Попаданцы

— Расскажи не таясь, дочь моя, в чём ты согрешила? — Заныл он, полный желания заглянуть под простыню.

— Святой отец, — начала я, — не настолько хорошо я изучила местный язык, чтобы каяться на нём.

— Ничего, дочь моя, важно само покаяние, если оно от души, — вздохнул аббат, уж ему-то хотелось знать всю мою подноготную.

Я и выдала всё, что было на душе. Покаянием это назвать сложно, но святоша не понял ни слова. Отпустив мне всё, что я сему поведала, он спросил, как звали моего отца. Вот что ему сказать?

— Детдом, — ляпнула я по-русски, чем ничуть не смутила его.

Аббат так и понял, что моего отца звали Детдом, имя показалось ему вполне благородным, поскольку иноземное. Рассмотреть мои прелести не удалось, и он убрался, недовольно сопя. Я домылась спокойно, завернулась в простыню и отдыхала в ожидании, когда меня оденут. Знаете, такие платья, это хорошо, что их помогают надевать. Чёрт, у меня с трусиками небогато и прокладки давно закончились, но тут ничего не поделаешь.

Облачившись в наряд, я вышла в сопровождении служанок и направилась в местную часовню Любой приличный замок имеет часовню, а у короля это полноценный храм. Герцог уже ждал меня, как и уважаемые гости, в числе которых присутствовал даже король с королевой. Основной контингент стоял на улице, часовня не могла вместить всех.

— Берёшь ли ты Ульфберт, герцог ***ский в жёны Веронику, дочь Детдома, добровольно и не по принуждению.

Герцог ответил да, а затем настала моя очередь и задумалась всего на несколько секунд, но тоже согласилась. А что, с мужиками мне не везло в жизни, возможно, с этим повезёт больше. В итоге нас обвенчали и все поздравили молодых. На пиру я вела себя идеально, даже руками жрала мясо, хоть в душе меня и выворачивало. Благо ба ещё птицу, тут всё понятно, но кусок говядины руками, к тому же коров я люблю, они какие-то беззащитные.

Делать книксен перед королём с королевой ещё куда не шло, а вот знакомиться с другими герцогами, которые пожирали меня глазами с мыслями «я бы вдул», уже совсем неприятно. Благо, хоть наши бароны оказались более приличными людьми. В общем, пир закончился, а вот ждать супруга в спальне пришлось долго. Он гам о чём-то беседовал с королём.

Появился он у меня какой-то задумчивый, тут не до любви.

— Слушай, я не настаиваю, можем и отложить, но лучше расскажи, что тебя тревожит, станет легча, а вместе проще придумать выход.

Я начала его раздевать, но видя зажатость, подкинула дров в камин и усадила перед ним.

— Рассказывай, ты же искал жену, которая будет помогать, — я уселась на пуфик и положила голову ему на колени.

— Война, — вздохнул он, — король решил штурмовать замок одного богатого герцога, который держится обособленно, намереваясь стать королём. Нам никто не поможет, а штурмовать такой замок сложно, погибнет много людей, да ещё и нет гарантии, что мы его захватим.

— Взглянуть бы на него… — неопределённо заметила я.

— Это несложно, но издалека, близко подъезжать опасно, а так, вокруг лес и можно рассмотреть замок.

— Тогда поедем и посмотрим, вроде ты показываешь мне мои владения. Только надо упаковать мой комбинезон.

На этом и порешили, завтра поедем смотреть владения, а между делом завернём и к замку. А теперь я предложила ему забраться в бочку, вода ещё тёплая, но уже не настолько. Сначала муж стеснялся, но потом залез в воду, и я тёрла ему спинку и вообще…. Закончилось всё, как и должно у молодых. А утром мы никуда не поехали, поскольку пришлось провожать гостей, знатных и не очень. Только после обеда удалось выехать в сопровождении пары вооружённых людей.

К первому барону мы приехали уже под вечер и разместились в его «замке». Замком это можно назвать условно. Каменный дом в один этаж, огороженный частоколом. Наши спутники вообще, спали на сеновале, только нам предоставили комнату. Ужин скромный, но я к таким лучше отношусь. А утром поехали в сопровождении самого барона по его владениям.

Небогато, крестьяне бедные, поля жалкие, требуют удобрений и ухода. В некоторых местах неплохо бы сделать и подпорные стенки, чтобы расширить площадь, да и насыпать земли. Я всё это рассказывала, показывая на пальцах, заодно и компостные ямы неплохо бы устроить, а туда сваливать всё, даже золу от каминов и очагов.

— Запоминай, она понимает толк в этом, — посоветовал герцог и мы поехали дальше.

Только на четвёртый день мы оказались вблизи того замка, который нужно штурмовать. Вот это уже настоящий замок. Стены в три этажа, высокие и мощные башни, ворота, которые не всяким тараном можно вынести. Но кладка грубая, по такой я бы поднялась вполне, даже просто по стене, а уж в углу у башни и подавно.

— Сколько у тебя людей, которые могут подняться по верёвке на стену? — Спросила я, когда вернулись к лошадям.

— Десяток наберётся, а зачем они тебе, верёвки-то нет на стене.?

— Это пока, когда надо, она появится. Если десятка хватит, чтобы открыть ворота, я поднимусь и скину верёвку.

— Это опасно, — возразил он.

— Я поднималась по отвесной стене в пять раз выше этого, правда там я могла бить в стены анкера, тут нельзя, но всё равно, я залезу, поверь мне.

Теперь можно возвращаться, но мы ещё посетили несколько баронов. У тех, кто преуспел, есть даже донжон, к котором они и живут, парочка вообще, жила в каменных домах весьма скромного размера. Везде надо приложить руки, чтобы сделать условия приемлемыми. Рекомендации по сельскому хозяйству я раздавала, а вот по замкам и домам делилась только с мужем, пусть сам озвучит.

Через неделю мы вернулись домой и я начала отбор кандидатов. Лезть по верёвке наверх, уметь удержаться за что угодно пальцами одной руки. Для сомневающихся пришлось залезть снаружи на стену нашего замка без страховки и приспособлений. Заставила кузнеца выковать мне несколько острых железяк с набалдашниками на конце, большие не нужны, но и забивать из в стену будет непросто.

Для этого изготовили пару накладок на мой молоток, и вскоре команда была готова. В промежутках они сражались на мечах и кинжалах, кто чем лучше умел. Во время штурма выяснять, кто что умеет, нельзя. Тренировки завершились ночными вылазками, и я удовлетворилась результатами. А тут и король прислал гонца, что выступает, пришлось ехать и нам, я измазалась сажей вся, руки, лицо, комбинезон, даже ботинки.

Изложив мой план, мы оставили войско за лесом, а сами пробрались с людьми мужа к замку.

— Я помашу молотком сверху, как только можно будет, пусть пока ждут.

Всё, теперь мне никто не помощник, альпинизм, это моя стихия, и я полезла по стене. Кладка старая, раствор местами выветрился, а местами, стал не таким прочным. Где на пальцах, где с помощью молотка, цепляясь за всё, что можно, я поднималась наверх, если ухватиться было не за что, вбивала осторожными ударами железные шипы, стараясь не производить шума. Наконец, я наверху, уже закрепляю верёвку, и тут стражник решил облегчиться за стену.