Полюблю до гроба

Бандит выругался, еще раз плюнул и убрался в свой «Лендровер».

Бомж отправился своей дорогой.

Он честно отработал дяди-Васины деньги: во время скандала с беловолосым бандитом мы успели разглядеть и записать номер «Лендровера».

Кроме того, под самый конец этого скандала мы заметили, как из второго выхода магазина выскользнула Наталья Балабанова.

Дядя Вася включил зажигание и подъехал к ней.

Наталья открыла заднюю дверцу и плюхнулась на сиденье.

– Ну что, видели их? – спросила она, как только мы отъехали на безопасное расстояние от парфюмерного магазина.

– Видели и номер смогли разглядеть, – довольным голосом сообщил дядя Вася. – А сами они около магазина остались, вас ждут. Вы попозже своему водителю позвоните, скажите, чтобы поводил их по городу… А сейчас куда вас отвезти?

Наталья задумалась ненадолго, потом просветлела лицом и взялась за мобильный телефон.

– Ада Владимировна? – проговорила она в трубку. – Мы договаривались на завтра, но я бы подъехала сегодня, вот прямо сейчас… Хорошо, я подожду, но только у вас…

– Мне в клинику «Долгий век», на Восемнадцатую линию, – сказала Наталья, убирая мобильник.

– Ой, да это же совсем рядом с офисом вашего мужа! – неприкрыто обрадовался дядя Вася. – Василиса, сначала тебя подброшу, тут по дороге…

– Намек поняла, – вздохнула я тихонько, – пойду устраиваться на работу секретарем вместо несчастной Людмила Николаевны. А вы куда?

– Нужно выяснить, кому принадлежит черный «Лендровер», – сказал дядя Вася, но при этом отвел глаза, из чего я сделала вывод, что он намыливается куда-то по своему особому делу. Ну и пускай!

Стеклянные двери разъехались передо мной, и я с самым независимым видом вошла в офис строительного треста.

Возле двери сидел толстый молодой охранник и разговаривал по телефону.

– Ки-иса, ну мы же с тобой договори-ились… что значит – не хо-очешь? Я уже биле-еты купил! Дороги-ие! Мы же с тобой договори-ились… Девушка, вы к кому?

Последние слова относились ко мне. Он смотрел на меня с явной неприязнью и неудовольствием, как на муху, случайно залетевшую в стакан с пивом.

– Я насчет работы! – ответила я, разглядывая обширный живот охранника.

– Вы договаривались? – осведомился он неодобрительно.

– А как же! – отрезала я. – Я говорила по телефону с Николаем Федоровичем.

– Проходите! Второй этаж, налево!

Я двинулась к лестнице, а охранник продолжил свой бесконечный разговор:

– Ки-иса, это я не тебе! Ты же зна-аешь, я же на рабо-оте… да нет, налево – это совсем не в том смысле… это совсе-ем не то, что ты поду-умала…

Я поднялась по лестнице и оказалась в серо-голубом холле, посреди которого в огромном аквариуме стремительно плавала акула – лицо фирмы и символ всего современного бизнеса.

Однако из этого холла я свернула не налево, где располагался отдел кадров, а направо, к арке, за которой находилась приемная руководителей треста.

Акула проводила меня подозрительным взглядом и продолжила свое бесконечное плавание.

Из приемной доносился громкий недовольный голос:

– Если ты хочешь, чтобы тебя здесь оставили, ты должна вести себя по-другому! Только и умеешь, что ногти красить! Секретарь – это ответственная работа…

– Да справлюсь я с этой работой! – отозвался резкий молодой голос. – Не такая уж большая премудрость… с компьютером я получше некоторых управляюсь…

– И внешний вид! Секретарь – это лицо фирмы, так что ты должна выглядеть достойно…

– Ага, одеваться как пенсионерка… – проворчала молодая.

Собеседница не расслышала эту язвительную реплику или сделала вид, что не расслышала, и продолжила:

– Этого мало! Ты должна запомнить всех важных клиентов фирмы и узнавать их по голосу…

– Ну уж память-то у меня всяко лучше, чем у некоторых: возрастного склероза не наблюдается!

– Если будешь хамить – быстро отсюда вылетишь! А вы кто такая?

Последний вопрос относился ко мне. Я как раз вошла в приемную и застала небольшой скандал, или выяснение отношений: солидная дама лет сорока в строгом офисном костюме отчитывала молодую девицу с огненно-рыжими волосами, торчащими в разные стороны. Кажется, такая прическа называлась когда-то «взрыв на макаронной фабрике».

– Я по поводу работы… – ответила я, скромно потупив взгляд, – говорят, у вас освободилось место секретаря…

– Говорят? – строго переспросила дама. – Где это говорят? Кто это вам сказал?

– Ну, одна знакомая…

– Что еще за знакомая? И с чего вы взяли, что к нам в фирму можно прийти вот так, с улицы? Где вы раньше работали?

– В нескольких фирмах – «Альтаир», «Бест-керамик», «Вест-импекс», «Гамма-связь»… – вдохновенно врала я.

– Хороший послужной список… – одобрила она с важным видом, – но в любом случае вам нужно не сюда, а в отдел кадров, к Николаю Федоровичу…

Тут дама решила, что мой приход можно использовать в воспитательных целях. Она повернулась к рыжей девице и произнесла строгим назидательным голосом:

– Теперь ты видишь, Антонина? На это место стоит очередь претенденток! Так что если ты не подумаешь о своем поведении и внешнем виде, ты здесь надолго не задержишься!

– Слушаюсь, Маргарита Степановна! – пропищала девица голосом послушной школьницы. – Я обязательно подумаю… а в туалет выйти можно?

– Не переигрывай, Антонина! – раздраженно фыркнула старшая.

Девица вскочила и вслед за мной вылетела из приемной.

Я переглянулась с ней и достала из сумочки пачку сигарет:

– Где тут у вас можно покурить?

Она взглянула на меня оценивающим взглядом и кивнула в сторону лестницы:

– Вот там, на площадке…

Вообще говоря, я почти не курю. Курение – самая вредная из всех вредных привычек, и цвет лица от него портится. Но с другой стороны, ничто так не сближает, как совместно выкуренная сигарета, поэтому я всегда ношу в сумочке пачку приличных сигарет и время от времени жертвую своим здоровьем, чтобы наладить контакт с потенциальной свидетельницей и разговорить ее.