Полюби меня такой

– Что-то не так? – холодно поинтересовалась Маргарита, смотря на меня с вызовом в прищуренных глазах.

– Маргарита Викторовна, – отчаянно контролируя голос, чтобы не сорваться на крик и не выбросить эту наглую девку за шкирку за дверь, произнес я. – Вы, часом, не забываетесь? Я – не ваш подчиненный. Все, как раз, наоборот. Я не потерплю, чтобы вы мной командовали и говорили с таким пренебрежением!

И без того суженные глаза сощурились еще сильнее, а идеально накрашенные губы дрогнули в пренебрежительной, кривой усмешке.

– Давайте кое-что проясним, Денис Станиславович, – размеренным голосом, который был способен морозить на месте, начала она. – Меня наняли сюда с определенной целью – помощь вашему отделу и вам, непосредственно. Вот только моя помощь не заключается в беспрекословном подчинении и выполнении ваших указов. Я подчиняюсь не вам, а Михаилу Валерьевичу. То, что нам с вами придется работать вместе – исключительно его решение, которое я не стану оспаривать, ведь мне за это платят. Мне плевать на ваше отношение ко мне и подобное пренебрежение мной и приказом вашего начальника. Мне платят не за это. Единственное, что огорчило, это несоответствие оценки, которую Михаил Валерьевич высказал о вас, Денис Станиславович, – окинула она меня выразительным взглядом, от которого у меня дернулся мускул на щеке. – Он заверял, что вы – отличный специалист, рассудительный и серьезный человек, который ответственно относится ко всему, что касается работы и сотрудников. Но пока все, что я вижу, это небрежность и ребячество, которое помешало вам смириться с моим присутствием. Вы, правда, думали, что я вот так просто разревусь, оскорблюсь и стану топать ногами, требуя к себе уважения, которым вы пренебрегли, как и указом непосредственного начальника, который приказал вам подготовить для меня место? Хочу напомнить, что я – не ваша некомпетентная секретарша, с которой я так и не имею возможности даже увидеться, ввиду ее уже получасового опоздания. Я не стану вам прислуживать и бегать с поручениями. Да, я здесь для того, чтобы помогать и облегчать вам задачу, как, например, перепроверять отчеты и улучшать презентации. Повторюсь еще раз: я здесь, чтобы помочь вам. Помочь, а не разрушить вашу карьеру или поставить вас в компрометирующую ситуацию перед генеральным, советом директоров или комиссией компании, в которую Михаил Валерьевич выдвигает вас на место директора. Как раз для того, чтобы ничего подобного не было, меня и наняли. Будь все иначе, я бы обошла вас, и со всеми своими исправлениями пошла прямиком к генеральному, непосредственно указывая на ошибки, которые обнаружила, выставляя вас, Денис Станиславович, в невыгодном свете. Оставить все, как есть, не смогла бы, так как мне платят именно за мою работу, а вот вас скомпрометировала бы с легкостью. Мне этого ничего не стоило, особенно после того, как вы пренебрегли мной. Но я этого не сделала, все еще полагаясь на вашу возможную рассудительность и разумность. Но вместо этого, вы решили указывать мне на мое место, которое, будьте уверены, мне прекрасно известно, – мрачно наблюдая за изменениями в моем лице и наслаждаясь тем, как меня заливает неуместная краска, то ли стыда, то ли бессильной злобы, отчитывала меня девица. – И меньшее, что вы можете сделать в благодарность, если не мне, то Михаилу Валерьевичу за его заботу и участие – прочитать мои исправления и ознакомиться с новой презентацией. А уже после этого будете возмущаться относительно всего остального, как и ущемления вашего раздутого эго, – постучав тонким пальчиком по папкам и приподнявшись на месте, чтобы не смотреть на меня снизу вверх, вкрадчиво произнесла Маргарита. А я… я почувствовал стыд и вину. Так как девчонка была права, и я повел себя непрофессионально. Так оскорбился надуманными обидами на дядю Мишу, что совсем забылся.

Некоторое время рассматривая мое лицо, она неожиданно успокоилась, вновь напустила безучастный вид и села за компьютер.

– Нам предстоит некоторое время работать вместе, Денис Станиславович, – с видом строгой директрисы, произнесла Маргарита. – Я не прошу, чтобы меня любили и не жду, что мы подружимся. Вы вольны меня ненавидеть, если вам угодно. Меня, откровенно говоря, мало заботит ваше отношение ко мне, пока мы придерживаемся профессиональных отношений. Пока вы выполняете свои обязанности и не мешаете мне выполнять мои – я готова работать. А вы? – вздернула она бровь и с вопросом посмотрела мне в глаза. Отстранился от стола и молча взял в руки папки, под одобрительным взглядом голубых глаз.

– Я распоряжусь, и в течение часа вам установят стол и компьютер, – проворчал я глухо, так как признавать свои ошибки, тем более в таких обстоятельствах – было нелегко. Она коротко кивнула и вновь посмотрела в монитор. Но прежде, чем я вышел в приемную, услышал:

– Я рада, что нам удалось договориться, – мельком взглянув на меня и удостоив намеком на вежливую улыбку, заметила Маргарита. – Если вам не трудно, как только секретарь все же объявится, попросите, пожалуйста, о чашке кофе. Работы будет много и нужны трезвые мысли, – мягко и вежливо попросила она. А я… я не мог отказать, закрывая за собой дверь, оказавшись в, по-прежнему, пустой приемной.

***

ГЛАВА 3. Денис

Прошло уже больше двух недель, с тех пор, как в моем кабинете появился подселенец и… скажу честно, я держусь из последних сил. Но больше всего бесит именно то, что я не могу понять, что именно мне не нравится в работе с Вознесенской.

Должен признать, Маргарита полностью подтвердила ожидания, как специалист, и значительно облегчила мою жизнь. Все, к чему бы она ни прикасалась, выполнялось быстро и качественно. Еще в первый день, просматривая ее дополнения в презентации, я был поражен тем, что всего несколькими изящными штрихами, она наполнила работу, оживила ее, почти ничего кардинально не изменив в первоначальной версии. И это касалось всего: первое время я всячески проверял ее, пытался подловить и перепроверял каждое слово или цифру, что она исправляла в отчетах и графиках. И, сколько ни искал, так и не смог придраться хоть к чему-то, что, в конечном итоге, заставило сдался и смириться.

Об инциденте, что произошел при нашем знакомстве, Вознесенская докладывать генеральному не стала и больше самостоятельно никогда не поднимала эту тему, тихо работая за своим компьютером, что стоял в дальнем углу моего кабинета. Большую часть времени я Маргариту, что была скрыта от меня монитором, даже не видел, что все равно не мешало мне остро ощущать ее присутствие. Ко мне она обращалась лишь по делу, в основном сводила это к минимуму или молча передавала документы на проверку и подтверждение. При этом всегда была вежливой и сдержанной, мои редкие ошибки не комментировала, язвительных высказываний себе не позволяла и вообще делала вид, что меня в кабинете нет. В моем же кабинете. Меня.

Приходила на работу она раньше меня, зато уходила всегда строго в одно и то же время, стоило закончится рабочему дню. Порой я видел, как она берет работу на дом, но комментировать излишний трудоголизм посчитал неправильным, так как сам грешил этим.

Несмотря на инцидент в первый день, Маргарита и Мария поладили. Секретарше я сделал выговор в самой строгой форме, что импульсивная девушка приняла слишком близко к сердцу и даже попыталась кричать, не подозревая о пополнении, но тут в приемной появилась Маргарита, заставив нас двоих замолчать. Поймал ее взгляд, и как-то сразу осознал, что она поняла о том, что с Машкой я спал. Не знаю, почему я так подумал, однако уверенность не отпускала, заставив ощутить, как жар стыда и досады поднимается по телу.

Я уже приготовился к язвительному замечанию или осуждающему взгляду, но Вознесенская потеряла ко мне всякий интерес, сосредоточившись исключительно на секретарше. Маргарита окинула Марию взглядом, отчего секретарша, стоя все еще в пальто и сапогах, густо покраснела и стушевалась. А после Маргарита произнесла:

– Вы – Мария Юрьевна?

– Д-да, – сбилась всегда смелая и бойкая Маша под взглядом Вознесенской.

– Мое имя – Маргарита Викторовна. Некоторое время мы с Денисом Станиславовичем будем работать вместе в его кабинете. Я обычно прихожу пораньше, но ровно в девять привыкла пить кофе. Если вам будет не сложно, могли бы мне готовить его к этому времени? – ровным и спокойным голосом спросила Маргарита.

Маша растерянно моргнула, а после судорожно кивнула, нервно тряхнула волосами и заверила:

– Да… Да! Конечно. Очень приятно познакомиться.

– Мне тоже, – вежливо улыбнулась Маргарита девушке и добавила: – Сейчас уже почти десять, но я бы хотела попросить вас все же приготовить напиток. Я могла бы и сама, но не совсем в ладу с техникой, помимо компьютеров, – указав взглядом на кофе-машину, добавила Вознесенская, виртуозно приметив и время опоздания Маши, отчего моя секретарша и вовсе позеленела.

– Что вы! – горячо воскликнула Мария, проворно выбравшись из пальто, скидывая мне на руки вещи и собственную сумку, после чего ринулась к аппарату, заверив: – Через десять минут все будет готово, Маргарита Викторовна.

– А… – начал я растерянно, но собственная секретарша уже не обращала на меня никакого внимания.

– Спасибо, Мария Юрьевна, – вежливо поблагодарила Вознесенская, прежде чем скрыться в моем кабинете. Я же стоял посреди собственной приемной с вещами своей секретарши на руках и чувствовал себя лишним.

Больше Мария не опаздывала ни разу и ровно в девять вносила в кабинет чашку кофе для Маргариты, сияя, словно самовар, от каждой похвалы и благодарности Вознесенской. Даже выучила, какой именно кофе Вознесенская любит. Маша работала со мной большее года, но так и не могла запомнить мой любимый напиток, который я просил у нее ежедневно…

Вообще я заметил, что Вознесенская всегда была более терпимой именно к женщинам, в то время, как, имея дела с мужчинами, она закрывалась сразу же. Сам лично наблюдал, как на совещаниях менялась Маргарита, стоило ей почувствовать интерес противоположного пола к себе. Со всеми она была исключительно вежливой и профессиональной, но как только блондинка ловила на себе оценивающие взгляды, одаривала несчастного таким взором, что у меня самого яички поджимались, хотя я был всего лишь сторонним наблюдателем.