Полузабытая легенда

Мы медленно шли по дорожкам паркам. Вокруг царило вечное лето, светило яркое солнце, ласковый ветерок шелестел в кронах деревьев и доносил до нас нежные цветочные ароматы, но от рассказа Моравен на сердце было тяжело и сумрачно, словно наступила внезапно поздняя осень.

— Меня стая не приняла официально, — продолжала она тем временем. — Однако моим посещениям никто не противился и вскоре я даже обзавелась друзьями из числа молодых оборотней. А потом они ушли. С каждым днем все сильнее чувствовали они зов, заставляющий их оборачиваться в зверей и выходить на охоту. Дед понимал, что так недолго и до окончательного превращения в волколаков, которым без разницы, на кого нападать — на зверя, на человека, на своего, на чужого, лишь бы напиться горячей крови. Чем больше стая, тем реже овладевает членами ее безумие. И дед решил идти на север и влиться в тамошнюю общину. Это означало, что я теряю единственного родного мне по крови человека, ведь меня с собой оборотни не брали.

— Но разве у вас не было друзей здесь, в Заповедной Долине?

Оглянувшись, я заметила, что Диего и Келебран отстали от нас и беседуют о чем-то своем.

— Мальчикам неинтересен наш разговор, — усмехнулась Моравен, уловив мое движение. — Им и так все это известно — полагаю, мой сын достаточно рассказал своему другу, чтобы сейчас любопытство его молчало. А друзья… Да, пожалуй, друзья у меня были и среди эльфов. Но я была совсем юна и с оборотнями мне было куда как интереснее. Они казались такими настоящими, такими живыми: горячие, порывистые, необузданные. Те мои качества, что не понимались и не принимались эльфами, были у них в почете. При них я могла выпускать когти, не боясь холодного осуждения.

— Выпускать когти? — переспросила я, не сомневаясь, что слова моей собеседницы не стоит толковать буквально.

— Смотри!

И я убедилась, что ошибалась. Женщина вытянула правую руку вперед. Под моим удивленным взглядом ногти ее заострились еще сильнее, удлинились, окрепли и потемнели, став самыми настоящими когтями.

— Никогда не слышала о подобном, — признала я. — Разве дети оборотней не лишены их способностей?

— Ну, хвоста у меня нет, — подмигнула мне Моравен. — А кое-какие способности я от своей матери все же унаследовала. А от меня они передались моему сыну.

— Он тоже может выпускать когти? — заинтересовалась я.

— Спроси у него сама, — засмеялась женщина, но тут же вновь стала серьезной. — Правда в том, что и в его, и в моей душе есть часть зверя. Можно скрывать это, можно пытаться отрицать, но от этого никуда не деться. Однажды я почувствовала, как тьма исподволь вползает в мое сердце и занимает в нем все больше места. Тогда я вынуждена была вернуться в Заповедную Долину и никогда больше не покидала ее.

— Так вы поэтому оставили своего сына?

— Так было лучше для него, — твердо сказала Моравен. — Он не смог бы стать своим среди эльфов, для этого в нем слишком мало эльфийской крови. Я бы осталась с Келебраном и его отцом, но чувствовала, что начинаю сходить с ума. Тьма не могла сделать из меня волколака, но вот довести меня до безумия и превратить в зверя в человеческом обличье ей было вполне по силам. Я слишком понадеялась в свое время на защитную силу своей эльфийской половины, но ее оказалось недостаточно, чтобы противостоять злу. Лишь здесь, в Долине, я снова смогла бороться с тьмой в своей душе.

— А потом вы вышли замуж за эльфа.

— Да, спустя долгие годы. Хотя немало наших мужчин оказывали мне знаки внимания и пытались ухаживать за мной. Как признался мой муж, необузданная страстность привлекает хладнокровных эльфов, — с усмешкой заключила она. — Но до того, как окончательно поселиться в Заповедной Долине, я никого из эльфов не рассматривала в качестве потенциального мужа: мне-то как раз именно живости, страсти и огня в них и не хватало. Оборотни и люди привлекали меня куда как больше. Вот только на серьезные отношения с оборотнем рассчитывать не приходилось, потому моим первым мужем стал человек. Но мы уже пришли. Полагаю, разговоры утомили тебя не хуже дороги, Риона. Я покажу тебе гостевые покои, чтобы ты могла там отдохнуть. Или распорядиться сначала подать обед?

Я хотела было возразить, что мне ничуть не надоел ее рассказ и я с удовольствием послушала бы еще, но вовремя сообразила, что Моравен, возможно, больше не хочет делиться со мной подробностями своей жизни. Поэтому я кивнула и сказала:

— Спасибо, я действительно устала после проделанного пути. А насчет обеда надо бы спросить и у моих спутников, я не могу решать одна.

— Мужчины, — сдерживая смешок сказала Моравен, — никогда не откажутся хорошенько перекусить, к какому бы народу они ни принадлежали.

Дворец Владык чем-то неуловимо напоминал домик стражей Привратья — те же высокие потолки, огромные окна, обилие света и довольно аскетичная, но вполне уютная обстановка. Никаких лишних предметов мебели, отсутствие ваз с цветами.

— Эльфы никогда не срезают цветы, — пояснил мне Келебран. — Предпочитают любоваться живыми, а срезанный цветок считают мертвым.

Зато обеденный зал украшал дивный витраж почти во всю стену. Я даже не сразу обратила внимание на поданную нам еду, залюбовавшись звездным небом и невиданными птицами. Впрочем, пища была довольно простая, без особых изысков: запеченные овощи с мясом, мягкий хлеб с хрустящей корочкой, желтый круг масла и нежный сыр. Несмотря на неприхотливость обеда, был он просто великолепен на вкус, а золотистое вино, которым предлагалось запивать еду, и вовсе было выше всяких похвал. Когда мы расправились с обедом, Моравен отвела нас в гостевые покои, где мы с Диего остались вдвоем, поскольку Келебран ушел с матерью — им было о чем поговорить.

Нам отвели три комнаты: две спальни, разделенные небольшой гостиной, в которой стояли уютные кресла-качалки. Спать не хотелось, поэтому мы с Диего расположились в креслах и некоторое время просто молча смотрели в окно.

— Значит, мы должны были вернуть эльфам алмаз, — наконец нарушила молчание я. — Почему ты ничего мне о нем не рассказал?

— Ты всерьез спрашиваешь? — вопросом на вопрос ответил дел Арьянте.

— Пожалуй, нет, — вынуждена была признать я. — Понимаю, почему ты не желал никому сообщать о камне. Кстати, а Келебран был в курсе?

— Да. Он и король, вот и все. Король дал мне это поручение, а Келебран неоднократно доказывал мне, что достоин доверия. Даже королева ничего не знает.

— Но все же вы опасались, что кто-нибудь сможет прознать, — тон мой был не вопросительным, но утвердительным.

Диего пожал плечами.

— Опасались. Во-первых, камень сам по себе, пусть и утративший силу, является огромной ценностью и нашлось бы немало желающих прикарманить его. А во-вторых, в королевстве есть немало людей, которые предпочли бы, чтобы король умер, не оставив наследника, а я сгинул невесть где.

Я не стала спрашивать у него имена этих людей. Здравый смысл подсказывал мне, что в дела эти свой нос лучше не совать.

— Ты ведь знаешь Келебрана с детства, — перевела я тему на более безопасную.

— Да, — Диего ничуть не удивился, видимо, ему тоже вовсе не хотелось беседовать о подковерной борьбе за близость к трону.

— И ты никогда не видел его мать?

— К тому времени она уже уехала. Я долгое время считал друга сиротой и лишь несколько лет назад он рассказал мне правду.