Попаданец на максималках - 1

Кстати, именно по этой причине граф Аврелий Дибич, новый министр двора, заходил ко мне и спрашивал, не разрешу ли я воспользоваться спальней, что принадлежала Анне. Дескать, на время проведения двухдневного бала семьям многих вельмож не хватает гостиных покоев. На что я в шутку ответил: «Разрешить могу, но с условием, что их дочерям придётся спать со мной», и тут же осёкся, поскольку граф сказал, что многие согласятся, да ещё и подарков пришлют целый воз. После такого я дал себе зарок ни с кем ни-ни.

Вот чем меня граф Дибич порадовал, так десятью пригласительными билетами, которые могу отдать по своему усмотрению. На чёрном рынке один такой билет продают не менее, чем за триста рублей, между прочим. Это хорошо. Я не про цену, а про количество билетов.

Один пригласительный я решил отдать управляющему Янсену, пусть порадуется. Второй — алхимику Лину. Он хоть и не молодой, но ещё крепок. Может, какую из вдовушек подцепит. Третий — главе Департамента горных и соляных дел графу Богарнэ. У него дочерей много, так что пусть всех покажет, раз на этот бал пускают всех, кому старше двенадцати лет. Ещё несколько билетов — знакомым купцам, с которыми сблизился этим летом. Через них хочу фермы, заводы и лесопилки ставить.

Пока я раздумывал, что делать с четырьмя оставшимися, в мой кабинет началось паломничество. Разные князья и герцоги, доселе со мной едва знакомые, стали выражать своё почтение и прочую словесную шелуху. И каждый намекал, что если Моё Высочие снизойдёт и подарит пригласительный, то они никогда не забудут оказанную милость. Я ограничивался фразой, что в мире нет ничего невозможного, но это не значит, что возможное доступно.

Потом этот поток только усилился, и начали приходить дамы. Вот тут мне пришлось сложнее, поскольку в ход шли такие приёмчики, от которых аж дух захватывало и становилось тесно в ... Не будь я наследным принцем, то я бы их всех... Впрочем, не будь я наследным принцем, то они на меня, малолетку, и не посмотрели бы. Их я тоже потчевал своей сентенцией.

Чем ближе начало бала, тем больше страждущих стало проситься на аудиенцию, и я в конце концов приказал лейб-гвардейцам, стоящим у моих дверей, никого не пускать ни под каким видом. Ну а сам, переодевшись в одежду мелкого дворянина, отправился в город, поскольку захотел отдохнуть от дворцовой суматохи. Да, устал! Всё, у меня выходной! Пишите письма мелким почерком и шлите на абонентский ящик...

В столице народ тоже шумел, хоть и не так громко, как слуги во дворце, снующие по лестницам. Солнце светило лучами почти ушедшего лета, и было приятно подставить под них своё бледноватое лицо. Вот быстро же сошёл летний загар! Впрочем, как и появился, что удивительно. Вроде бы бегал по всяким там степям и полям, и от крестьянского мальчишки было не отличить. А посидел во дворце пару месяцев почти безвылазно и всё... почти бледный как вампир. Вот, что значит, голубая кровь и двадцать поколений предков-правителей!

Со мной топали два верных сержанта, которые тоже были по-своему рады отдохнуть от службы, и по этому случаю переоделись в гражданское. Понятно, что у каждого на поясе висело по ножу, с которым можно и на медведя пройти, да в голенищах сапог тоже было по одному такому же. Так что неприятностей я не опасался, тем более, что в городе сейчас объявлен режим особой бдительности. Да и дворян на каждом углу было по десять человек, и от люмпенов отмахаться можно на раз-два. У меня, как дворянина, — достаточно на лицо посмотреть, чтобы убедиться, — на перевязи висел недлинный вариант шпаги, которым я относительно неплохо владел. Мне проще было с таким же широким ножом, но по статусу не положено мужицкое оружие таскать.

Вдоволь поболтавшись по оживлённому городу, захотелось отдохнуть и перекусить, поскольку отвык я от такой свободы передвижения. Да и сержанты высказывали пожелание опрокинуть по паре кружек пива. Но вот в этом, в далеко не престижном районе, таврены такие же никудышные. Надо было идти в более приличные, чтобы не отравиться тем, что на вчера ещё гавкало.

Постоялый двор «Трёхрукий лесоруб» изначально был облюбован купцами и промышленниками, ненадолго приехавшими в столицу обделывать свои дела, но впоследствии из-за хорошей кухни здесь начали останавливаться и дворяне, что почти сразу привело к повышению цен. Посему бедняков здесь не было, что меня в данный момент более чем устраивало. Хозяин успел запомнить мою физиономию, — я раньше приходил вместе с лейб-гвардейцами, — так что он никаких вопросов не задавал и даже отвёл к пустому столу, имевшему дежурную бронь.

Я благодарно кивнул и сразу дал рубль, чтобы никого сюда не подсаживали. Затем была принесена еда, и мы втроём не торопясь начали насыщать свои желудки. Пиво я в таких местах не пил, поскольку этот напиток не для дворян, а вот неплохое италийское вино заказал. Ну не в сухомятку же наворачивать печёного гуся?

Мои сопровождающие, помня, что они все-таки на службе, пусть и неофициальной, особо на пиво не налегали, и, от нечего делать, грозно разглядывая окружающих. Всё-таки не все обладают ясновидением, и некоторые посетители уже начали проявлять желание сесть за полупустой стол. Чтобы дать таковым лишний раз подумать, ждут ли их с распростёртыми объятиями, я отцепил шпагу с ножнами и положил на видное место стола. Я же добрый, могу и наглядно показать то, до чего не могу достучаться намёками.

Такой очевидный знак был всеми понят правильно, и я расслабился, переваривая гусятину. Может вздремнуть ненадолго для лучшего пищеварения? Тяжесть в животе стала положительно влиять на тяжесть век, но очередное движение у лестницы, по которой постояльцы спускаются в столовую залу, заставило меня отложить мысли о сне. Там я увидел девочку в окружении телохранителей, с тоской смотрящую на столовую залу. Видимо, она собралась поесть, но свободных мест почти не было.

Глава 24

Издалека было сложно понять какого роста незнакомая девочка, но, скорее всего, среднего. Темноволосая и немного смугловатая она касалась заурядной, если бы не хорошо очерченный подбородок, демонстрирующий, как говорят физиономисты, волевой характер. На открытой шее виднелась золотая цепь. Под одеждой видны два небольших бугорка, намекающие, что через несколько лет там появится бюст. Остальные подробности были скрыты платьем.

Сложно сказать, сколько ей лет, возможно, она на год младше меня, вряд ли на два, судя по начинающей оформляться фигуре в которой заметна небольшая угловатость. Рядом с девочкой стоят трое мужчин довольно свирепого вида, оглядывающие зал колючими взглядами. Видимо, они искали свободные места, но для четверых человек стола не находилось. Я бы мог предложить им место за моим столом, но одолевали сомнения. Уж больно мне не нравятся эти охранники... А на живот к тому же наваливается приятная тяжесть, и видеть перед собой неприглядные мужские лица не хочется.

Веки снова стали закрываться сами собой, и я уже готов был отдаться во власть Морфею, но тут девочка повернула голову в мою сторону, и я не мог более отвести взгляда. Левая рука сама собой потянулась к шпаге, чтобы убрать её со столешницы, а правая почтительным приглашающим жестом указала на свободные места.

Незнакомка, увидев это, вначале что-то сказала одному из своих охранников, и он, вперив в нас свой взгляд, не увидел явной угрозы, и утвердительно кивнул в ответ. Все четверо не спеша подошли и встали поблизости.

— Я вижу, что все места в зале заняты, поэтому мой стол к вашим услугам, — слегка поклонился я.

— Благодарю, мессер! — ответила девочка, и, не тушуясь, расположилась напротив меня.

Её сопровождающие снова оглядели залу и кое-как разместились на второй половине стола, где сидели мои сержанты. Надо отметить, что незнакомцы были раза в полтора шире моих подчинённых и на полголовы выше. Вот таких бы мне таких в лейб-гвардию!

— Моё имя Юлий, — просто представился я, не желая называть фамилию. Это было приемлемо при знакомстве обычных подростков в неофициальной обстановке.