Помяни черта!

— Да не ори! Я уже понял, что ты против. Ладно, при случае переиграю, как изначально сказал.

— При случае…? При первой же встрече! — пригрозила я.

— А иначе, что? — послышалось насмешливое из темноты.

— Заряжу сексуальной энергией сотню молоденьких чури, а лучше две, а лучше натравлю… — хотела сказать: «вай-вая на тебя натравлю», но не успела.

— Супругу Стука? — судя по ужасу, прозвучавшему в голосе мелкого нахала, это был самый подходящий вариант мести.

— А я разве могу?

— Простите, мне мое вмешательство, — подал голос Жакоромородот, — Галина, вы уже прокляли Тавериля Тио Стука излишним вниманием его благоверной.

— И когда успела? — удивилась я.

— Когда не важно. Важно, что после этого тебя решили зачистить. Поэтому мы идем секретными путями. — Ответил Эдваро.

— Так ты что же… в залу к чури рухнул увешанный чистящими средствами?

— Я был зол. А зачищают обычно ловцы.

— Профессионально обученные. — Заметил мой бронированный дворецкий.

Вспомнились наглые братцы-крабики, громко заявившиеся за мной и Себастьяном в логово терехи и далеко посланные мной:

— А! Так это те самые, что в Аид больше ни клешней?

— Нет. — Вздохнул Эдваро и гордо пояснил мне, как маленькой. — Это кровожадные ловцы, для которых наши ученые придумали обмундирование, не позволяющее переброс в другие миры.

— То есть послать этих проблематично. — Поняла я.

— Как и тебя.

— В смысле?

— На костюмах опасных заключенных те же застежки, что и на твоих платьях.

— Зашибись, а я-то думаю, каким макаром демон переместился, а я нет… И с чего вдруг меня тут опасной считают? Да я сама прелесть!

* * *

— Где эта гадость?! — взвинченный Ган метнул яростный взгляд на появившегося в дверях граф-рыба. В апартаментах императора коралла на коралле уже не стояло и все превратилось в руины, а император все еще был зол.

— Еще не прибыла, и вряд ли в ближайшее время почтит своим присутствием. — Деликатно сообщил помощник.

— Что?! — от движения плавников Гана, во внешней стене появилась трещина.

— Ваше Величество, спецподразделение ловцов высланных для наказания Гали и возвращения принца Эдваро столкнулось с идолами…

— Какими идолами? — зашипел он. — Кто в здравом уме мог напасть на моих спецов?!

— Оголодавшие и озверевшие идолы, — промямлил рыб, — те самые, с которыми мы направили иномирянку к чури.

— И мои бойцы испугались каких-то там идолов? — возмутился вспыхнувший искрами правитель.

— Они были вынуждены отступить, а затем и вовсе вернуться.

— Как, вернуться?! — кусок стены вылетел наружу и задел кого-то из придворных. — Я же не двоих послал!

Тио Стук обратился к свитку в своих ластах и зачитал вслух, сообщение из лечебных палат:

— Двадцать пять искусанных, трое пожеванных и семнадцать покалеченных ловцов уже проходят восстановление в стационаре. Идолы выловлены и уже накормлены.

— Убью! — прошипел Ган Гаяши зловеще и искры взметнулись вверх от его хребта.

— Желаете самостоятельно уничтожить идолов?

— Галю! Подлая тварь, подставила моего рыбика! Если она еще жива, я сам ее убью!

— Принц Эдваро жив, она тоже и уже успела ввести империю в непомерные растраты. — Стук предъявил императору второй свиток. — Это копия договора с чури, официально заверенная Вашим сыном. Она были прислана с тритоном. Учитывая его извинения и заверения в своей верности, выполнить данные Вами инструкции он не смог.

— Проклятая Галя! — взревел Ган Гаяши и принялся читать договор. — Не может быть! Один выходной?! И 5 % сырьевая надбавка? И что за выходной?!

— Внизу сноска, под звездочкой. — Граф-рыб задумчиво продолжил. — Как видите, составлен договор известным вам Жакоромородотом, обладателем юридической степени в сорока двух мирах, в том числе, и в нашем… и уничтожению не подлежит.

— Каждый седьмой день они не работают?! — гнев Гана заставил треснуть коралловый пол. — Зараза! Заставлю ишису ее накромсать на куски и угощу тререху и радовара!

— Вряд ли они захотят ее отведать, — поспешил заметить Тавериль.

— Тогда предложу всем пятнадцати!

— Я говорю о всех. — Тихо добавил граф-рыб. — Понимаете ли, Ваше Величество, я заблаговременно проверил, придется ли она им по вкусу. — Взглянув на зло прищурившегося Гана, пояснил. — То есть позволил ей спуститься по кормушке святых существ Гарвиро от начала и до конца…

— Удивлен вашей изобретательностью. — Проскрежетал император и двинул хвостом ближайшие обломки стен. — Каковы результаты эксперимента?

— Вынужден признать, из пятнадцати лишь трое остались у кормушки…

— И даже не надкусили?

— Более того: вайзерг перестал выделять слюну, ишису вздрагивает от каждого высокого звука, а радовар не может удержать мочеиспускание.

Ган Гаяши решительно покинул руины собственных покоев:

— В таком случае с ней расправлюсь я.

Императора, решившего свернуть влево, остановил окрик одного из перепуганных ловцов первого барьера.

— Ваше Величество! — крабовидный несся к нему на всех парах, чтобы передать, что многомиллионная колония ползучих чури остановилась на внутренних границах. — Они просят разрешение. И ссылаются на неизвестный договор!

— Мы можем им помешать? — обернулся Ган в сторону Стука, который так же выплыл в коридор.

— Только лишь в том случае, если среди них нет представителей высшей власти. Или же дипломатов.

— Простите, забыл сказать, — молвил крабовидный, стремительно бледнея под взглядом императора, — с ними принц Эдваро Гаяши и Галя Великолепная.

— Пропустить! Немедленно! — рявкнул рыб.

— Да, будет исполнено.

Ловец передал распоряжение через ракушку внутренней связи на пост пропуска. И сообщив рыбу императорских кровей, что чури пропущены, поспешил удалиться.

Первый граф-рыб медленно подплыл к Повелителю. Они знакомы давно, так что не было сомнений в том, что сейчас предложит Ган и кто будет исполнять его волю.

— Мы можем уничтожить ее сейчас?

— Нет. — Тавериль поморщился. — Но в Ваших возможностях обвинить ее в измене императорской семье.

— Если обвинение заключается в Глицинии и приглашенном инкубе, забудьте. — Отрезал Ган Гаяши.

— Вопрос заключается во второй сноске договора с чури. — Улыбнулся граф-рыб и протянул сверток. — Заметьте, что из-за ее халатности колонии обещано много больше прописанных ранее свобод.