Поляница

Влада даже не успела забить в поисковик слово «Поляница».

— В древнерусских былинах поляница — это женщина-воительница, которая в своих боевых навыках не уступает своему мужскому былинному аналогу, то есть, богатырю, — так начал лекцию в пятницу Александр Степанович Долгов. — Это вы прочтете в учебниках, это же вы прочтете и в Википедии. И, в принципе, это верно. Поляницы — это, действительно, воительницы, а порой и колдуньи, но вот только в реальности они далеко не всегда обладают физической или магической силой. Поляница может всю жизнь прожить, не зная, что она — поляница, до тех пор, пока не произойдет процесс инициации.

Богатыри — злейшие враги поляниц. Кстати сказать, то, как изображают богатырей в былинах, в корне неверно. Да, среди них были хорошие, добрые, благородные «алеши поповичи» и «илюши муромцы», но, на самом деле, богатыри были наглым сбродом, упивающимся своей сверхъестественной силой. Сбродом, склонным к грабежам и насилию. Люди Тридесятого Царства боялись богатырей гораздо сильнее, чем Соловья-разбойника, Кощея или Бабы-яги.

Рука рыжего студента взметнулась вверх.

— Да, Мельников? — спросил Александр Степанович, с неохотой отвлекаясь от созерцания синиц, скачущих за окном с ветки на ветку.

— Откуда эти сведения о богатырях и поляницах? Они полностью противоречат тому, что написано в учебниках.

Влада впилась глазами в Долгова, ожидая, что тот ответит. Реакция препода ее удивила.

— Продолжим, — сказал Александр Степанович, проигнорировав более чем резонный вопрос Мельникова. Рыжий болезненно скривился, видимо, посчитав невнимание Долгова признаком неуважения: мол, сморозил парень глупость.

Александр Степанович, между тем, принялся со скучающим видом рассказывать то, что вполне можно прочесть о поляницах в учебниках или в Интернете. Владу не оставляло ощущение, что все это препод рассказывает всем, но только не ей.

«А начало лекции было посвящено персонально мне», — подумала Влада, тщетно пытаясь уловить взгляд Долгова.

Как только лекция закончилась, Влада подхватила рюкзак и метнулась к преподавательскому столу.

— Александр Степанович!

Долгов собирал бумаги в портфель.

— Александр Степанович, можно с вами пообщаться наедине?

Влада поняла, что вопрос ее звучит слишком … интимно, что ли, особенно из уст студентки в адрес преподавателя. Поняла, и смутилась.

Долгов, не удостоив студентку взглядом, пробормотал:

— На факультативе, Речкина.

И тут же покинул аудиторию.

— Теперь ты его преследуешь?

Влада оглянулась на Лору, неловко улыбнулась: ей почему-то не хотелось рассказывать подруге о вчерашнем происшествии.

— Так, хотела спросить кое о чем.

— Ааа, — протянула Лора, беря Владу под руку и увлекая ее в коридор.

В коридоре Лора зашептала подруге на ухо:

— Мельников, ну, тот рыжий, говорит, что Мальцева заинтересовалась Долговым. Ну, или его «Ламборджини».

Влада уже знала, кто такая Мальцева. Главная красавица курса. Девушка модельной внешности с копной светлых волос и вечно удивленными, как у куклы Барби, глазами.

— Вообще пофиг, — пожала плечами Влада.

И ей, и правда, было пофиг.

В столовке к Владе и Лоре подсел Мельников. С Лорой он уже был на короткой ноге — познакомились на факультативе по испанскому, на который Влада не была записана.

— Виктор.

Влада представилась. Мельников улыбнулся:

— А я знаю, что ты Влада.

Хорошая у него была улыбка, добрая.

— Я тоже знаю, что ты Виктор, — соврала Влада.

На добродушном лице Мельникова снова расцвела улыбка.

— Зря ты подсел, — буркнула Лора. — Как нам теперь неживописно поглощать тушеную капусту рядом с таким красавчиком?

Виктор заржал, а Влада с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться. Но Лора была права: рядом с парнем, и правда, было неловко есть.

— Не смущайтесь, дамы, — отсмеявшись, сказал Мельников. — Я и отвернуться могу, пока вы однокорытничаете.

— Ну, не могу я, это невыносимо, — чуть не подавилась Лора.

Влада впервые взглянула на Виктора серьезно. Надо же! «Однокоротничаете». Что это, если не отсылка на слово «однокорытник» — так Гоголь называл своих соучеников по Нежинской гимназии? Не так прост этот Мельников, кажется.

Виктор, словно прочитав мысли Влады, посерьезнел и, отпив из стакана дешевый сок, спросил:

— Интересуешься славянской мифологией?

Влада кивнула, хотя она и сама не знала, интересуется она этим предметом или нет. Ей просто нужно было узнать, почему у Долгова на запястье след от наручника, и кем был мужик, преследовавший ее накануне.

— Я тоже фанат этой темы, — обрадовался Мельников. — «Велесову книгу» вдоль и поперек изучил, в реконструкциях участвовал.

— Начинается! — Лора страдальчески закатила глаза. — Долгов 2.0 явился, чтобы терзать нас.

— Долгов — специалист мирового класса, — подхватил Виктор. — Я дико рад, что он в наше захолустье приехал, хотя, с учетом того, что с ним произошло в Москве, это и не комильфо.

— А что с ним произошло в Москве? — спросила Влада.

— Как, ты не знаешь? — удивился Мельников. — Его из МГУ выперли.

— Это я знаю. Читала в Википедии.

Виктор хитро улыбнулся и, наклонившись вперед, понизил голос до шепота:

— Но ты ведь наверняка не читала в Википедии, за что именно уволили Долгова?

Влада отрицательно качнула головой.

— Я погрузился за этой инфой в самые недра Даркнета, — похвалился Мельников. — Так вот. Долгов с несколькими студентами воспроизвел какой-то древнеславянский магический обряд, и в результате девушка сошла с ума. Полностью слетела с катушек, сейчас в Кащенко. Долгова оправдали, но в сети уверены, что из-за него девчонка сбрендила.

Влада и Лора, забыв о картофельном пюре, изумленно уставились на Мельникова. Виктор, довольный произведенным эффектом, откинулся на спинку стула и спокойно поцеживал сок.

— Ничего себе, — протянула Лора, глядя на подругу. — Влада, теперь тебе не страшно идти на его факультатив?

— Да, кстати, я тоже хотел записаться, но испугался, что Долгов выжжет мне мозги, — признался Мельников, слегка краснея. Видимо, парню было неприятно признаваться в собственной трусости.

Влада молчала. Ей вспомнился бородач из автобуса. Огромный, жуткий. Что-то в нем было … нечеловеческое.