Помни нас и победи для них

— Привет, мама. Я почти доехал, буду вовремя. Хорошо. Слушай, я в поезде, потом, ладно? Я перезвоню. Я тоже тебя люблю, мам. Всё отлично, мы подъезжаем.

Особенно звонок от родителей. Я сделаю это. Поезд проехал над забором периметра и начал замедляться, приближаясь к станции. Механический голос вежливо сообщил:

— Станция «академия атлас». Приготовьте документы для досмотра.

Ну как документы, удостоверение. Без него не выпустят. Процентов девяносто поезда ученики и персонал, если бы трясли всех, мы бы тут до вечера сидели. А значит, нужно придерживаться простых правил. Не лезть первым, не париться и не нервничать. И иметь хорошее социальное удостоверение. А дальше работает скилл держать лицо. Вышел, показал удостоверение и пошел дальше.

Некоторым не повезло, некоторые слишком нервничают или пахнут перегаром. Их отведут в здание около станции и если это не повстанчский скам, то можно будет найти проштрафившихся на плацу. И даже посочувствовать пацанам. Из них сделают наглядное пособие о здоровом образе жизни, ага. Мне повезло. Сунув проверяющему свой пропуск, я отправился дальше, к общежитиям для курсантов. Так-то тут и школа есть, для тех, кто готов ходить строем благодаря родителям-армейцам. Не мой случай, но случай моей девушки, Инги.

Военные в шестом поколении, прошли всю колонизацию, повстанцев, дикие миры. Её предки заселяли эти луны и подавляли волнения. Были на передовой разведки и колонизации. А сейчас где-то в космосе, она видит их раз в несколько месяцев. И имеет свободную хату остальное время. Нужно ли сомневаться в том, что такие родители будут резко против «хлюпика кабинетного, а не мужчины»? Приходится соответствовать, да.

Но я не жалуюсь. Моей семье тоже есть, что показать. Старший брат в армии, причем не в местном гарнизоне, а в спецназе, он тоже где-то там, в космосе. Интересно, чем он занят? Общежития заполняются одногодками, по два: мужское и женское, десятиэтажные. Длинные параллельные здания. Город в городе, как я и сказал. А дальше учебные корпуса. Под поверхностью тоннели, в прошлом бывшие шахты. Ну и до терраформинга между зданиями так было проще перемещаться. Теперь на поверхности можно спокойно дышать, но традиция пихать тоннели куда только можно осталась. О, а вот и пацаны.

— Йо, Тоха. Куда лыжи намылил?

А это мой друг, Стас. Тоже учится на пилота, но на гражданского. Хочет посмотреть галактику и переспать с девушкой на каждой планете. На спор. Качок, но не красавец, хотя в наше время биоскульптура не проблема, подправит лицо, если захочет. В остальном мускулатура такая, что можно сдохнуть от зависти. Думаю, он мог бы на спор гоняться с инструкторами.

Как он умудряется тянуть обучение при таком раскладе? Так и умудряется, он качок, а не идиот.

— Сам как думаешь, рыжий? К Инге, конечно. Фиг ты спор выполнишь с таким подходом, чел. Начинать надо с малого, например с других учениц курса.

Он засмеялся.

— Чел, спор был про переспать, а не отношения. Не путай, лады? У тебя всё серьезно, а мне спешить некуда и незачем. Тем более, что тёлки сами вешаются, у меня всё отлично с этим.

Я ухмыльнулся.

— Посмотрим, чувак. Оно всегда так бывает, ничего серьезного, а потом у тебя уже кольцо на пальце и её батя с армейским «магнумом». Бойсяяяяяяя!

Он расхохотался и дал «пять». Мы пошли дальше, каждый в свою сторону. Жизнь кайф. Город вокруг тоже отличный, белые корпуса высоток, сине-оранжевое небо, совершенно шикарная девушка, которая меня ждет и еще целый выходной до занятий, чтобы никуда не нужно было спешить. Задания давно сделаны, так что это тоже не проблема и можно не париться. Нужно только не попадаться, в остальном, чистый рай.

А еще у меня с собой подарок, ликёр. Думаю, она оценит, не зря же я его через охрану тащил. О, очередные неудачники маршируют, хе-хе. Интересно, как на Земле отличаются нормативы? Там же гравитация выше процентов на тридцать. На входе в женскую общагу меня притормозил смотритель:

— Куда такой бодрый направился? О, Антон, — мужчина усмехнулся, он всё понимает, — она на месте. Процедуру ты знаешь, сейчас вызову.

— Спасибо, Павел Андреевич.

Да уж, с правилами строго. Никому не нужны беременности, это геморрой для всех. Так что правила надзора и наказания предельно жесткие. Если поймают, конечно. Лучше, чтобы не ловили, могут наказать весь этаж, а потом весь этаж тебе припомнит. Коллективная, чтоб её, ответственность.

— Так, она ответила. Правила ты знаешь, чтоб до отбоя был тут. Я вношу тебя в список посетителей…

Взревела сирена. Мир на секунду остановился. Сегодня ничего такого не планировали.

— Какого?

Это не нормально. Не только я, все начали озираться, ища причину тревоги. Так, амплитуда сирены шесть секунд. Я сглотнул. Разные сигналы означают разное. Это…

— Атака? Здесь? Сейчас?

Это же учебная тревога, правда? Они устраивают учения, конечно же. Просто еще одна, без предупреждения, учебная тревога. Мужчина спокойно указал на мужской корпус.

— Давай в свой корпус, парень. Там всё скажут. Она поймёт.

Я кивнул и побежал в сторону здания. Совсем легкомысленно к таким вещам мешает относиться война. И тот факт, что отдельное здание, отданное под мемориал погибшим, ежегодно пополняется новыми фамилиями. И с некоторыми я даже был знаком. Ну, не всегда на прямую, знакомые знакомых, но все-таки. Где-то там происходит некоторое дерьмо и мы часть его. Вокруг люди тоже бегут в свои корпуса.

Без лишней паники и криков, последние годы учения проводятся даже для гражданских. Инге придется немного подождать, но она сама всё слышит и сама наверняка идет в укрепленный подвал. Так что не проблема. Немного странно, что сирена не затыкается и без объявления об учениях, как обычно. Но наше командование ветераны, это те еще фанаты креатива. Устроить эвакуацию по тоннелям, причем те, кто не успел собраться или добежать, считаются ранеными и их нужно нести, это самое безобидное. Причем кроме раненых еще груз, а сам тоннель превращен в полосу препятствий. Как сказал сержант:

— В реальности у вас не будет второго шанса. Тут или достаточно быстрый и живой, или мертвый. Проще не будет, будет внезапно. привыкайте, это жизнь, которая вас ждет.

Ну, Виталик, еще один из одноклассников и спросил:

— Сэр, мы же пилоты? Нам это зачем?

На что сержант бросил в строй гранату с краской и у нас появились новые «раненые». Что было с Виталиком? Ну, ему было неприятно, когда всё кончилось. Он больше тупых вопросов не задавал. Так что тренировки по бегу и эвакуации это что-то, что мы знаем. Бег успокаивает, правила успокаивают. Мы знаем и готовы. Пока во время очередной тренировки сержанты не отмочат что-нибудь еще. А вот и здание блока. У дверей стоит еще один из смотрителей, сам сбор происходит внутри. Здание крепкое, там безопаснее.

— Давай, заходи. Быстрее!

Да-да-да, не в первый раз уже. Иду. Сзади раздался гул, а затем что-то яркое вспыхнуло. Всё вздрогнуло. Обернувшись, стало понятно, что один из учебных корпусов вспыхнул голубым пламенем, вытекающим из окон и оседающий сам в себя. Довольно далеко, но ярко и очень заметно. В небе появились черные точки. Тишину нарушил только мерный грохот складывающегося здания. Я сглотнул, осознавая, что это нихрена не учения. Теперь точно не учения. Ммммать.

— Это… плазма?