Полутьма

И я улыбаюсь.

Отражение улыбается мне в ответ. Все еще робко, со следами прошлой безысходности. Но все же это я.

Та, что не сдается с самого начала.

Глава 9

Палец коснулся треснувшего экрана планшета, перелистывая на следующую страницу. Жадно поглощая информацию за время своего отсутствия, я приняла решение начать сначала, чтобы не упустить деталей. Спина затекла от долгого сидения на дощатом полу в позе лотоса, а глаза болели от непривычного напряжения. Сделав последний глоток кофе, отодвинула от себя кружку, приближая изображение отчета 2017-го года.

«Александр Мартинас, известный ранее как «Самсон». Свое имя получил в разработке ПМВ (противомертвые войска) за массовое убийство тридцати человек в 2010-м году. В качестве «трофея» забрал кожу истерзанных жертв. Возглавляет вампиров с конца 90-х. Под его началом совершены самые зверские нападения на людей известные истории с XV века. В 2016-м году внедрился под именем «Александр Мартинас» в проект «группа В». Получив необходимую информацию об имеющихся новых военных разработках, линчевал исследователя и создателя группы путем двенадцатичасовых пыток с последующим расчленением.

Цель: неизвестно (возм. обращение).

В ходе изучения полученных ранений жертвы, снятия показаний, анализа ситуации и оставшихся биологических материалов установлено следующее:

Раса: вампир рожденный

Возраст: > 2000

Челюсть: 32 видоизмененных конусообразных клыка с выдвигающимся вперед верхним мостом для захвата крупных частей тела

Регенерация: высокая

Устойчивость к сыворотке 47: максимально высокая

Устойчивость к свету: стандарт

Уровень внушения: максимально высокий

Мышечное развитие: высокое

Устойчивость к серебру: не выявлено, но из исследований по 47-й предполагается высокая.

Особые приметы: атлетичное телосложение, рост 185 см, цвет волос и глаз — не постоянный».

Могли просто написать, что нет у него никаких примет. Усмехнувшись, быстро дернула пальцем еще раз, на секунду замирая, вглядываясь в прищуренные глаза на экране. Громко втянув воздух, заставила уголки губ дернуться в улыбке.

— Ну привет, Саш, — положив голову на бок, хрипло произнесла я.

«Разве не здорово, детка? Мы хотели провести с тобой вечность. Это очень знаково, что последним, что ты увидишь, будет мое лицо».

Поморщившись, с силой провела пальцем, словно перечеркивая изображение. Приблизив открывшуюся карту местности, осторожно положила планшет перед собой, протягивая руку к уже вновь почти высаженному IQOS. Щелкнув кнопкой, быстро затолкала стик на автомате, не сводя глаз с карты.

— Рожденный или обращенный? — выпуская струю дыма, я потянулась к разложенным рядом фото.

— Обращенный, — твердый голос Сергея раздался от противоположной стены маленькой кухни, — эта дрянь все равно убивает тебя, ты же знаешь?

Черт. То, что Александр — рожденный, а майор — обращенный, несколько путало саму мою теорию. Ведь по сути более жестокими всегда считались именно обращенные. Все связано с тем, что родившийся хищником не знал чувств других, кроме как вампирских. В нем не было ненависти к человеческому роду, не было боли. Лишь голые инстинкты. Как люди убивают животных ради еды, а не для удовольствия. У обращенных все было несколько иначе. Они встречались гораздо чаще и именно из-за своего происхождения, как я полагала, из-за самого обряда инициации, проходя через боль, приобретали ту самую ненависть. Хотя, если задуматься, среди рожденных не было ни одного вегетарианца.

Чем бы это ни пахло, но рожденного должен ловить рожденный.

— Жаль, — задумчиво постучав кончиком стика о нижнюю губу, я вновь глянула на карту.

— Умирать расхотелось? — усмехнулся вампир, но я не обратила внимания.

Что-то упорно не сходилось. Нахмурившись, я вновь внимательно проследила за выложенным красным предполагаемым маршрутом Самсона на карте. В местах, где подразумевались его остановки, были мелко подписаны часы. Поджав губу, подхватила кружку и разочарованно выдохнула. Кофе закончился. Плотно задернутые занавески не пропускали свет, но мои биологические часы не ошибались так же, как и цифры на экране планшета. Почти полдень.

— Жаль, что обращенный, — все же пояснила я, разгибаясь и потягиваясь.

Без новой порции кофеина мои мозги сегодня точно откажутся работать. А учитывая теорию военных, время идет на какие-то часы. С хрустом размяв колени, быстро подняла чайник, запихнув тот под струю холодной воды.

— Сколько времени он здесь? — нечаянно задев плечом вампира, защелкнула крышку, проклиная ледяные мурашки, тут же покрывшие все руки.

— Schatz, если ты говоришь со мной, а не со своими глюками, будь добра, смотри на меня, — прошипел вампир, а я удивленно приподняла бровь, щелкая чайником и кидая сахар в чашку.

— Типичный вампир, — пожав плечами, отмерила ложку кофе поменьше, стряхивая лишнее в банку, — готов провалить дело из-за чувства своей гордости, — вздохнув, выжидающе уставилась на чайник, — все просто, майор. Я не смотрю на тебя в целях собственной безопасности.

— У тебя в крови концентрат 47 — и ты боишься внушения? — усмехнулся вампир.

— А как бы ты вел себя на моем месте? — нервно постукивая пальцами по столешнице, удержалась от того, чтобы сильнее втянуть приятный аромат туалетной воды, что на фоне айкоса пробивался вопреки всему еще четче.

— Того, что мне доверяет полковник, недостаточно?

Закатив глаза, я отвернулась к окну.

— С чего ты взял, что он тебе доверяет? — быстро кинула на него взгляд, отвлеклась на щелчок чайника, — Мы ходим по кругу, — вздохнув, опустила голову вниз, вновь опершись о столешницу, — просто ответь на вопрос и пойдем дальше. Пожалуйста.

Тихие шаги за моей спиной, и загоревшая рука прямо перед моим лицом. Чувствовать вампира так близко, стоять к нему спиной. Слышать, как трется о кожу его одежда. Человеческие инстинкты в такой момент сводили с ума, но я не двинулась с места, когда, касаясь грудью моей спины, майор подхватил чайник, сосредоточенно наливая кипяток в кружку. Полируя языком внутреннюю поверхность зубов, я наблюдала за ним, словно как за призраком давно забытого прошлого.

Слишком давно вампиры были для меня обыденностью.

Тем более красивые вампиры.

То, что я в принципе могла смотреть на него и получать какое-то мазохисткое эстетическое удовольствие, в очередной раз заставило сомневаться в своей адекватности. В конце концов, мне всегда нравились хищники. Да и не только мне. Змеи, акулы, крокодилы, кошачьи — все это с детства завораживало мой разум. Дядя частенько водил меня в зоопарк, потому что это было единственным местом, где я часами могла спокойно наблюдать. Он говорил, что мой отец был таким же. Любил опасность. Находил красоту там, где другие видели ужас.