Полуночная сделка

Глава 4

– Исбета Лаван в этом доме! – провозгласил отец. – Милая, семья гордится тобой. Такой дружбой следует дорожить.

Гарриет, которая ела морского окуня, бросила взгляд на сестру. Та дожевала спаржу и кивнула.

– Мне повезло. Исбета Лаван – очень влиятельная особа.

– Самая богатая и красивая леди сезона. Каждый джентльмен будет бороться за ее внимание, а если ты окажешься рядом, часть этого внимания перепадет и тебе.

Беатрис уставилась в свою тарелку.

– Да, папа.

Отец поднял бокал с элем.

– Я расхваливаю ее не для того, чтобы принизить тебя, моя дорогая. Просто ее внешность и богатство позволяют ей выбрать любого джентльмена, но только одного. А близость к ней означает для тебя знакомство с ее братом, лучшим женихом.

Беатрис уже познакомилась с ним. Он разговаривал с ней, делился секретами, а потом заставил замереть весь мир, поцеловав ее. Но о таком она рассказать не могла, поэтому съела еще немного зелени и кивнула.

Гарриет поерзала на стуле и принялась ковыряться в рыбе.

– Было бы лучше, если бы с визитом приехал мистер Лаван. Вдруг он в это время посетит кого-нибудь еще.

– Беатрис превзойдет всех, – заявил отец, разрезая на мелкие кусочки запеченный сахарный корень. – Она красивая, и я не раз слышал, как говорят, что ее дар незауряден.

Возможно, воздыхатели присмотрятся к ее зубам и холке?

– Мы всего лишь поговорили.

Это была ложь, но Беатрис не хотела рассказывать о поцелуе, при одном лишь воспоминании о котором вздрагивала. Отец поднял бы ужасный переполох, тогда как куда более свободомыслящий лландариец и глазом бы не моргнул. Беатрис посмотрела на мать, которая оставила свое мнение при себе.

Отец сунул в рот вилку с рыбой и пробубнил:

– Как вы с мисс Лаван провели время? Уже подружились?

Беатрис проглотила еду и кивнула.

– Завтра я нанесу ей визит.

Гарриет укоризненно посмотрела на нее.

– А зачем Исбета Лаван пригласила тебя к себе?

О… Гарриет не довольствуется только выбором платьев. Она будет шантажировать Беатрис ее секретом. Сестра способна растрепать все в любой миг. И тогда тайну узнают. Обыщут ее комнату, найдут лаз на чердак, обнаружат гримуары. Отец даже не примет никаких объяснений – он и не поймет их никогда, не поймет Беатрис и ее устремлений. Не станет больше ее слушать, как бы громко она ни кричала или как бы горько ни плакала.

Отец никогда не применял к Беатрис физические наказания. Когда она оступалась, он просто забывал о ней. Она словно переставала существовать, лишаясь его любви и уважения. По лицу отца растекалась боль – боль, которую причинила Беатрис, так сильно его разочаровав. Узнай отец, что она занимается магией более серьезной, чем малые рифмованные чары и заклинания, и собирается обучить этой премудрости другую девушку… Но хуже всего то, что он – мужчина.

Гарриет не должна раскрывать ее секрет. Если сестра расскажет, отец никогда больше не взглянет на Беатрис. Его нужно натолкнуть на мысль, что она способна помочь ему в делах. Беатрис почти отыскала способ. И уже выяснила необходимое ей имя: Вандинатилус, Великий дух Удачи. Она воспользовалась бы удачей, чтобы находить лазейки, которые приносят удивительную прибыль тому, кто не гонится за модой. Всегда прекрасно выбирала бы время, получила бы дар интуиции и мудрость избегать неразумных инвестиций. Заключив сделку с Вандинатилусом, Беатрис привела бы Клейборнов к процветанию, а Гарриет тем временем выбрала бы себе пару и стала счастливой невестой.

Но еще рано. Сначала нужно привязать к себе духа, заключив с ним сделку, и доказать отцу, что она принесет большую пользу семье как синий чулок, нежели как чья-то жена.

– Беатрис…

Она подняла руку, прося дать ей прожевать.

– Она пригласила меня сыграть с ней в крокет. Я и не знала, что между Бендлтоном и Меритоном есть поле для крокета.

– Забей шар в начале игры, – задумчиво предложил отец. – И посмотри, как она себя поведет. Если примет это не очень хорошо – дай ей победить.

Беатрис потянулась к бокалу с вином, но не сумела сдержать язык за зубами.

– Другими словами, мы не должны соперничать с сильными мира сего подобно тому, как женщинам не дозволяется препятствовать потребности мужчины быть лучше их.

– Беатрис, – резко осадил ее отец, – в мире существует установленный порядок. Если станешь упорно трудиться, и боги будут к тебе благосклонны, то сумеешь возвыситься, но ты прыгнула выше головы, чтобы подобраться к Исбете Лаван. Заступи ей путь – и рухнешь вниз. Понятно?

– Нельзя все испортить, – подхватила Гарриет. – Дружба Исбеты Лаван бесценна. Не потеряй шанс.

Гарриет права, но Беатрис это было безразлично.

– Я бы хотела завести настоящую подругу, а не ту, кому нужно угождать и перед кем все время утомительно раскланиваться.

Отец и Гарриет одинаково строго воззрились на нее. Мама поставила опустевший бокал на стол и коснулась руки Беатрис.

– И у тебя есть такая возможность. Они лишь просят вести себя осмотрительно. Думать о том, что твои слова и действия могут выйти за рамки намерений. Пусть ваш союз созревает медленно – дружбу следует взращивать так же, как ценный розовый куст.

– Ты права, мама.

– Так поступает умная жена, – кивнул отец. – Ты справишься, Беатрис. Знаю, ты понимаешь, в чем состоят твои обязанности, и будешь вести себя столь же умно, как твоя мать.

Чтобы устроить все по-своему, Беатрис понадобится вся ее смекалка. Она откинулась на спинку стула, и слуга забрал ее тарелку.

– Возможно, утром мы с Гарриет прокатимся на лошадях по тропе для выездки. Мы давно не выезжали на Облачке и Мэриан, а парк вскоре будет занят для Весенних скачек.

Гарриет выпрямилась.

– По всей тропе?

– Двенадцать миль, – подтвердила Беатрис. – Проедемся, а потом я стану готовиться к визиту в дом Исбеты Лаван.

– Великолепно. Там мы обязательно встретим много джентльменов.

В Бендлтоне Гарриет не могла просто в любое время отправиться в конюшню и оседлать лошадь, как это было в Риверстоне, – верховых лошадей Клейборны содержали в миле отсюда в конюшне, которую отец арендовал вместе с домом. Гарриет была слишком молода, чтобы выезжать без компании в город, и потому зависела от матери или Беатрис, которые брали ее с собой.

– Я попрошу лакея, пусть передаст, чтобы лошадей приготовили к девяти часам. А потом мы отправимся в путь.

– Хорошо, – согласилась Гарриет. – А ты наденешь свою синюю амазонку?

Это была вовсе не просьба.

– Я надену синюю амазонку, и ты тоже, чтобы наши наряды сочетались. Позволишь, папа?

Отец прожевал рыбу и махнул рукой.

– Конечно. Прекрасное утро, чтобы прокатиться верхом. И там непременно будут джентльмены.

Беатрис порозовела, улыбнулась отцу и наконец смогла покончить с едой.