Попаданцы. Мир Таларея 2

— А разомкнуть никак?

Госпоже Тень стало по настоящему любопытно.

— Можно. На первое время обойтись медью железом и медью. Или опять же с Улей Цепями Молний в бокситную глину какое-то количество алюминия получить.

— Давай и я поучаствую, — предложила попаданка.

— Спасибо, но у тебя и своих дел полно. Так, а вот теперь нам надо спрашивать дорогу, — Олег остановился, — Эй, уважаемая, — спросил он у продавщицы тканей и простеньких изделий из них, — Подскажи, как к царскому дворцу нам пройти.

Молодая ещё женщина вполне доброжелательно показала в сторону одного из шести проулков.

— Сюда вот идите, — сказала она, — Шагов через сто двадцать поверните налево у колодца. Дальше прямо до трактира "Обжорка Дита". От него направо и окажетесь на улице Четырёх Принцев. Там увидите шпили храма, к нему и топайте. Он неподалёку от дворца. А хотите, десять солигров, и я вам свою рабыню в провожатые дам.

— Нет, спасибо, уважаемая, — отказался Олег, — Ты и так всё доходчиво объяснила. Почём у тебя вот этот рушник?

Вика и сама собиралась что-нибудь купить у приветливой женщины, но земляк мыслил схоже, и ей этого делать не пришлось.

Проулок, в который они вошли, был образован стенами двухэтажных домов из ракушечника. Проход между стен оказался хоть и узким, но его ширина вполне позволяла разминуться с двигавшимися навстречу носилками или пропустить их прижавшись к шероховатой поверхности ракушечника. Однако, сделать это у императора Пскова и повелительницы Ордена не получилось.

Несомый четвёркой белокожих рабов паланкин — здесь белый цвет кожи носильщиков являлся таким же атрибутом статусности, как бронзовый на Алернии или Тарпеции — сопровождало такое же количество одинаково одетых слуг, вооружённых длинными дубинками, которые охранники держали в руках.

Один из пары шедших впереди паланкина мужчин ещё на подходе вытянул дубинку в сторону Викиного земляка и равнодушным голосом потребовал:

— Вернитесь назад. Пройдёте после нас.

Госпожа Тень решила помолчать и предоставить Олегу самому разбираться, что делать.

— И так разойдёмся, — ответил соотечественник.

— Я тебе разве не ясно сказал, наёмник?! — разозлился охранник, — Поворачивай говорю!

Занавески портшеза могли раздвигаться со всех сторон. Раскрылись передние, и показалось весёлое девичье личико, на взгляд Вики, приторно смазливое.

— Проучите этих наглецов, Чоннер, — приказала хозяйка носилок, — И пусть только попробуют за мечи схватиться.

Не успела она договорить, как тот самый Чоннер попытался ударить Олега палкой по плечу, но вместо этого сам получил сильный пинок в живот, а когда начал сгибаться от боли, то ещё и прилетевший крюком снизу кулак в челюсть.

Второго охранника, попытавшегося уже без церемоний огреть противника дубинкой по голове, земляк перехватил за руку, выдернул вперёд и приласкал ребром ладони сзади по шее.

— Да сделайте же с ними что-нибудь, бездельники! — громко вскрикнула, нахмурившись, девица, обращаясь к двоим оставшимся бодигардам, которые протиснувшись между рабами и стенами домов, приближались к Олегу крайне осторожно, — Скажу папе, чтобы он вас сегодня же прогнал! Бейте же его! И её!

Охранники послушались хозяйку, и напрасно. Одного земляк пробил ногой в грудь, а другого в пах.

На земле теперь валялись четыре тела, но все живые. Правда, стонать могло только ближайшее к Вике, остальные были в полностью бессознательном состоянии.

— У вас ещё будут проблемы, бледные животные, — мстительно пообещала госпоже Тень и её другу парсанская девушка.

Страха она совсем не выказывала. Видимо, чувствовала себя в полной безопасности, не из-за присутствия четверых её рабов, спокойно стоявших с носилками на плечах словно лошади в упряжке кареты, а просто потому, что ей нечего было опасаться среди белого дня в центре столицы.

Парсанка ошиблась. Ей не следовало оскорблять землян.

— Кто обзывается, тот сам так называется, — друг перевёл на местный присказку из времён их детства.

Он сделал пару быстрых шагов, неожиданно схватил девушку за нос пальцами и несколько раз повернул в разные стороны.

— Ай-ай! — гундосо закричала хозяйка носилок, — Ты чего делаешь, гад!

— Чего делаю? Так сливу же! — пояснил соотечественник, — Будет чем закусывать. А на будущее, — сообщил он, отпустив нос скулящей от боли девице, — Не груби незнакомым людям.

— Вас найдут! Сегодня же, — она зло расплакалась и зажала пострадавшую часть лица ладонью.

— Угрозы — оружие слабых. Впрочем, всегда буду рад преподать ещё один урок. Так что, ищите и обрящете. Уля, пошли, а то опоздаем, — позвал Олег Вику именем сестры.

На всякий случай земляк решил оставить хвост ложной легенды.

— Я в восторге, — смеясь сказала попаданка, когда изрекающей проклятия девушки уже не было слышно.

— Да ладно, — Олег прижал к себе соотечественницу за плечи, — Не сделал даже тысячной доли того, что могла бы и ты сама сотворить.

— Зато впервые за всё моё нахождение в Таларее, я не участвовала в касавшейся меня заварушке. Выступала зрителем. Это же здорово. Как ты не понимаешь?

— А, в таком смысле. Так ты только скажи, я тебя в хрустальном дворце поселю и избавлю вообще от всех забот. Хочешь?

— Не-а. Вон и "Обжорка Дита".

До царского дворца попаданцы добрались только минут за сорок — в разрыве улицы Четырёх Принцев пришлось ещё потолкаться на широкой торговой площади, где продавцов и покупателей, уличных артистов и экзекуторов, стражей и воров было больше, чем на вьежской осенней ярмарке.

Пройдя вдоль высокой каменной ограды дворцового парка почти до самых главных ворот, Вика решила оценить Познанием Магии артефактную защиту резиденции царя Леофира, и не сдержалась, чтобы не охнуть.

— Ты это видишь, Олег? — спросила она.

— Вижу-вижу, — император кивнул своим мыслям, — Пошли где-нибудь присядем и обсудим увиденное.

С тыльной стороны царского дворца проходила улица с большим количеством приличных трактиров, но Вика уговорила друга на посиделки в кондитерской при пекарне.

— Мне кажется, что тебя тут ждут, — высказалась госпожа Тень, усаживаясь за столик возле окна.

Глава 18

В кондитерской Вика первым делом поинтересовалась у прибежавшего принять заказ мальчишки-разносчика о здоровье пекарей и поваров. Лишь получив заверения молодого раба, что все они чувствуют себя замечательно, заказала себе два медовых пирожных и пирожки с персиковым вареньем — сладкое попаданка любила и в прежней жизни, и в этой. Нелла, бывшая хозяйка её тела, тоже была сластёной, только не могла себе позволить даже объедков — все остатки кондитерских изысков со столов таверны Половинки она отдавала маленькому Гнешу, любимому братишке.