Полюбить раздолбая

— Анжела! — мягко, но с осуждением нарушил тишину Герман. — Ты гробишь себя этой скверной привычкой! А это не правильно! Не пора ли тебе бросить это глупое и смертельно опасное занятие?

Курильщица вновь с удовольствием затянулась, но на фоне этого нездорового удовольствия она почувствовала и некий дискомфорт от ощущения, что кто — то другой пытается ограничить ее личную свободу.

— Мы еще с тобой не женаты, а ты уже меня упрекаешь и пытаешься мною руководить? — с некоторым ехидством прошипела женщина.

— Я лишь пытаюсь тебя уберечь от неприятностей. И это — правильно. Или ты думаешь, что самоотравление табачным дымом дело хорошее и правильное?

Телеведущая растерянно поглядела на кончик тлеющей сигареты. Она не нашлась, что ответить или возразить, ведь мужчина изрек не какую — то нелепость, а совершенно истинные слова, с коими не поспоришь.

— Да нет, ты прав, конечно, — Анжела вновь затянулась, но удовольствия от процесса уже не получила.

Ведущая «Азбуки безопасности» скорчила недовольную гримасу. Курить расхотелось, и она несколько поспешно затушила сигарету в пепельнице задней двери. Алмазов воспринял этот жест, как сигнал определенной капитуляции молодой женщины.

— Умница! — серьезно похвалил он Токареву — Ты на правильном пути!

Анжеле захотелось сразу же огрызнуться и сказать мужчине, что бы он не особенно — то о себе воображал. Но моральные, да и физические силы после интересного, но утомительного дня уже покинули девушку, и она решила перевести разговор на другую тему.

— Сюжет о двух ребятах, что спасли девушку от насильников в детском саду, ставим в начало передачи или в конец?

— Я думаю, в конец, — деловито заключил Герман.

— Я тоже так считаю. Все — таки материал «горячий». Как ни как, двое гражданских лиц, салаги, по большому счету, блестяще выполнили работу полиции. В наше время подобная храбрость очень редко встречается.

— Это точно! — Алмазов кивнул головой, — Как фамилии тех двух смелых ребят? Кажется, Живун…. Жираф….

— Живчиков и Крошкин. Тимур Живчиков и Максим Крошкин.

— Блондин — это Крошкин? — Алмазов наморщил невольно лоб, напрягая память.

— Нет, это Живчиков.

— Ясно. Из него хороший типаж получится для программы. Запоминающаяся внешность.

Анжела Токарева вспомнила лицо Живчикова, его манеру излагать свои мысли.

— Привлекательный типаж! — мечтательно согласилась телеведущая.

Она видела на тот момент Крошкина и Живчикова лишь один раз: когда пригласила их на предварительный разговор перед телепередачей про спасение девушки от насильников. Герман тоже зашел с ними познакомиться и обсудить рабочие моменты съемок. Токарева уже тогда поймала себя на мысли, что белобрысый парень ей нравится. Даже очень. Нет, не просто нравится. Она втюрилась в него, как сама себе признавалась позже, с первого взгляда в его светло — голубые глаза. Почему так произошло? Что за черт или ангел живет за пеленой тех светло — голубых глаз? И что теперь с этим чувством поделать? Ответов на эти вопросы не было.

ГЛАВА 7

Екатерина Андреевна Базарова плавно шествовала по утопающей в цветах алле по асфальтовой дорожке большого Парка Культуры и Отдыха. Ее глаза внимательно, немного снисходительно, следили за спинами двух своих спутников мужского пола, что двигались впереди нее, держась за руки. Она зорким взглядом углядела, как один из них в очередной раз вожделенно скосился в сторону небольшого павильончика, где продавали разливное пиво и жареные на вращающихся толстых спиралях сосиски. Базарова не оставила без внимания профиль мужчины и втягивающие движения его ноздрей. Тот как будто пытался получше разнюхать запах тех самых печеных сосисок с кетчупом и терпкий аромат бочкового пенного напитка. Сергей Базаров — супруг Екатерины Андреевны, а это был именно он, страстно желал прохладного пива.

Его не до конца разлепленные после вчерашних возлияний с товарищами глазки внимательно наблюдали за выражением блаженства на лицах посетителей кафе, которые с явным причмокиванием потребляли хмельной напиток. Сергей остановился, заворожено наблюдая за гуляющим кадыком одного из счастливчиков. Прекратил движение вперед и второй представитель мужского пола, а именно, сын Базаровых — Федор, пацан одиннадцати лет от роду. Что Сергей, что Федя отличались щуплостью и некоторой забитостью. Базаров — старший почувствовал легкий толчок в спину.

— Ты куда зенки — то свои воротишь? А? — услышал мужик строгий бас жены.

— Катюшенька! — ласково пробормотал в ответ несчастный. — Мы с Феденькой проголодались! Да и тебе не мешало бы перекусить! Может, по сосисочке?

— Ага! И по пивку! — передразнила женщина мужа. — Нет! Хватит! Вчера насосисился! Сегодня — сухой день! Сухой! А теперь идем дальше и дышим свежим воздухом!

Мужская часть семейства Базаровых стала шаркать дальше, понуро устремив взгляд на свои ботинки. Еще через двадцать секунд у Базаровой протренькал сотовый телефон и Сергей с Федором вновь услышали знакомое начало разговора. Екатерина поздоровалась с одной из своих подруг, и началось:

— Да! Да ты что?! Ты в этом уверена?! Не может быть! Она же все еще не разведена, а такое себе позволяет! Ай да двадцать первый век! Ай да нравы! А он что? Точно? Да как он смел?!

Екатерина Андреевна Базарова сразу же потеряла интерес к своим мужчинам, ибо ей позвонила одна из подруг, что питала сильную слабость к личной жизни других людей. В основном, общих знакомых. Базарова с удовольствием лезла в чужие дела и с радостью обсуждала даже самые нелепые сплетни. Ей это не просто нравилось. Она стала здесь мастером.

Базаровы протопали еще немного дальше, и подошли к аттракциону, где двухместные люльки на толстых цепях прикреплялись к огромной шапке вращающегося силой мощных электромоторов гриба. Желающих прокатиться уже усадили по местам, смотритель перекрыл вход на аттракцион. Сейчас включат рубильник и разноцветная, гигантская шляпа начнет свое движение, увлекая в воздух любителей карусели. Екатерина Базарова все еще беседовала со своей подругой, когда взгляд ее случайно упал на одну из люлек. Женщина обратила мимолетное внимание на тех, кто сидел в этой люльке. Они ждали начала краткосрочного полета. Базарова перевела взгляд на спины мужа и сына, но тут нечто вроде тумблера щелкнуло в ее мозгу. Она резко замедлила шаг и пристально вгляделась в лица пассажиров люльки: кого — то в ней узнала.

— Я тебе перезвоню, милая! — поспешно буркнула Екатерина Андреевна в трубку мобильной связи. — Минут через пятнадцать. Что? Перезвоню, говорю, через четверть часа! Да нет, пока ничего. Перезвоню! Ага! Пока!

Дальше женщина приказным тоном громыхнула Сергею и Феде Базаровым:

— А ну, стоять!

Мужская спина и спина паренька тут же застыли на месте. Аттракцион начал раскручиваться, и глаза женщины продолжали следить за двумя пассажирами люльки. Она достала из сумки пухлый, основательный кошелек, извлекла денежную купюру, всучила ее Сергею. Глаза мужичка блеснули радостью, Федя заулыбался.