Арран подходит и садится рядом. Он спрашивает, как у меня дела, как школа: обычные вопросы, которые всегда задает Арран. Я рассказываю ему о муравьях, куда они идут и что делают.

Совершенно неожиданно он спрашивает:

— Натан, ты гордишься тем, что Маркус — твой отец?