Помни войну

Сильным от природы фортпостом владивостокской крепости являлся остров Русский, с крутыми, обрывистыми берегами и с несколькими удобными, защищенными со стороны моря бухточками. В северной части острова Русский были сооружены два форта и пять открытых батарейных позиций. Близость к городу позволяла в трудную минуту усиливать гарнизон острова, а созданная система наблюдения и оповещения гарантировала безопасность от внезапного появления японского флота перед морской крепостью.

Главная линия крепостной обороны обеспечивала защиту города Владивостока от артиллерийских обстрелов японцами с моря. На вооружении крепости состояло около 400 различных орудий, но из них крепостных, крупнокалиберных было только 80.

Вице-адмирал Макаров, будучи в деталях знаком перед войной с состоянием владивостокской крепости, особо не тревожился за эту базу отдельного крейсерского отряда флота Тихого океана. Степан Осипович считал, что японцы поведут борьбу за Владивосток только после успешных действий в море, под Порт-Артуром и на полях Маньчжурии.

В этом флотоводец не ошибся. Неприятель так и не рискнул провести десантную операцию против столицы русского Приморья, ограничившись временной блокадой ее с моря отрядами миноносцев. Артиллерийские бомбардировки крепости со стороны моря оказались крайне малоэффективны.

Первые же выходы русских подводных лодок из Владивостока на ближние подступы к нему заставили неприятеля снять морскую блокаду. И больше вражеские миноносцы не курсировали под Владивостоком.

Поездка главы российского военного ведомства генерала от инфантерии Куропаткина с официальным «дружеским» визитом в Токио состоялась летом 1903 года. Он побывал на Японских островах по личному распоряжению императора Николая II. Куропаткин в качестве официального лица присутствовал на маневрах японской армии, побывал в казармах и военных учебных заведениях. Состоялся ряд бесед за круглым столом с генералитетом и сановниками микадо.

В японских газетах о визите военного министра России в Токио писалось разное. Так, газета «Чиува Симбун» в редакционной статье утверждала:

«Говорят, будто бы русский военный министр приехал с особым поручением в Японию, но это неправда. Он просто приехал, чтобы все разведать и посмотреть наших министров. Россия уже завладела Маньчжурией, теперь хочет забрать и Корею. Может ли Япония противиться этому — это вопрос. Россия похожа на змею, которая без конца глотает лягушек...»

Многих в российской столице, в том числе и вице-адмирала Макарова, поразили оценки состояния японской армии, которые привез с собой военный министр Куропаткин из поездки. Оценки поражали своей странностью и были далеки от взгляда высокопоставленного военного человека.

Среди прочего глава Военного ведомства заявил, что при наступлении русских против японцев нужно двойное превосходство в силах. И одновременно утверждал то же самое при наступлении японцев на русских. На докладе высшим чинам армии на совещании в Генеральном штабе генерала от инфантерии спросили:

— Господин министр, в чем, на ваш взгляд, заключается главная слабость японской армии?

Куропаткин ответил так, что удивил своими словами военачальников, повидавших немало на своем веку:

— Слабость армии Японской империи состоит в том, что у ее солдат и офицеров отсутствуют сильные религиозные чувства...

— А в чем вы, Алексей Николаевич, эту слабость усмотрели у японцев?

— В военных школах, которые я там посетил, никакого религиозного образования и воспитания не дают. Храмов при школах нет. Поэтому Всевышнему будущие офицеры не молятся ни в горе, ни в радости. То же явление наблюдается и в армии.

— И вы считаете, что это отражается на боевом духе японских солдат и офицеров?

— Вне всякого сомнения. О том я докладывал и нашему государю императору.

— Как его величество оценило вашу поездку и доклад?

— Вполне доброжелательно и с пониманием...

К сказанному выше можно добавить, что за первое пятилетие министерской деятельности Куропаткин построил 51 войсковую церковь прежде всего в восточных военных округах. Тогда как японская сторона усиленно занималась обучением в поле, в походах и на маневрах.

В российском Генеральном штабе вообще отсутствовал общий план войны с Японией, который обеспечивал бы быстрый и организованный переход от мирного положения к военному и наиболее благоприятные условия для начала боевых действий. Такой план самостоятельно разрабатывал штаб Приамурского военного округа.

Первый вариант такого плана появился в 1901 году. Он сводился к следующему: сосредоточение русских войск происходит в районе Мукден — Ляоян — Хайчен, флота — в Порт-Артуре. Японцы наносят главный удар в Южной Маньчжурии. Противник будет задержан до прибытия из Европейской России двух армейских корпусов и четырех резервных дивизий, после чего русская армия переходит в наступление с решительными целями.

В основе второго варианта плана на войну с Японией, разработанного летом 1903 года, лежал доклад военного министра России генерала от инфантерии А. Н. Куропаткина императору Николаю II после инспекционной поездки на Дальний Восток. В плане говорилось:

«Ныне, как и два года назад, мы должны держаться против Японии оборонительного способа действий. Хотя мы и выдвигаем свои войска на линию Мукден — Ляоян — Хяйчен, но отстоять Южную Маньчжурию в первый период войны, если туда вторгнется вся японская армия, не сможем.

Мы должны... готовиться, что Порт-Артур будет отрезан на довольно продолжительное время, и, не допуская наши войска до частичного поражения, должны отступать по направлению к Харбину до тех пор, пока прибывшими с тыла подкреплениями не будем усилены настолько, что получим возможность, перейдя в наступление, разгромить японцев».

Сосредоточение русских сухопутных сил по вновь составленному (куропаткинскому) плану предусматривалось в районе Ляоян — Хайчен в центре фронта. Флангами его являлись сильные, но еще не достроенные до конца морские крепости Порт-Артур и Владивосток.

О роли военно-морских сил и взаимодействии армии и флота, кроме заявления, что господства на море за японцами не будет, в плане военного министра Куропаткина ничего не сообщалось. Делалось предположение, что первые эшелоны войск японцы высадят в Корее и что, встреченные и задержанные авангардами русской Маньчжурской армии на рубеже пограничной реки Ялу, они не смогут помешать развертыванию армейских корпусов в районе их сосредоточения.

Высадка японских сил по куропаткинскому плану на Квантунский полуостров исключалась. Равно как и осада неприятелем морской крепости Порт-Артур.

В отношении российского военного министра Куропаткина, ставшего с началом Русско-японской войны командующим действующей Маньчжурской армии, следует заметить следующее. По свидетельству многих знавших его людей, он не был вовсе бездарным в военном деле человеком, но был не очень решительным. Волевых решений от него ожидать не приходилось.

Один из самых прославленных военачальников в истории Российского государства генерал М. Д. Скобелев, у которого во время Русско-турецкой войны 1877-1878 годов будущий российский военный министр служил начальником штаба, давал ему такие советы: