Полудницы
Шрифт:
Утром доктор с ног сбился, усаживая детей за завтрак. Он не раз вспомнил Елену и ждал её приезда, как избавления. Работа на дальнем поле сегодня отменялась.
Сразу после завтрака, пока солнце не стало лютым, Илий намеревался пойти на огород к Азиму, но соседка, обещавшая посидеть с детьми, слегла с высоким давлением, и ему пришлось придумывать новый план.
У Зарины резался зуб. Сонная и капризная, она наотрез отказалась выходить из дома. Гоша, как будто специально, расшалился и пытался досадить сестре.
Глядя на всю эту суматоху, Дэн сжалился
Отец попробовал уложить девочку в кровать и сам чуть не уснул рядом. Очнувшись от дремоты, Илий увидел, что Зарина спит. Через час она проснулась в хорошем настроении и попросила сока.
Нужно было идти на картофельное поле, а Дэн всё не возвращался. Илий выходил из дома и смотрел вдаль. На душе кошки скребли.
В половине двенадцатого на горизонте что-то сверкнуло, и спустя минуту доктор разглядел на дороге велосипедиста в расплывающемся мареве.
– Почему так долго?
Дэн слез с седла, с шумом выдохнул.
– Так, увлеклись…
Гоша, довольный, болтал ножками, сидя на багажнике. Козырёк кепки закрывал его глаза, но Илий видел улыбку и ямочки на щеках.
– Где это вы были? – спросил он, почуяв неладное.
– Везде понемногу…
Такой ответ доктора не удовлетворил.
– Что ты видел? – обратился он прямо к Гоше.
Мальчик широко раскинул руки:
– Вот такой красный дом.
Илий молча развернулся к Дэну, тот сделал вид, что регулирует высоту руля на велосипеде.
– Из кирпича?
– Из кирпича! – радостно воскликнул Гоша. – Там живут страшные людоеды!
– А разве я разрешал туда ездить?
Гоша задумался.
Илий снял его с багажника и лёгким толчком направил к двери. Мальчик зашёл внутрь, затем высунул нос:
– Пап!
– Что?
– Не ругай сильно Дэна.
– Я подумаю. Иди.
Дверь закрылась.
Парень сразу пошёл в наступление:
– Мы не приближались близко! Просто посмотрели издалека.
– Я просил быть в одиннадцать, – жёстко оборвал доктор.
– Но оттуда ехать далеко!
– Ещё бы! Ты что, не мог придумать другого места для игр?
– А что тут такого, мы просто поглядели на них. Любопытно же.
– Вы крутились возле дома, где живут больные туберкулёзом! Ну и как? Что особенного ты хотел увидеть?
– Да ничего, – признался парень. – Выходят иногда и кашляют. Никто туда не суётся. Всякие слухи бродят, мол, эти два брата и женщина живут от всех отдельно, потому что…
– Я слушать не хочу этого бреда, Дэн. Хочешь рисковать, рискуй без моего сына. Я доверил тебе его, решив, что ты дружишь с головой!
– Да я просто хотел его развлечь. Придумал сказку о людоедах…
– Ему шесть! И ты повёз его к дому, где живут туберкулёзники! Ты знаешь, что открытая форма передаётся даже через предметы быта?
– Я хотел помочь! – парень вскочил на велосипед и с обидой посмотрел на доктора. – Я думал, вам нужна помощь!
Илий
молча вздохнул, опустил голову.Дэн сел на велосипед и, не оглядываясь, поехал.
– Куда ты?
– На речку, я запарился крутить педали и возить всякую малышню, ясно?
– Ясно.
Илий вернулся в дом и понял, что остался с детьми совсем один.
«Сам виноват, – подумал он, – доверил ребёнка подростку».
Холодильник пустовал. Оставались только кусочек сливочного масла и немного рыбы. Картошка пришлась бы очень кстати. Конечно, продукты могла привезти Елена, но она возвратится поздно вечером.
Двадцать минут ушло на то, чтобы надеть на детей панамы, сандалии и вывести их на улицу. Солнце уже жарило вовсю – бетонная площадка перед домом слепила белизной.
Гален завилял хвостом и попросился с ними, но доктор не взял его – ему нужны обе руки, а пёс без поводка может сбежать.
Илий попросил Гошу последить за сестрой и зашёл в прохладную тень сарая. Садовые инструменты висели на стене, каждый на своём месте. Елена любила подшутить над мужем, мол, в сарае у него так же чисто, как в операционной. Он взял новенькую блестящую лопату – на ней ни царапин, ни пыли, ни комьев грязи. Старая, со ржавым погнутым лезвием, теперь выполняла роль столбика для бельевой верёвки.
Доктор, насвистывая, вышел наружу и застыл, как вкопанный, – дети исчезли. Он окликнул их, быстро пересёк двор. Обернулся и посмотрел на Галена – пёс лежал совершенно спокойно и, заметив, что хозяин обратил на него внимание, забил хвостом.
– Бу!!!
Гоша выпрыгнул из-за куста смородины. Следом, хихикая и неуклюже переставляя ножки, выбежала Зарина.
Доктор выругался про себя. Постарался не хмуриться. Одной рукой взял лопату и пустое ведро, другой подхватил Зарину, а сыну велел встать рядом с сестрой и крепко держать её за руку.
В таком «боевом» порядке они выдвинулись к полю.
Небо на востоке белело, как бывает в очень жаркие дни. В воздухе стоял душистый запах сена, высокую траву по краям дороги недавно скосил трактор – из-под срезанных колосьев вейника и луговой овсяницы выглядывала жёсткая щётка сухих стеблей.
Большие изумрудные стрекозы зависали в воздухе и улетали прочь. В тени дерева лежал худой короткошёрстный кот. Он даже не пошевелился, когда семья прошла мимо. Только открыл один заплывший слезившийся глаз.
Илий старался двигаться по тени, которую давали растущие на обочинах деревья. Песчаная дорога напоминала шкуру ягуара, пестрила солнечными пятнами. Доктор в одной руке держал тёплую, чуть влажную ладошку дочери, а в другой тяжёлое древко лопаты. Он поймал себя на мысли, что в эту минуту, несмотря на страшную затянувшуюся жару и утомление, он очень счастлив. Дети рядом, они идут все вместе, а им навстречу распускается горячим цветком летний день.
Тут же Илий вспомнил про воду. Куда он положил её? Кажется, в Гошин рюкзак. Для детей нет ничего страшнее обезвоживания. Оно наступает гораздо быстрее, чем у взрослых.