Полтергейст
Шрифт:
Было уже четыре часа, в салоне становилось довольно многолюдно, и к моему облегчению, все места за барной стойкой с видом на панораму оказались заняты. Впрочем, нас усадили за двухместный столик, с которого открывался все тот же вид — если слегка повернуть голову. Я выбрала место с обзором похуже, и Сталквист, как истинный джентльмен, не мог со мной спорить: садящееся солнце светило в лицо ему, а не мне. Пускай я при любом освещении вижу куда больше, чем Сталквист, зачем отказываться от старомодного преимущества?
Он попытался было заказать мне какой-то крутой коктейль, но я настояла на простой минералке с лаймом.
— На работе не пью.
—
Официант кивнул и с улыбкой удалился. Сталквист снова переключился на меня:
— Итак, Харпер, чем я могу вам помочь?
— Я провожу дополнительную проверку для доктора Такмана и хотела бы задать вам несколько вопросов.
— От чьего лица вы действуете?
Я улыбнулась, хотя он не мог этого видеть.
— Не могу вам сообщить. Это проблема?
— В принципе нет. Мне скрывать нечего.
— Простите, Дейл, но, честно говоря, мне непонятно, чем проект Такмана мог заинтересовать такого человека, как вы.
Сталквист недовольно поморщился — ему не понравилось, что я назвала его по имени. Официант принес напитки, и мой собеседник, перед тем как ответить, отхлебнул свой скотч.
— Да, действительно. Дело в том, что моя жена дружит с Такманом еще с университета. — Сталквист явно не приветствовал эту дружбу. Он принялся расписывать свою учебу в колледже, карьерный рост и финансовые успехи, швыряясь именами и цифрами. Его интересовали лишь деньги. Такой карьерист, как Сталквист, вряд ли стал бы устраивать трюки с привидениями. Ему это было попросту ни к чему.
Некоторое время я кивала, а затем подтолкнула его к теме разговора:
— Вы ведь в проекте с самого начала, так как вам успехи? И как вы относитесь к теории Такмана о том, что человеческое сознание — реальная сила?
— Сперва относился скептически. Меня раздражает вся эта мистическая чушь. Такман абсолютно прав: магия — это всего лишь суеверная абракадабра, не более того. Мир держится на людях, его построивших. Люди действительно обладают огромной силой, способной двигать… да что там, сворачивать горы! Вот что меня радует.
Еще бы не радовало. Глядя на Сталквиста сквозь Мглу, я видела, как он сияет от возбуждения. Он упивался своей властью и статусом. Пока он раздувал щеки, рассказывая об открывающихся возможностях, я заметила тонкую желтую нить энергии, обвивающую его голову. Кончик нити тянулся на север, тускнея и растворяясь в солнечном свете. Чтобы проследить за тем, куда он ведет, мне пришлось бы шагнуть глубоко во Мглу — чего я делать не собиралась, по крайней мере здесь и сейчас. Желтая нить… Что-то знакомое. Пытаясь вспомнить, что именно, я перестала слушать. И вдруг почувствовала, как на мое колено легла чья-то рука. Сталквист выжидающе смотрел на меня.
Я скользнула взглядом по его руке и посмотрела прямо в глаза.
— Сомневаюсь, что ваша жена это одобрит.
— Кара сама распоряжается своей жизнью. А я — своей.
Наглость этого типа зашкаливала. Даже во Мгле он выглядел скользким и изворотливым. Какая гадость! Я осадила его ледяным взглядом.
— Права распоряжаться моей ногой я никому из вас двоих не предоставляла.
Потрясенный Сталквист отдернул руку, сделав вид, что просто хотел посмотреть на свой «ролекс».
— Становится поздно. Что еще вы хотели узнать?
Я спросила, что он думает о других участниках, и, пока он отвечал, стала следить затем, как мелькают и колышутся цвета: оранжевые и красные вспышки сменялись выбросами болезненно-зеленого.
Он заявил, что все участники группы успели сдружиться, хотя сам он, совершенно очевидно, их презирал. Он завидовал привязанности Селии к Кену, художнику, и авторитету пожилого военного. Дейл Сталквист чувствовал, что заслуживает большего, и требовал признания как от призраков, так и от людей. В том числе от собственной жены. Что-то в семейных отношениях явно расстраивало Сталквиста, и он пытался это скрыть.За весь разговор он только один раз ответил честно. Когда я спросила, не могли их кто-то разыгрывать, Сталквист со смехом покачал головой.
— Невозможно. Такман обо всем позаботился. Все по-настоящему. — Он убедил себя, несмотря на то, что, по собственным словам, не верил в «суеверную абракадабру». Похоже, Такман успешно поработал.
Я встала и протянула Сталквисту руку.
— Что ж, это все, что я хотела выяснить. Спасибо за потраченное время. Можно вам позвонить, если появятся дополнительные вопросы? — Желтая ниточка так ни разу не колыхнулась, и я все еще ломала голову над тем, куда она ведет.
Он тоже поднялся.
— Конечно, Харпер. Было очень приятно с вами познакомиться. — Он пожал мне руку и проводил взглядом до дверей. После рукопожатия Сталквиста на моей ладони осталось странное холодное пятно.
Когда я вышла на Пятую авеню, в длинную темную тень от черной башни за спиной, уже зажглись фонари. Дорога была забита машинами, вся левая полоса перед поворотом на шоссе 1–5 в южном направлении стояла намертво. Хорошо, что я пошла пешком. Я повернула и направилась вверх по улице к торговому центру «Уэстлейк», размышляя о той желтой нити: она очень напоминала потоки энергии из клубка, который я видела под столом для сеансов. Салон «Пейджер Карт» давно прогорел. Я порыскала по округе и нашла палатку с сотовыми телефонами, пейджеров у них не было. Обойдя еще два места, я вышла из магазинчика на подземном этаже торгового центра «Пасифик Плейс» с мобильником в руке. Продавец заверил меня, что новый телефон сможет принимать любые сообщения и даже звонки, переадресованные из моего офиса. Меня слегка насторожил двухлетний контракт, который нужно было подписать, чтобы стать счастливой обладательницей этого миниатюрного пластмассового чуда техники, но в конце концов я не устояла, поразившись, что телефон ловит хоть какой-то сигнал двумя этажами ниже уровня улицы.
Я потыкала кнопочки: уже заработал! Солнце давно село, и я попробовала набрать номер Кэмерона. Услышав мой голос, он не мог сдержать нетерпения.
— Ну, что? — спросил он.
— Мертвее мертвого. И смотреть не на что.
— Хорошо. Просто отлично. Спасибо тебе, Харпер. Я твой должник.
— Угу. О'кей. Но я бы хотела, чтобы подобных просьб больше не поступало.
— От меня точно не будет.
Хорошо бы ни от кого. Закончив дела с Кэмероном, я сделала еще один звонок. В Лондоне было два часа ночи, но меня ждали.
Голос Уилла казался усталым.
— Привет, Уилл, — начала я.
— Привет, Харпер. Тебя плохо слышно, словно издалека. Обычно твой голос звучит гораздо ближе. Кажется, протяни руку, и… Так хочу к тебе прикоснуться.
Мое лицо начала заливать краска.
— Я по сотовому, вот почему странно звучит. С подземного уровня в «Пасифик Плейс». Если чуть отойду, связь пропадет.
— О… — Пауза затянулась, пока Уилл восстанавливал утраченную нить разговора, и несколько минут мы молчали. Затем он сказал: — Я уже лег, через четыре часа вставать…