Помощница особого назначения

Я решила умолчать о том, как он пытался распускать руки, за что огреб кастрюлей по голове, жаль сковородка не попалась под руку. И уж тем более не сказала, что хозяйка квартиры откровенно намекала мне, что не будет против, если у нас с Петенькой завяжутся серьезные отношения.

— Из квартиры выйди, — прервал мой поток красноречия Артем Владимирович таким приказным тоном, что я мгновенно подскочила, а ноги сами собой поплелись к дверям.

Вышла в коридор, а там Петенька, стоит и закрывает своей круглой фигурой проход. Кое-как протиснулась между ним и стеночкой, не уверена, что он бы меня пропустил, если бы я не прижимала к своему уху телефон, пыхтя в трубку и слушая в ответ спокойное дыхание начальника. Как ни странно, это успокаивало.

Вышла за дверь, спустилась в лифте, вышла из подъезда и присела на ближайшую лавочку.

— Вышла, — отчиталась, приготовившись слушать дальнейшие распоряжения.

— Жди, — снова приказ и гудки в телефоне.

Ждала я недолго, а может быть, так просто показалось? В голове звенящая пустота, видимо, все, кончилась батарейка, слишком уж насыщенными на приключения и эмоции были эти четыре дня. Даже не вздрогнула, когда рядом на скамейку опустился начальник. Только посмотрела на него печальными глазами, отстранен но отметив, что обычная футболка и джинсы очень уж необычно на нем смотрятся, хотя ему идет.

— С вами все в порядке, Оксана Александровна? — вновь перешел на «вы» начальник.

Я пожала плечами, а что еще сказать? И о каком порядке может идти речь, когда все вдруг встает с ног на голову в один миг?

— Пойдемте, — он встал и, не дожидаясь моей реакции, подхватил под локоть и потянул со скамейки.

— Куда?

— Собирать вещи, — отвечает спокойно, где-то даже беззаботно, а сам внимательно смотрит на меня и тянет к лифту.

А я как вспомнила, что сейчас придется идти в квартиру к этому… Меня прямо всю передернуло.

И тут я поняла, что сама себя выдала, и по моим передергиваниям Артем Владимирович сам понял то, что я решила не досказать ему в телефонном разговоре. С опаской подняла на него взгляд, а там… Ну просто вымораживающий холод и в серых глазах, и на застывшем маской безразличия лице.

— Значит, без вранья, да?

Сжалась под пристальным, колючим взглядом. Вот не хотела же, что бы так получилось, а сама взяла и…

— Все с вами ясно. Но чтобы в первый и в последний раз, — я усиленно закивала головой, соглашаясь, а то возьмет, передумает и уйдет, а мне с начальником уже как-то и не так уж страшно. Мужчина он высокий, хоть и не имеет косой сажени в плечах, но и хрупкостью не отличается, а футболка, что сейчас на нем надета, дает прекрасную возможность разглядеть его рельефный торс, и сразу становится ясно, начальник не брезгует нагрузками и уделяет своему телу достаточно внимания.

Двери лифта раскрылись, и Артем Владимирович, снова подхватив меня под локоток, уверенно повел в сторону нужной нам двери, словно каждый день бывает у меня дома. Вот что значит, самодостаточный и полностью уверенный в себе мужчина!

Он зашел в квартиру первый, окинул быстрым глазом обстановку и, остановив взгляд на мужской обуви нахмурился, недобро так.

— Идите, собирайте свои вещи, надеюсь, их у вас немного, и вы быстро справитесь.

Уже хотела спросить, где все это время будет находиться он, как из кухни раздался грохот и приглушенные ругательства.

Я вздрогнула от того, как резко ледяной повернулся на звук и, подтолкнув меня в противоположную сторону, сам твердым шагом направился на кухню.

Я не стала испытывать терпение начальника и быстренько побежала собирать свои вещи, надеясь уложиться минут за пятнадцать-двадцать. Все же прожила я в этой квартире всего лишь несколько месяцев, и вещей должно быть совсем мало.

Вещей оказалось действительно немного, справилась минут за пятнадцать, как и рассчитывала. В общей сложности получилось три объемных пакета, один так и не распакованный чемодан и моя сумочка. Осталось забрать кое-что из ванной. Из комнаты я выходила с опаской, оглядываясь и передвигаясь мелкими перебежками, периодически останавливаюсь и прислушиваюсь. В квартире стояла подозрительная тишина, и это нервировало меня еще сильнее. Напоминаю себе, что начальство вроде как рядом и отдавать меня на растерзание не намеренно. Решительно захожу в ванную, а там…

— Артем Владимирович, — прошептала я непослушными губами и кинулась к мужчине…

Глава 5

— Артем Владимирович, — прошептала я непослушными губами и кинулась к мужчине, хватая его за руки, с которых, судя по всему, он только что собирался смыть кровь.

Быстро включила воду, отрегулировала, чтобы была едва теплой. У него ведь руки поранены, если сделать чуть горячее, ему будет больно. Аккуратно, стараясь не задевать мелкие ранки и ссадины, я смысла с его рук кровь, бормоча извинения себе под нос.

Промыв раны, промокнула чистым полотенцем и, открыв ближайший шкафчик, достала перекись для обработки. Судя по ранам, начальник бил Петеньку в лицо, и смело могу утверждать, что Петенька недосчитается нескольких зубов.

Переживания за Артема Владимировича постепенно стихли, а в груди собирался теплый комочек благодарности: за меня так даже брат никогда не заступался, только отец. Я полила сбитые костяшки обеззараживающим раствором и туг же начала дуть, приговаривая, чтобы он потерпел, и сейчас обязательно все пройдет.

Стою, дую и понимаю, что-то не так. Поднимаю взгляд и натыкаюсь на смеющиеся серые глаза, а лицо такое серьезное, что сразу и не скажешь, что Артем Владимирович в душе надо мной ржет. И тут до меня доходит, что я держу за руки взрослого мужчину и дую ему на сбитые костяшки, как маленькому мальчику, еще и приговариваю, чтобы он потерпел. Отскакиваю от начальника, а щеки заливает медленный жар, уверена, такой красной я еще никогда не была.

— Ну что же вы, Оксана Александровна, бросили пострадавшего, мне все еще больно, — произносит ровным голосом, а в глазах уже не смешинки, там черти пляшут, размахивая вилами!

Стало вдруг так обидно. Непонятно ведущий себя начальник, неожиданная поездка, встреча с Максимом Алексеевичем, внезапный переезд, теперь еще и Артем Владимирович надо мной смеется, а я, между прочим, переживаю за него. Как увидела кровь на его руках, так сразу все мысли из головы вылетели, а он…

— Оксана Александровна, не смейте плакать! Оксана Александр… тьфу, Оксана, я серьезно, немедленно прекрати, а то я испугаюсь и убегу.

Смахнула набежавшие на глаза слезы и с прищуром на него посмотрела. А ведь и правда убежит, вон, в глазах уже зарождается паника, видимо, не привык начальник иметь дело с плачущими девицами. А выставить меня за дверь или развернуться и бросить одну совесть не позволяет.

Плакать я передумала, посмеялся, ну и ладно, главное, приехал меня спасать, когда я его даже не просила, да и смеялся надо мной он по-доброму.

Артем Владимирович, увидев, что я плакать не собираюсь, быстренько вытолкал меня из ванной, довольно хмыкнул, увидев количество сумок и пакетов, сгреб все, кроме чемодана с цветочками, и, открыв пинком двери, вышел на лестничную площадку. Я пожала плечами и, выдвинув ручку, покатила за собой чемодан. Вышла, захлопнула двери квартиры и замерла с открытым ртом. На площадке, привалившись к стене, сидел Петенька с довольно сильно разукрашенной и начинающей заплывать физиономией. В этот раз он даже не смотрел в мою сторону, а увидев, что за нами наблюдает мой начальник, еще и отвернулся, вызвав у ледяного довольную усмешку. Почему-то показалось, что при их разборках неоднократно звучало что-то вроде «…и чтоб в ее сторону даже не смотрел». Вполне в духе Артема Владимировича, да и Петенька очень уж красноречиво себя вел, даже отвернулся, показывая, что не смотрит на меня.