Ползком за монстрами!

* * *

Следующий день, северная окраина столицы. Парковка Зверинца.

Наш автомобиль остановился на большом пространстве, который батя назвал парковкой. Странно, зачем стоянку самодвижущихся жестяных банок называть именно так.

По мне стоянка — самое понятное и простое.

Что удивительно, я вчера задремал совсем не вовремя. Оказывается, приёмные родители вызвали учителя и о чём-то с ним говорили. Только собрался змею послать на разведку, а они уже и разошлись.

Конечно, я расстроился и весь вечер выпытывал у родителей, что они задумали.

Но те лишь улыбались моим младенческим звукам. Всё-таки я ещё тот оратор.

Поэтому, куда мы собрались, оставалось для меня загадкой, даже когда мы с утра выехали в неизвестном направлении.

Я лежал в люльке, которая слегка покачивалась из-за неидеальной дороги, и внимательно изучал родителей взглядом. Почему маман нацепила мне какой-то обруч на руку и пояс, а сама напилась успокоительного? Какого хрена с нами этот старпёр? И почему с нами нет пышки Ларисы? И чего батя так лыбится?

Сколько раз я произнёс «па-па», «ма-ма» — со счёта сбился. Но батя продолжал таинственно улыбаться. Всю дорогу молчал, как рыба. Да и маман была немногословна, тревожно поглядывая в окно.

Иннокентий Павлович, в свою очередь, сказал, что мне там понравится.

Да в пекло такие загадки! Что значит — «мне понравится»?!

Может, меня везут в какой-нибудь музей или цирк. Ненавижу и то, и другое!

Первое — за то, что какой-то древний хлам выставляют на всеобщее обозрение и ещё берут за это деньги. Горшок, на котором сидела мумия, палка-ковырялка в носу Великого жреца, дырявая хламида древних людей… Ну кому будет такое интересно?

Второе — за плохо приручённых примитивных животных и кривляния клоунов.

Всё это деньги на ветер!

Но затем… Когда мы вышли из коробки, батя посадил меня в переносную люльку. И снова поймал мой возмущённый взгляд. Маман в это время настраивала артефакты на мне.

Я собрался с силами и выдавил:

— Б-ба… тиа…

Папа Ваня рассмеялся:

— Хорошо, Серёга. Всё, сдаюсь. Мы в зоопарк монстров приехали.

Ты сейчас серьёзно?! Монстров? Не собак? Не кошек? А именно… монстров?!

— Да-да, всё именно так, ученик, — подтвердил Иннокентий Павлович, замечая, как я открыл рот от удивления.

— А-Г-Г-У-У-У! — радостно закричал я.

— Ну вот, испугали ребёнка! — воскликнула маман.

— Да ты на лицо его посмотри. Радуется наш малыш, — засмеялся батя и обратился ко мне: — Ну вот, я ж говорил, что тебе понравится.

Маман забрала у него переносную люльку, повернув её таким образом, чтобы я видел то, что и взрослые.

Спасибо тебе великодушное, добрая женщина.

— М-да, интересно, много ли там новых тварей появилось? — Иннокентий Павлович сиял, наверное, больше меня, бодро стуча своей тросточкой по брусчатке.

Сегодня прямо праздник какой-то! Я до сих пор не верил, что это происходит на самом деле! Ущипните меня кто-нибудь!

Когда мы вышли со стоянки, я тут же заметил здание зоопарка. Оно было просто огромным и похожим по форме на драконье яйцо.

Через пару минут вошли внутрь через большую магическую дверь. Как только приблизились, участок сплошной стены, на которой была нарисована дверь, просто растворилась в воздухе.

А затем нас ждал пропускной пункт. Сначала хмурый охранник проверил нас на лишние предметы и еду. То есть на всё, что нельзя было проносить на территорию.

Далее за стойкой нас встретила толстая тётка. Она категорически взглянула в нашу сторону, что-то лениво пожeвывая.

— Не, сюда нельзя с младенцами, — грубым голосом ответила кассирша.

В моём родном мире так только портовые шлюхи разговаривали. Так же грубо отвечали. И взгляд был такой же, с претензией. Вроде как ты ей уже должен.

— От девяти лет. Написано же, — добавила она, махнув в сторону яркого плаката на всю стену.

— Ну вот видишь, Иван? — маман с облегчением посмотрела на батю. — Это опасно для психики нашего малыша. Даже плакат нарисовали.

Но батя не сдавался.

— Послушайте, уважаемая, нам нужно пройти вместе с нашим сыном, — попытался он уломать тётку, но та покачала головой.

— Нет, я же говорю, — резко ответила она. — Правила есть правила. А потом что? Мне отвечать, если ваш отпрыск испугается?

— Вот-вот, — поддакнула маман.

Ох, мама Наташа, как же ты меня недооцениваешь!

— Испуг дело такое, — добавила тётка. — А потом такие, как вы ещё и в суд умудряются подать.

Вот же паразитка! Напросишься! Выпущу змею — сразу вылетишь из своего прилавка, визжа от страха.

— Позовите вашего администратора, — предложил батя.

— Да без проблем, — хмыкнула кассирша, переговорив с кем-то по телефону.

Ждали мы недолго. Через пять минут к нам подошёл приземистый мужичок с крючковатым носом.

Он кинул на меня удивлённый взгляд.

— Нет, вы что. С младенцами нельзя, — ответил мужичок.

— Ну вот видите? — довольно улыбнулась кассирша.

— Хорошо, — вздохнул батя.

Маман держала люльку так, что я видел, как отец отошёл с администратором в сторонку. Да и разговор хоть и был тихим, но я различал его.

— А если так? — спросил батя администратора, и я заметил, как он протягивает мужичку денежную купюру.

— Я всё ещё сомневаюсь… но ровно наполовину, — пробормотал он.

Батя протянул ещё столько же. Купюра исчезла в кармане мужичка так же, как и предыдущая. То есть моментально.

— Галя, пропусти их! — крикнул администратор кассирше.

— Но Вениамин Михайлович… — пыталась что-то сказать тётка.

— Под мою ответственность, — настоятельным тоном добавил администратор.

Батя в этот момент подошёл, победоносно улыбаясь, и подмигнул мне.

— Вы хорошо подумали, Вениамин Михайлович? — удивлённо выгнула брови кассирша Галина.

— Хорошо, Галя, хорошо, — забормотал мужичок. — Выписывай им билеты.