Попаданцы
Шрифт:
Глава 42. Грыш озёрный
Грыш сидел и вязал костяные наконечники у к дротикам. Вначале он использовал просто острые палки, но они недостаточно пробивные, а кость ещё и застревает в ране, если её хоть немного надрезать по кромке. Кремня мало, а костей много, из них можно сделать что угодно. Всё оружие у него костяное, ножи, булава, копьё. Вначале он просто колол кости и этим колол и резал, а теперь научился точить о плоский камень и всё стало замечательно.
Большая кость с вставленными клыками медведя или волка, превосходно рвала плоть. Но не
Для копья разбил большую трубчатую кость, а потом обточил так, чтобы получилось остриё, вот теперь можно насадить на палку и копьё готово. Другое дело, дротики, для них годились только плотные лучевые кости, их надо ещё суметь правильно разбить, чтобы получилось остриё. Точить такое, только портить, лучше немного надрезать кремнем, чтобы застревала в ране, а потом притянуть к ровной палке жилами.
Верная копьеметалка — атлатль не подводит, ею можно метать очень далеко. Попасть непросто, но в стаю гусей на озере вполне можно попасть и получить вкусное мясо. В озеро боятся лезть, там живут такие рыбы, что утянут на дно и съедят. Но Грыш не боится, он сделал плотик из пары больших брёвен и собирает добычу на озере без всякого риска.
Рыбе сложно кидаться на него, копьё может сделать из неё хорошую добычу. Он не живёт в общей пещере, предпочитая свой дом на склоне холме. Его Грыш сделал сам выкопав углубление на склоне и соорудив там основу, которую обложил дёрном и камнями. Попасть в дом можно только по лестнице, а звери не умеют по ней лазить.
— Скоро зима, — подумал он вслух, — ничего, дрова есть и мясо заготовлено.
Копчёные утки и гуси висят под потолком, да он и с племенем порой делится, когда им становится нелегко. Мужчин мало и женщины порой приходят к нему. Тут все счастливы, только жить в этом времени не совсем комфортно.
— Грыш, — молоденькая девушка заглянула в его дом, — можно я проживу эту зиму у тебя?
— Почему? — они понимают простые слова, а разговаривают больше жестами.
— Холодно, а у тебя тепло, — она показала на печку, вырытую в склоне и обогревающую его жилище.
— Ты боишься холода? — он удивился, обычно дикари не жаловались на холод.
— Одежды нет, а живот есть, — она показала на себя, ясно показывая, что беременная.
Ну да, на ней только юбочка из старой шкуры, едва прикрывающая что-то. Даже обуви нет, тех меховых «пинеток», в которых ходят взрослые женщины. О детях заботятся, а она уже не ребёнок, но ещё и не женщина, никто не подарит ей одежду или тёплую шкуру.
— У тебя тепло, а я буду поддерживать огонь и готовить тебе мясо.
Он и сам умеет готовить, ему хозяйка не нужна, но девушку жалко, интересно, от кого у неё ребёнок, он с малолетками не связывается.
— Вождь? — спросил он, указав на живот.
— Шаман, — смутилась девушка, — он сказал, если я откажусь, то племя ждёт беда.
Длинная фраза далась её непросто, и девушка замолчала. Вот так, взять в дом девчушку,
да ещё с чужим ребёнком, но она ни в чём не виновата. Старая гадина, шаман, всегда добивается своего и любит быть первым. Ладно, пусть живёт, она же не в жёны набивается.— Хорошо, если выучишь моё имя как следует.
Они зовут его Грыш, это всё, чего он добился от дикарей. Григорий попал сюда из далёкого будущего, а теперь вынужден жить среди дикарей. Жить в пещере, это следовать правилам шамана, а он категорически не собирался выполнять его прихоти. Хорошо ещё, что зовут Грыш, а не грыжа. Ничего, он не специалист в технике, металлов плавить не умеет и вообще, он айтишник, но вот насмотрелся много чего в интернете.
— А как тебя зовут?
— Ная, — улыбнулась девушка.
— Хорошо, ты Ная, а я Гриша, давай, учись говорить, раз собралась тут жить.
Тяжело это для той, у кого язык находится в зачаточном состоянии. Но так не хочется жить рядом с шаманом, да ещё холодно. Мужчины дарят подарки женщинам, а от шамана никакого подарка не дождёшься, только малыша. Он прокормит и себя и её, для того и делает оружие. Скоро начнётся пролёт уток и гусей на юг, и тут зевать нельзя, нужно добыть столько мяса, сколько удастся. Добыть оленя, это хорошо, но ему столько и не надо, да и пропадёт мясо, морозов ещё нет, а кормить племя он не хочет.
— Давай, учись, — он усадил Наю напротив и стал учить говорить его имя.
Получилось только к вечеру, девушка сносно произнесла — «Гриша», а за это получила целую утку. Пусть поест, ребёнку нужна еда, а он закончил с дротиками и теперь готов к охоте. Ночью похолодало, он подкинул дров и лёг на волчью шкуру. Девушка сидела у огня, а потом пришла к нему под бок. Молоденькая совсем, шаман сволочь, нельзя таких брюхатить. Он обнял её, так будет теплее. Надо ещё сделать ей пинетки и добыть шкуру.
Спать не давали мысли, как можно так поступать с совсем ещё детьми. Снаружи раздался гусиный клёкот, утром на охоту, а пока надо отдохнуть, чтобы быть бодрым. Утром он встал осторожно, перебрался через Наю, укрыл её шкурой и отправился на охоту, прихватив всё своё оружие. До озера добрался быстро, оно рядом.
Гуси толком не проснулись, и тихонько перекликались между собой. Лисица пугливо сбежала, едва завидев его. Надо придумать ловушку на лис, у них тёплая шкурка. Теперь воткнуть в землю два дротика, третий взять в руку и вложить в атлатль. Больше просто не успеет, гуси улетят. А теперь один за одним, быстро метнуть три дротика и хорошо, если хоть один попадёт в цель.
Попало два, гуси уже встали на крыло, когда последний дротик поразил птицу. Вот теперь надо быстро на плотик и грести шестом до места, где ночевали гуси. Подобрав добычу и дротики, он развернулся, чтобы плыть обратно. А на берегу его уже ждали пара волков, предвкушая трапезу. Ну да, он для того и вышел на охоту, чтобы их накормить, держите карман шире.
Придётся воевать, и Григорий обдумывал битву. Два, это не один, тут просто так не справиться. Хорошо ещё, что волки молодые, матёрый бы подстерёг где-нибудь и напал сзади. А если отпугнуть дротиками, но с плота он ещё не метал их. Надо попробовать, и он приготовился. Шест поперёк брёвен для устойчивости, сам стал не одно колено, выставив ногу вперёд, а теперь посмотрим, что получится.