Попаданец Сашка

– А откуда у мальца арбалет?

Пиявка даже не знал, что ответить. В первый раз, когда он увидел арбалет в Сашкиных руках, перепугался он знатно.

– Ну, что молчишь?

Эх, надо что-то говорить, затягивать с ответом нельзя.

– Арбалет, наверное, купил.

– Купил? А ты знаешь, столько стоит такая детская игрушка? Не меньше золотого.

– Мальчишка зарезал купца Абсана.

– Шустрый мальчик. Из него толк выйдет. А с виду худой, слабый. Сделать его старшим над новенькими?

– Боюсь, как бы не взбрыкнул.

– Может?

– С него станется. К тому же сам сказал, что слабый. А удачу надо силой держать. Или ножом. Силы нет, значит, или он тех, кто сильней его, на нож поставит, или его зарежут.

– Жаль, что мальцов почти не осталось, а то любопытно было бы посмотреть, чья взяла бы…

Через неделю действительно, как и сказал Дар, он ушел от врача практически выздоровевшим. В тот же день друзья пошли на поиски той лачуги. Нашли место, но уже наступал вечер. Идти внутрь не решились – а если там кто-нибудь живет? Запомнит в лицо, а Пиявка сразу потом догадается. Поэтому решили проследить, установив круглосуточное наблюдение. Хотя бы на день. Если не будет ничего подозрительного, то следующим вечером они проникнут в лачугу и ее осмотрят.

Так и поступили. За сутки из лачуги никто не выходил и не входил в нее. Когда стемнело, забрались в нее и сразу поняли свою ошибку: внутри темень, а огонь разжигать нельзя: с улицы увидят. Пришлось с сожалением уходить. Решили вернуться в нее утром на рассвете.

Даже при утреннем свете в лачуге было темно и сумрачно. Хотя можно было видеть очертания стен. В стенах тайника быть не могло. На соломенной крыше тоже. Оставался только пол. Сашка с остервенением рыл земляной пол ножом. Вспомнил, что клады чаще зарывают у стен. И вот на глубине расстояния длины ладони во втором углу лезвие ножа стукнуло о дерево. Доска, а под ней сверток из старой полусгнившей кожи. А сверток-то тяжелый! Мальчишки его развязали и ахнули: такого богатства они еще не видали. Золотые монетки, пара красивых кинжалов в дорогих ножнах, какие-то золотые украшения: кольца, цепочки, медальон на серебряной цепочке.

Дар не мог отвести взгляд от медальона. Да и Сашке он тоже понравился. На красном, чуть потемневшем фоне, рука, сжимающая поднятый острием меч.

– Мы богаты, Дар. Только надо отсюда уходить, пока кто-нибудь сюда не пришел.

Дар, наконец, отвел взгляд от медальона и согласился с другом. Клад мальчишки отнесли к себе домой, заперли дверь и серьезно рассмотрели свое богатство.

Двенадцать золотых монет. Это очень много. Кинжалы, золотые вещи. Драгоценных камней не было, а Сашка почему-то думал, что они найдут всякие там алмазы и рубины, хотя отличить их не смог бы.

– Возьмем по монетке, а остальное спрячем, закопав где-нибудь в укромном месте? – предложил Сашка.

– А можно мне медальон? – спросил Дар.

Сашке тот тоже очень понравился, он даже примерил на себе. Хорош медальон. Но другу отдал, даже не задумываясь. Повесил его на шею Дару, сам медальон засунул внутрь рубашки, а цепочку спрятал за отворотами воротника. Совсем не заметно.

– А нам здесь нельзя оставаться, – заметил Дар. – Пиявка догадается, что это мы его обокрали.

– Откуда? Нас же никто не видел.

– Это так тебе кажется. В трущобах много глаз. Да и мы там наследили. Мои ботинки, твои сапоги – не взрослых людей.

– А ведь ты прав. И что же делать, куда нам идти?

– Мы теперь богаты. Можно остановиться на постоялом дворе.

– Я знаю один. Я там останавливался, когда пришел в город. Гостиница бедноватая, зато цены нормальные.

– Знаешь что, может, нам не стоит останавливаться в бедных гостиницах? Если Пиявка будет нас искать, то может проверить как раз такие вот постоялые дворы. Что нам мешает снять гостиницу подороже?

– Давай.

– Только для дорогой гостиницы у нас вид не подходит.

Да, действительно, Дар и так был одет в свое время в лавке старьевщика не лучшим образом, а теперь после герцогской темницы его одежда и вовсе стала ужасной. Да и одежда Сашки после всех его похождений, после месяца тренировок с арбалетом в лесу вся истрепалась.

Друзья подбирали одежду по своему вкусу. Не новую, конечно, новая съела бы значительный кусок их капитала, а в лавках старьевщиков почти ничего не подходило для их запросов. Сашке очень хотелось одеться так, как одевался Хелг, оруженосец рыцаря. Ему-то одежду подобрали быстрей. Хотел еще взять один из тех двух кинжалов, что они нашли, но удержался и прикупил длинный кинжал из хорошей стали. Совсем стал похож на оруженосца! А вот с Даром было сложнее. И не то чтобы не могли найти одежду ему по росту, ведь он был такого же примерно роста и сложения, как Сашка. Но Дару захотелось одежды благородных. Медальон, что ли, так на него повлиял? Только после посещения третьей лавки кое-как ему подобрали одежду на его вкус. Подобрали, одели, и Сашка ахнул, насколько Дар преобразился. И взгляд даже изменился. Осанка, посадка головы – все стало как у благородных.

– Ты стал похож на княжонка, – сказал Сашка.

– Что такое «княжонка»?

– Ну, это в наших краях такой титул. Навроде графского, точнее, что-то типа сына графа.

– О да, – подтвердил хозяин лавки, – ни дать ни взять, настоящий виконт.

– Виконт без рук, – мрачно произнес Дар.

А затем они пошли искать гостиницу поприличнее. Нашли. Хозяин гостиницы сам выбежал навстречу мальчикам и, выделив Дара, низко поклонился ему:

– Милорд изволит остановиться на ночлег?

– Да, нам нужна комната.

– Герон, – позвал хозяин работника, – проводи господина милорда с оруженосцем на второй этаж.

– Вот это да! – сказал Сашка, когда они остались вдвоем. – Как он тебе поклонился, а ведь хозяин гостиницы, и не бедной. И меня за оруженосца принял.

Несколько дней друзья ничего не делали, хотя на улицу выходили редко, не желая встречи с Пиявкой или его подельниками. Впрочем, те в богатые кварталы и не ходили.

На четвертый день, устав от безделья, Сашка решил пойти за город, продолжить тренироваться в стрельбе из арбалета, благо он купил недостающие болты. Дар еще не до конца оправился от болезни и остался в гостинице. Сашка, взяв с собой еды на день, забрал арбалет с болтами и ушел. Ни вечером, ни на следующий день он не появился.

Глава двенадцатая

Хитрец был доволен вчерашним делом. Ну и что с того, что потеряли четверых от рук охранников – разве они стоят добытого в доме барона Ронбайса? Были бы половчее – не дали бы себя убить. Мясо и есть мясо. Дешевое и всегда с избытком. Не то что золотишко и занятные побрякушки, что выгребли из баронского дома. Сколько бы ни было золота, его всегда мало. А за золото можно купить почти все. Даже жизнь, если золотишка не пожалеть. Хитрец мог купить даже баронский замок. Пусть не Ронбайса, известного гендованского богача, а замок поскромнее. Денег хватило бы, но никогда не купит. Благородных кровей в нем нет, а без этого он как был чернью, так чернью и помрет. Но и чернь бывает разная. Тот же барон, пусть не Ронбайс, а поплоше, победнее, на одного простолюдина даже не посмотрит, грязь тот для него, а другому скажет с почтительностью в голосе: уважаемый. А почему? Потому что тот – богатый купец и денег может дать в рост. А может и не дать. Купец в своем праве. И тогда продавай барон отцовский меч и меняй боевого коня на смирную кобылу.

Хитрец давно уже задумывался, не исчезнуть ли из Гендована и не переквалифицироваться ли в купцы? Купит дом где-нибудь далеко отсюда, сменит имя, наймет кухарку и горничную, конечно, посмазливей, и живи припеваючи, коротай свой век. Но пока еще рано. Он еще силен и власть среди воровской братии держит крепко. Деньги регулярно стекаются со всего бандитского мира герцогства – хочешь не хочешь, но десятину ему отдай, если не желаешь иметь неприятностей.

А еще денежку, временами немалую, приносят черные старатели. Кто копает могилки, кто вскрывает склепы – это мелочовщики, много ли у мертвых есть? А кто-то работает по-крупному. Есть золотые артели, это те, кто золотишко моет. Мало кому везет, но некоторые, их по пальцам сосчитать, жутко богатеют. Значит, жилу нашли. Найти-то ой как трудно, но еще труднее в живых остаться. Узнают, налетят как коршуны – и обильно польют кровушкой золотой рудничок. Золотые старатели до Гендована не доходили – далековато будет. Зато с черными старателями удалось наладить знакомство.