Попаданец от них к нам

— Чего надо? — спросил у неё.

— Я пришла сказать тебе, что со следующей недели у вас будет обучение работе в команде и использовании сильных сторон друг друга. Если хочешь кого-то добавить себе в команду, поспеши.

— Это обязательно говорить сейчас? Можно и позже.

— Можно, но так не интересно. И если не хочешь, чтобы девочки влюбились в гостя, поспеши. Они уже полчаса завтракают. Если бы я была помоложе, то и сама в него влюбилась. Такая звериная сила, уверенность.

— А Кощей? — решил обломать я Ягу. У той сразу настроение ухудшилось. Понятно, что, несмотря на её попытки, Кощей всё ещё морозится.

— Он хочет тебя лично тренировать. Сказал, что по ночам будет тебя забирать в Серые Пустоши.

— Он смерти моей хочет? — напрягся я. Серые пустоши — это обитель аватары смерти в этом мире. И живым там не место.

— С ним ты не умрёшь. А твоя задавленная тёмная часть может в тех условиях наконец-то стать вровень со светлой. Или ты так и хочешь оставаться калекой в энергетическом плане?

— Я калека? — непонятно уставился на Ягу.

— А что, можешь применять магию света? Можешь применять магию тьмы? Не пару заклинаний на простейшем уровне, а высшую? А ведь мог бы, но твоя энергетика разбалансирована. Не знаю, кто это сделал с вами, эльфами, но он хорошо вам подгадил, очень хорошо. Тебе повезло, что у твоей матери тёмный дар был, а у отца — светлый. Именно это и даёт тебе возможность стать полноценным эльфом, как те, которых я помню. — В этот момент от Яги во все стороны пошла волна концентрированной ненависти, да такая, что я автоматически поставил всевозможные щиты, чтобы от неё защититься. — Извини, думала, уже всё перегорело, но, видимо, нет.

— Да ничего, — произнёс я, по-быстрому отдав приказ живой одежде заползти на меня. — Ну, я пойду с бабником разберусь?

— Иди-иди, — сказала Яга, словно это её комната, но я не хотел с ней спорить. Та ненависть настолько сильна, что у меня даже сознание помутилось от этого. Если я думал, что Яга просто сильный архимаг-малефик, то сильно ошибался. Она явно уже вышла за пределы магов людей, как бы она уже не высшая. У людей эмоций, не подкреплённых маной и намерением, нарушающим физические законы, быть не может. А у меня в спальне теперь вся мебель за мгновение постарела лет на сто. Хорошо, что она живая и бессмертная, но это очень серьёзный показатель для перехода в высшие. Сам я никогда даже не видел высших магов, но читал об этих монстрах.

Выпрыгнув через окно, я оказался во дворе. Там как раз стоял столик с накрытым завтраком. Катя смотрела на Гарсию с явным отвращением — ну хоть тут всё нормально. А вот Варвара и Генриетта явно заглядывались на него. Точно надо убирать отсюда куда подальше этого бабника. И ведь самое интересное в том, что сам он и не пытался никого соблазнять. Он просто кормил ведьмочку с ложки кашей.

— Поели? — спросил я у них и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Раз поели, то собираемся и отправляемся. Леший, ты не знаешь, где сейчас князь Лихтенштейн?

— Скорее всего, в ставке австрийского императора, — ответил Леший. — Насколько могу судить, они решают, что делать с Аустерлицем. Кощей с Ягой вчера затянули в том месте ослабление защиты. Но осталось там немало от предыдущих прорывов.

— Тогда вначале отправимся к отцу Илии. И уже с ним за князем.

После моих слов завтрак быстро закончился, и вскоре мы были готовы выдвигаться в путь. Генриетта в этот раз надела специальный костюм, который пошили лесные духи за ночь. Он лучше в плане защиты как от солнца, так и от истинного света доспехов Гарсии, а потому ей уже можно не опасаться ожогов от простого нахождения рядом с испанцем.

— Отправляемся в Варшаву. Следует помнить, что там сейчас самый разгар зимы. А потому, Карлос, у тебя есть в доспехах обогрев? — спросил я у него.

— Нет, но я и так не замёрзну, — произнёс он.

— Отлично. И активируй маскировку — не следует перед всеми светить доспехом с символами инквизиции. — После моих слов, одетый в доспех, Гарсия стал выглядеть как обычный горожанин, южный горожанин. Пришлось ему перенастроить маскировку, чтобы он не выглядел дико среди горожан Варшавы.

Переход через портал был как всегда практически незаметен. Сделал шаг — и ты уже оказался в другом городе другой страны. С каждым использованием я всё больше начинаю любить пространственную магию. Карлос явно опасался переходить через портал, но нежелание показаться трусом пересилило его страх перед порталом, и он перешёл следом за мной на чердак, который я уже не первый раз использовал в качестве выходной точки из портала.

— Как ощущения? — спросил я у него.

— Никак, я вообще ничего не ощутил, как и в первый раз, — произнёс Гарсия.

— Так и должно быть, — ответил я ему и, активировав на нас троих отвод глаз, начал спуск вниз.

Как и в первый раз, когда я оказался в этом доме, внутри лишь две служанки. Правда, в этот раз они для разнообразия занимались своими прямыми обязанностями и убирали в доме. Они настолько заняты, что не заметили, как входная дверь дома открылась на несколько секунд и следом закрылась.

На улице сразу почувствовался сильный холод. Настроение сразу из и так не самого хорошего скакнуло гораздо ниже — не люблю я холод, не люблю. И даже несмотря на то, что уже через секунду создал обогревающее заклинание, настроение это не подняло.

— Идём, — произнёс я угрюмо. — Отец Илия должен быть у себя в храме.

— Он действительно святой? — переспросил у меня Карлос.

— Действительно. И насколько могу судить, он твой коллега, только больше не по нечисти, а по тёмным магам.

— Холодно-то как. У нас так только в горах бывает, — сказал Карлос. В «Магическом зрении» я видел, что он начал разгонять ману по поверхности кожи, и вскоре на коже появилась плёнка, которая и не позволяла ему мёрзнуть. — Но хорошо, что у меня есть чем согреться, — усмехнулся он. — Года три назад пришлось охотиться на снежного барса, который где-то получил магические способности. Две горные деревни перебил, прежде чем за нами послали. Ну и холодина там была, тут ещё тепло.

— Леший говорит, что эта зима необычайно холодна. Он и Яга считают, что это связано с ослабевшей защитой и вторжениями извне. Уже только за постоянный холод я готов убивать тварей.

— И далеко нам до храма? — спросила Генриетта. Ей довольно комфортно в новом костюме — он поддерживал удобную для неё температуру. Но снег под ногами ей тоже не нравился. В переулке, куда выходила дверь дома посредника, из которого мы вышли, везде лежал снег. И судя по стенам домов и тому, что с лестницы от дверей дома нам не пришлось спускаться вниз, мы просто сделали шаг вперёд — снега навалило никак не меньше половины сажени.

— Минут пять, не больше, — произнёс я и повёл нашу невидимую для большинства населения города группу.

— В воздухе есть некроэнергия, — сказала Генриетта, вдохнув глубоко воздух носом. — Спокойная смерть.

— Смерть от переохлаждения. Просто засыпаешь и уже никогда не просыпаешься. Скорее всего, тут немало умерло людей от переохлаждения. Идём, нам недалеко.

Несмотря на ранее утро, прохожих на улице немного. За время пути к храму мы встретили от силы человек тридцать. Это для такого города, как Варшава, очень мало. Все встреченные нами люди укутаны в одежду так, что лиц нельзя увидеть, а сами люди казались какими-то толстяками. Видимо, действительно холод сейчас не типичный для этой местности. Самое неприятное — видеть, что в подворотнях лежали свежие трупы. Явно люди умерли недавно, скорее всего, этой ночью. Неодарённому человеку без хорошей тёплой одежды будет очень тяжело выдержать такой холод.