Помощник хирурга

Внешнее проявление эмоций весьма неподобающее занятие, когда волосы тронула седина.

Но клянусь честью, моя глубинная преданность неизменна.

Не говоря ни слова, она положила ладонь ему на рукав и одарила такой грустной и разочарованной улыбкой, что он запнулся, повернулся к окну, а потом обратно, одел свои очки с голубыми стёклами и зажёг сигару для себя, лишь после чего произнёс:— Даже если бы ты была права, что я напрочь отрицаю, всё ещё стоит вопрос целесообразности – вопрос о твоём гражданском статусе. Женитьба, пусть даже условная, восстановит его без промедления, и что еще важнее, даст твоему ребёнку фамилию.

Подумай, моя дорогая, над положением бастарда. Этот статус уже сам по себе является оскорблением. Во всех известных мне законодательных системах бастард поражен в правах. Наказан с рождения. Лишён многих профессий. Если и признан обществом, то лишь с молчаливым снисхождением. Он встречает упрёки на каждом углу в течение всей своей жизни, и любой законнорожденный болван может бросить это ему в лицо без опасения получить сдачи. Я полагаю, ты знаешь, что я и сам бастард, так что говорю с полной осведомлённостью. Обрекать ребенка на такое — это жестоко, очень жестоко.

— Я верю тебе, Стивен, — сказала Диана, глубоко тронутая. Она сжала его руку и какое-то время пара сидела молча. Потом продолжила тихим голосом: — Именно поэтому я пришла к тебе, единственному другу, на которого могу положиться. Ты понимаешь в таких вещах — ты врач. Стивен, я не вынесу рождения ребёнка от этого человека. Он будет монстром. Я знаю, что в Индии женщины принимали отвар корня под названием холи...

— Ну вот, дорогая, наглядное подтверждение неверности твоих суждений, иначе ты бы никогда не пришла к таким мыслям, тем более никогда не сказала бы такого мне. Главная моя цель – сохранять жизнь, а не отнимать её. Клятва, которую я дал, как и все мои убеждения...

— Стивен, — сказала она, — Умоляю, не подводи меня. – Она села, переплетя пальцы, и низким умоляющим голосом зашептала: — Стивен, Стивен...

— Диана, — ответил он, — ты должна выйти за меня.

Она кивнула в ответ. Оба понимали, что каждый из них непреклонен, поэтому сидели в унылом молчании, пока с грохотом не распахнулась дверь и не появился очень юный на вид офицер, весь сочетание розового и белого.

— Вот вы где, мэм! — очень радостно завопил он.— И вы, сэр! Я нашёл вас обоих. Теперь я смогу передать все сообщения одновременно.

После этого, очень быстро, словно читая выученное наизусть стихотворение, официальным тоном заявил:

— Адмирал Колпойс передаёт наилучшие пожелания и выражает уважение мисс Вильерс.

Он имеет честь сообщить, что пакетбот отплывает без промедления и просит подняться на борт когда вам будет угодно, но без задержек. – Переведя дыхание, офицер продолжил: — Командующий флотом доводит до сведения доктора Мэтьюрина, что «Дилидженс»

отходит со следующим после этого отливом и приказывает явиться на борт самое позднее перед отправкой. Вон он, сэр, — юнец вернулся к обычной интонации, указывая через окно. – Бриг прямо за «Чезапиком». На нём развевается флаг отплытия.

Примечания:

Извините (фр.). [?]эксцентричное, странное, необычное (фр.). [?]

графство в Средней Англии [?]

Арктур (с греч.: «страж медведицы».) — самая яркая звезда в созвездии Волопаса и северном полушарии. [?]

Ragots – сплетни (фр.). [?]

«Познай самого себя (лат.). В оригинале греческое выражение «giiothise auton», надпись на стене Храма Аполлона в Дельфах, также известное как «заповедь Дельфийского оракула». [?]

В оригинале: «J. Booby, Captain, RN». Booby – (разг.) болван, дурак. RN (Royal Navy) –

королевский военно-морской флот. [?]

Conjugo (соединяю) — ключевое слово в церемонии бракосочетания, проводимой на латинском языке. [?]

Глава 3

В течение ночи «Дилидженс» скользил с отливом по вытянутой гавани и ещё до рассвета миновал остров Литтл-Трамкэп. К тому времени как тусклое солнце осветило небо на востоке, бриг находился уже далеко в море и под всеми парусами в галфвинд с правого борта забирал немного к норд-осту, оставляя остров Сейбл гораздо южнее. За кормой не на что было смотреть: даже не будь погода такой туманной, высокий берег мыса Самбро давно скрылся позади. Зато в шести румбах справа про носу, на удалении не более пяти миль, на фоне светлого неба прорисовывался тёмный силуэт судна, мореходной шхуны.

Не шлюпа и не линейного корабля, но именно шхуны. Да и в любом случае, «Нова Скотиа», получившая целый прилив форы, к этому времени должна была находиться по меньшей мере в сорока милях за линией горизонта.

Шхуна стояла без движения, покачиваясь на волнах под зарифленным косым гротом. И всё же было ясно, что это не рыбак, так как вокруг судна не сновали плоскодонки, и в любом случае, ни один шкипер, отправившись за треской, не стал бы использовать для этого удлиненную, изящную и щегольскую шхуну, на которой мало места для улова, да ещё там, где рыбы отродясь не водилось.

Второй помощник, нёсший вахту, заметил корабль одновременно с вперёдсмотрящим на баке, и ему хватило одного брошенного через искрящуюся поверхность моря взгляда, чтобы спуститься в каюту, где капитан в компании Джека Обри ел бифштекс.

– Я считаю, что у нас «Свобода» с наветренного борта, сэр, — доложил он.

— Правда, мистер Кросленд? – ответил капитан. – И насколько далеко?

— Около пяти миль, сэр.

— Тогда веселее, мистер Кросленд, и поставьте фор-брамсель. Я немедленно поднимусь на палубу.Мистер Далглиш, во всех смыслах слова обладатель «Дилидженс»,[1] не спеша осушил чашку, достал подзорную трубу из чехла и направился к трапу в сопровождении Джека.

Незнакомец уже поймал ветер и лёг на параллельный курс. Прямо на глазах у офицеров, наблюдающих с правой раковины, на топе его мачты взвился сигнал и раздался выстрел с наветренного борта.

Джеку стало совершенно ясно, что скорее всего перед ними американский приватир –

никто другой не стал бы ложиться в дрейф в этом месте, посреди судоходного пути между Англией и Канадой, – и он был не слишком удивлён, когда Далглиш, передавая подзорную трубу, сказал:

— Да. Это «Свобода». Похоже, мистер Генри обновил окраску судна. Том, — обратился шкипер к шустрому молодчику, своему сыну, — пулей на топ мачты и скажи, имеют ли сигналы мистера Генри какой-нибудь смысл или это ещё одна подлая уловка. Мистер Кросленд, бом-кливер...

Пока Далглиш отдавал приказы добавить парусов, Джек изучал «Свободу»: длинная низкобортная шхуна, окрашенная в чёрный цвет, около семидесяти пяти футов в длину, двадцати в ширину. Судно, вероятно, под полторы сотни тонн, построенное с прицелом на скорость. Насколько можно было различить, она несла восемь орудий по борту, вероятно двенадцатифунтовых карронад, плюс ещё какое-то погонное. Палуба была забита людьми.

На шхуне подняли прямой фор-марсель, и она пошла по ветру бабочкой[2]. Но ни одна шхуна не способна показать свою лучшую скорость при курсе фордевинд, как не изворачивайся, и после длительной оценки Джеку показалось очевидным, что судно прибавило хода совсем не сильно, если прибавило вообще.