Попаданец Сашка

Наступила ночь. Для двоих лежанка была тесновата, Сашка располагался с краю и на всякий случай, чтобы не упасть, обнял Дара и почувствовал, как рука друга сделала то же самое. Сашка не видел глаз Дара, но чувствовал, что тот не спит и смотрит на него.

– Ты мне как брат, – тихо прошептал Дар.

Следующие дни были ничем не примечательны. Мальчишки бродили по городу, обедали в трактире, потом шли к травнице и лечили Дара. По вечерам Сашка кидал Ржавому четыре монетки, а тот, словно не замечая ничего, при дележке мяса по-прежнему бросал кусок для Дара на пол.

В один из вечеров, перед сном, Сашка вышел с Даром по нужде. Следом за ними вышел Бельмо, который все так же зло смотрел на друзей и время от времени отпускал в их адрес сальные шуточки. Большинство мальчишек смеялись, хотя уже и не так задорно, как в первый день появления Сашки в притоне.

– Ты ему и задницу вытираешь, папочка?

Сашка никак не отреагировал на поддевку.

– Когда я к тебе обращаюсь, ты должен мне отвечать. Слышишь ты, дерьмо Обрубка? А ты знаешь, что Обрубок родился в сточной канаве от матери-потаскухи?

Дар дернулся, скривился. Сашка, наконец, повернулся к Бельму.

– А ты от кого родился? От самки орка?

– Что-о-о! – взревел Бельмо и, шагнув к Сашке, сильно ударил его в грудь. Сашка упал. Бельмо был сильным подростком, на голову его выше. Бельмо широко размахнулся ногой, метя Сашке в живот, но, как и несколько дней назад, удар не состоялся. Тогда за него вступился Ловкач, а сейчас на помощь Сашке бросился Дар. Что может сделать безрукий мальчишка? Пнуть врага ногой. Это и сделал Дар. Бельмо вскрикнул, дернулся, но остался на ногах. Затем ударил Дара, тот полетел далеко в сторону. Бельмо шагнул следом, желая добить мальчишку, но услышал сзади движение Сашки: тот успел встать на ноги. Бельмо зло ощерился и достал нож.

– Сейчас ты встретишься со всеми орками, – Бельмо слегка оттянул руку с ножом для лучшего удара.

– А ты встретишься только с орками-храмовниками. Уже завтра, в загоне для жертвенных рабов, – услышал он сзади голос Дара. – За убийство свободного человека. Можешь убить и меня, но ничего не изменится, все равно пойдешь в загон к храмовникам.

Бельмо стоял, зло ощерившись, потом убрал нож и процедил:

– Ты, Обрубок, сам сдохнешь в навозной куче. – И ушел в дом.

Сашка поднял Дара на ноги и спросил:

– А чего это он нас не убил?

– Бельмо большой трус, может обижать только тех, кто слабее его. Он сильнее Ловкача, но с ним не задирается: боится. Но больше всего он боится попасть к храмовникам. А вот подлянку устроить может, надо с ним быть поосторожнее.

А через два дня друзья, выходя в очередной раз от травницы, на соседней улице встретили Бельмо. Тот стоял около какого-то дома и не замечал ребят. Или делал вид, что их не замечает. Вечером в притоне Бельмо сидел довольный и постоянно плотоядно усмехался. Но шуток в тот вечер почему-то не отпускал. Сашка на это внимания не обратил, наоборот, он был рад, что в тот вечер никто их с Даром не задевал. Только Дару все это очень не нравилось, но понять, что происходит, он, как ни пытался, так и не смог.

На следующий день, после обеда в трактире, друзья снова пошли к травнице, лечение помогало, язвочки и коросты заметно уменьшались. Возле дома травницы их окружили пять мальчишек, двое примерно их возраста, двое на пару лет старше, а один, здоровяк, и вовсе выглядел лет на двадцать.

– Это ты, что ли, папочка Обрубка? – обратился тот к Сашке.

«А ты откуда знаешь?» – хотел ответить Сашка, но внезапно его обожгло мыслью с найденным ответом на незаданный вопрос. Бельмо! Точно, Бельмо. Он вчера их выследил, то-то вечером был таким довольным.

– А ты сам кто? – все-таки задал вопрос Сашка.

Здоровяк усмехнулся и достал нож.

– Это Бычара. Со своими, – вместо здоровяка ответил Дар.

– Говорят, ты богатый. А делиться не любишь. И порядки свои устанавливаешь. А мы таких не любим. – Бычара кивнул своим ватажникам, те слаженно подхватили двух мальчишек под локти и повели их в пустынный переулок.

– Кошелек, куртку, сапоги. Снимай, – приказал Бычара.

– И штаны. Они кожаные. Мне в самый раз будут, – сказал один из двух погодков Сашки.

– Мне тоже снимать? – спросил Дар, на которого никто не обращал внимания.

– Кому нужно твое дерьмо, Обрубок? – ответил Бычара. – Живи и радуйся. Еще не нагадил в штаны? – Мальчишки беззлобно рассмеялись.

– А ты чего стоишь? – снова обратился к Сашке главарь. – Давай шустрее двигай клещами.

– Нет, – покачал головой Сашка.

– Тогда зарежем.

– Режьте.

– Смелый, что ли? Мы ведь не ваша трусливая удача, которая только воровать может. У нас каждый месяц кого-то забирают к храмовникам. Зарежем и тебя. Обрубка тоже, никто и не узнает. А если и прознают, то мы попасть к храмовникам не боимся. Все там будем, судьба у нас такая.

Сашка стал расстегивать куртку. Бычара довольно кивнул головой. Дар коснулся своей культей Сашкиных рук:

– Подожди.

– Дар, неужели ты думаешь, что я из трусости? Но они тогда и тебя зарежут.

– Прости. Я не это подумал. Если ты сбежал от храмовников…

– Ты сбежал от храмовников? – Бычара удивился.

Сашка кивнул головой.

– Ну-ка расскажи!

– Забирайте, что хотели, а рассказ не для вас.

– Подожди ты. Да надень ты куртку. У нас что, своих нет? Расскажи лучше про храмовников.

Сашка рассказал про то, как его взяли в плен и отдали храмовникам, как они сбежали и как погиб Овик.

– Вот это да! – прокомментировал Сашкин рассказ Бычара. Нож он уже давно убрал под куртку. – А что ты не поладил с вашим Бельмом?

Сашка пожал плечами, а Дар сказал:

– Бельмо трусливое дерьмо. Хотел нас зарезать, но испугался, что за это попадет к храмовникам. Вот и решил вашими руками. Или ограбить до нитки, или зарезать.

– Действительно, дерьмо. Вся ваша удача трусы. Кроме вас. Хотите ко мне в удачу?

– Спасибо, но мы не меняем друзей.

– Бельмо друг?

– Нет, но все равно не меняем.

– Как хотите. Но если передумаете, найдете нас, приходите. Приму всегда.

– Спасибо.

Бычара со своими ватажниками ушел. Сашка сел на землю. Его слегка трясло.

– А я ведь сильно испугался.

– Я тоже. Не за себя и, наверное, не за тебя… Нет, не так… Понимаешь, Сашка, ты для меня как брат, и я испугался, что это исчезнет. Понимаешь?

– Наверное, понимаю. Ты мне тоже как брат. Но я не знаю, что такое иметь брата. У меня их никогда не было. А у тебя?