Пончик идёт по следу

— Если появятся конкуренты, — Сенька принюхивается, — нам это только на руку! Тогда ты завязываешь потасовку, а я делаю своё дело! Понял, Хачапури?!

— Но я же первый раз! — возражаю я.

— Все — первый раз! — веселится Сенька.

— Я никогда в жизни не брал ничего чужого! — бормочу я.

— Ну и болван! — хихикает Сенька.

— Только однажды, — мне становится стыдно от воспоминаний, — я погрыз старый тапок моего хозяина, но ведь я его не украл!

— Хватит ныть! — обрывает меня крыса Сенька.

Минуя толпу, мы подбегаем к распахнутым воротам рынка и прижимаемся к пирамиде из пустых ящиков. На меня никто не обращает внимания, а Сеньки вообще не видно, потому что он спрятался между мной и пирамидой.

— Конкурентов нема! — пищит крыса Сенька. — Начинаю отсчёт!

— Уже?! — шепчу я в ужасе.

От страха у меня кружится голова.

— Айн! — возбуждённо отсчитывает крыса Сенька.

— Хоз-зяин… — бормочу я. — Помоги мне собраться с духом!

В минуты щенячьего страха я всегда обращаюсь за помощью к мужественному образу моего хозяина. И тогда своим внутренним взором я вижу, как он подмигивает мне.

«Пончик! — подбадривает меня хозяин. — Хорош-шая собака! Умная собака! Вес-сёлая!..»

— Цвайн! — скрипит Сенька. — Драйн!

Я мысленно машу хозяину хвостом и… становлюсь в стойку. Я взбодрился от одной только мысли о моём хозяине! Теперь я готов к любым неожиданностям.

— Пошёл! — командует сам себе Сенька. — Пошёл я!.. Эй, Пончик, не дрейфь! Сосчитай до пяти — только не торопись — и скачи следом за мной!

Крыса Сенька стрелой мчится к мясному ряду и, подбежав к прилавку, ловко вскарабкивается на самый верх.

За прилавком стоит толстая торговка.

— Ай! — вскрикивает она, заметив крысу. — Аааааааай!!!

— Раз, два, три, четыре, пять! — шепчу я. — Вперёд!

— А-а-а-а-й! — вторит первой толстой торговке вторая толстая торговка. — А-а-а-а-й!!!

Сенька скачет по самым отборным кускам свинины, телятины и баранины.

— А-а-а-а-й!!! — вопит уже целый хор толстых торговок, не отводя круглых глаз от бесстрашного Сеньки.

На негнущихся лапах я бегу к мясному ряду.

Вот я у прилавка. Вот я становлюсь на задние лапы. Вот я, словно в тумане, впиваюсь клыками в огромный кусок говядины, я стягиваю его вниз, и никто из голосящих торговок не замечает этого.

Я выбегаю с территории рынка — за ворота, на улицу, подальше от места преступления!!!

Какой стыд… Я стал вором… Я вор…

…Я тащусь вдоль стены. Бежать у меня не получается. Когда мне стыдно, я слабею, когда я слабею, я уже не собака.

Зачем я сделал это?! Ради чего?! Ах, да!.. Меня попросил Полканыч. Он старый и голодный. Ему надо помочь. Он же помог мне, приютил на ночь… Жутко, жутко! Не надо было мне делать этого! Теперь я навсегда останусь мрачной собакой с дурными мыслями…

За спиной раздаётся знакомый топот. Я оборачиваюсь и вижу Сеньку.

— Эй! Коржик! Да погоди ты! — кричит он. — Смотри, чего я стянул!

Сенька показывает мне чёрный полиэтиленовый пакет и говорит:

— Давай свой трофей! Мы его спрячем!

Я засовываю в пакет говяжью вырезку.

— А ты, Баранка, боялся! — весело пищит Сенька и усмехается: — С боевым тебя крещением! Ну, чего встал? Поскакали дальше! Нам ещё в переход спускаться. А там народу-у-у! Могут и затоптать…

…С пакетом в зубах я сбегаю по лестнице под землю.

Не люблю я эти переходы! Все тут толкаются, что-то продают, что-то покупают, а какие-то неопрятные дядьки сидят прямо на земле рядом со спящими собаками и просят милостыню.

Всегда здесь царит полумрак, и дневной свет проникает сюда неохотно, будто боится замараться о что-то нехорошее…

Но в этом подземном переходе не так уж и тоскливо. Вон бабушка смешная играет на гармошке и поёт забавную песенку:

— Я не бабочка и не пчёлка я, А задорная девчонка я!

Вон тётенька раздаёт рекламные листочки и бодро выкрикивает:

— Мёбель! Мёбель! Лучшая мёбель года! Прямо со склада из шведского города ЛондОна! Кресла-качалки и двухэтажные раскладушки! Трёхпроцентная скидка для каждого старичка и старушки!

Вон пирожки с курятиной, капустой, грибами, клюквой и яблоками раздаёт румяная продавщица всякому, кто только пожелает!

И таинственно мерцают витрины маленьких магазинчиков с разными побрякушками, сумками, носками-чулками, книгами, зажигалками…

Но вот и один из тех неопрятных дядек, которым подают деньги, и в ногах у него спят две собаки: большой лохматый ньюфаундленд и… Девочка!

Это же Девочка! Моя подружка! Болонка! Раньше она жила в нашем доме! Сколько раз я бегал с ней по двору, играл в догонялки и в «Угадай запашок!» Что она тут делает?! Почему она ТУТ с этим подозрительным человеком, который так нехорошо ухмыляется?! Где её хозяин? Она что, ТОЖЕ ПОТЕРЯЛАСЬ?!

Я останавливаюсь как вкопанный.

— Ты чего застрял? Эй, Пирожок! — окликает меня крыса Сенька.

От неожиданной встречи с Девочкой я роняю пакет с вырезкой на землю и хриплю что-то невразумительное.

— Чего? — не понимает Сенька. — Эй, Пряник! Приди в себя! Побежали, побежали! Ну-ка лапками, лапками!..

Я не двигаюсь с места. Крыса Сенька перехватывает мой взгляд и догадывается:

— Чего? Знакомая, что ли?

Я киваю.

— Понятненько! — говорит Сенька. — Только это дохлый номер! Напрасно ты пялишься! Она тебя не видит и не слышит!

— Почему? — пугаюсь я. — Она… она сдохла?

— Да нет, милок! — успокаивает Сенька. — Не бойся, не сдохла… Но лучше бы… сдохла.

— Почему?! — я в панике. — Что ты такое говоришь?

Какой он жестокий, этот Сенька!

— Слушай! Некогда! — злится крыса. — Потом объясню! Побежали, давай!

— Почему?! Почему «лучше бы сдохла»?! — я нервно дрожу.

— Бери пакет! Ну! — командует Сенька. — Мы не сможем помочь твоей подружке! Понял?

— Но почему?! — кричу я. — Кто этот человек? Что он сделал с Девочкой? Ты что-то знаешь? Скажи!