Помещик

Ко мне в дом вплыла принцесса, из сказки фильмов Александра Роу. На голове расшитая корона, не знаю, как называется этот головной убор. С неё на лоб спадают нитки мелких жемчужин, тщательно подобранных. Красного английского сукна шубка с узорами, внутри и снаружи отделанная мехом норки. Под ней тёмно-розовое платье, и плюс, что-то в виде жилетки песочного цвета с вышивками.

Стол, уставил в своём кабинете, для которого прикупил продуктов с фруктами. Ещё на стол выставил подаренное шампанское, коньяк и шоколадные конфеты. Приятный разговор, красивая девушка и пахнущая ель, которую я подтащил к двери, что ещё надо? У неё она тоже вызвала восторг, а стеклянные игрушки в особенности.

Мой подарок произвёл ошеломляющий эффект, сам не ожидал. Ахов, счастливого визга было много. Потихоньку, помаленьку, но мы "наклюкались" смешав коньяк с шампанским. Скорее раньше, она так не делала. Шампанское с шоколадными конфетами, далеко не каждый мог себе позволить, в это время. А коньяк, вообще 100 рублей бутылка. Не помню, как точно, но мы отправились смотреть душ. Закончилось это, естественно мокрой одеждой Анны, потом уже раздеванием, целованием и душем уже настоящим. Ох и намучился я, с кучей нижних юбок, нелепых рубашек и панталон, от которых еле сдержал смех. После этого плавным движением переместились на кровать.

– Дмитрий, ты очень хитрый ...и скрытный - улёгшись у меня на груди Анна.

– Э... Почему ты так решила?
– осторожно спрашиваю я.

– А правда, что ты внебрачный сын Мальцева?
– спросила "лисичка".

– Ты знаешь, как говорят англичане - без комментариев - улыбаясь, отвечаю ей.

– Никогда не слышала. А что это значит?
– удивилась она.

Вот чёрт, опять ляпнул, не подумавши. И как мне объяснить, что это такое, без комментариев? Да его даже и ещё и не придумали. Вот смеху будет, когда кто-нибудь у англичан спросит. Думай голова, прежде чем язык распускать. И так, все твои домочадцы стали выражаться, что другие туляки в а.... особенно на рынке, когда торгуются за покупки. По-моему, некоторые купцы и продавцы, с некоторых пор делают это специально.

– Ну, это.. когда... ничего говорить не будут - выкрутился я.

– Да-а.- Удивление на прекрасном лице было столь велико, что я засмеялся.

– Ты чего, смеёшься?
– начала сердиться Анна, стукнув меня кулачком.

Пришлось срочно закрывать ротик поцелуем, а руками усиленно гладить прекрасное тело и "вкусные" выпуклости. Удивительно, как в таких условиях, она сумела его удержать. Скорее природа и наследственность предков. По меркам красоты 19 века она была не очень. Слишком высокая и худая, а вот для меня ....само то.

– И откуда, ты это всё знаешь?
– немного отдышавшись и успокоившись, опять полезла ко мне с вопросами.

– А ты Камасутру индийцев, не читала?
– но, а что. Надо же мне как-то выкручиваться.
– Вот, прочтешь, потом и вопросы задавать будешь....или пробивать - усмехнулся я.

– А ты и с индийцей был? Ты внебрачный сын - сначала спросила, а потом подвела точку.

И где логика, я вас спрашиваю. И что ей ответить? А лучше, я ей про женское белье расскажу, а то от нижнего белья Анны плакать хочется, а не любви. И это модная портниха, выписывающая наряды из Парижа и Лондона.

– Вот видел я, на индийских женщинах ...- и пошел рассказывать про современное бельё.

– А корсеты?
– последовал вопрос, чуть только я остановился.

– А корсеты, вот такие....

– Все-таки ты, бесстыдник - проговорила она, и нахмурилась.

– Не понял? Почему, ты, сделала такой вывод?
– изумился я и сел в кровати, подложив подушку. Вот и стоило стараться и рассказывать?

– Ты копался в женской одежде - последовал ответ.

– Да копался. Но вывод, ты, сделала неправильный. Сколько вещей Анна ты ведешь у меня, которых не у кого, нет?

Дальше стала хмурить и морщить прекрасный лобик и сопение, оглядывание по сторонам.

– Предлагаю ещё раз, сходить в душ?
– улыбаюсь я.

– Много.

– Что много?
– не понял я.

– Много у тебя вещей, которых я, не у кого не видела - вынуждена была признать голая "принцесса".

– А это значит...что?

– Ты хочешь сказать, что...

– Всё везде смотрю, учусь, беру лучшее и стараюсь создать сам ... и что-то новое тоже. Или очень, очень забытое старое - заканчиваю за неё.

– Но женскую одежду - не унималась Анна.

– Надо создавать и женское нижнее бельё и мужское. И лучше тебя, никто не справиться - потом немного помолчал - сделаешь и продемонстрируешь мне.

Дальше, нам было не до разговоров, я опять потащил её в душ, потом кровать, а потом мы уснули. Проснувшись, и кое-как привела себя в порядок, служанок у меня нет. Попили чаю с пирогами, дождалась возка и отправилась домой.

– И всё же ты бесстыдник - проворковала она на прощанья.

– А я, буду рад тебя видеть в любое время, но лучше к вечеру - добавил я, на изящное ушко.

Пошёл в спальню и обратил внимание, что на ёлки, остались только игрушки и яблоки. Остальные вкусности все съели, ночью. Я предупредил, что могут брать после часу ночи, молодцы, дождались, и ...съели всё. Особо на питании я не экономил, но и не баловал. Силился вспомнить, когда же я закрыл дверь в кабинет и не мог. А и ладно, махнув на это дело рукой. Сейчас два дня выходных и кроме крайне необходимых работ никто, ничего не делает.

На столе, лежали подаренные мне меховые перчатки из великолепной кожи. Я плюхнулся на постель, которая сохранила запах духов Анни, и уснул со счастливой улыбкой.

Наконец, к концу января у Самсона склепали печь для Добрынина, а я закончил макет мельницы. В общем, это называется, "слепили, как смогли".

– Руки бы им поотбивать ...и головы - увидев это "чудо", воскликнул я.

– Как-то Вы, уж очень ... несдержанный, Дмитрий Иванович - опешил Добрынин от моей реакции.

– Да какой несдержанный! Да как, такое вообще, сделать можно было. Нет, ответственности за это я нести не хочу и то, что это будет работать,... я не уверен - на одном дыхании вырвалось у меня.

– Да...как с Вами тяжело, Дмитрий Иванович - вздохнул глава.

Гольтяков в отличие от Самсона, всё сделал хорошо. Надо будет у себя поменять баки, на его медные нормальные батареи. Провозился я с Куликом, у которого открылась тяга к технике, неделю. Ругая, начальство и рабочих казённого завода. Угля, это чудовище, жрало намного больше, чем должно было бы быть, а тепла давала меньше. Но Николай Николаевич остался доволен, что у него в семи комнатах стало тепло. Я же, на прощание плюнул на неё, перекрестил и пожелал проработать, хотя бы три месяца.