Попаданец в Дракона 3

Как итог, самые результативные или верующие из героев получали свои благословения, становясь сильнее.

Тем не менее многие сразу уходили из героев сразу после первых постоянных благословений, ведь взятие средств со спасенных было не по «геройски», что могло провалить «божественный квест», а значит, они работали себе в убыток.

Но некоторые, в особенности рыцари и дворяне, у которых была подпитка в виде поместья или бизнеса, продолжали геройствовать, получая всё новые и новые божественные благословения.

Опытные, получившие благословения сразу от нескольких богов герои, пережившие невыразимые ужасы за годы своих странствий и сражений, были силой, с которой опасались связываться даже правители стран.

Это был пусть и неорганизованный, но в случае необходимости сокрушительный кулак, имевшийся у всех церквей и жрецов этого мира.

Усиленные эликсирами из убитых ими легендарных монстров, закованные в прочнейшую рунную броню, найденную в древних могильниках и сокровищницах, вооруженные магическими мечами и распираемые божественной силой — эти чудовища в людском облике являлись настоящим кошмаром любых дьяволов, демонов и всех им поклоняющихся.

И всё бы, казалось, хорошо. Вот только стоило понимать, что даже эти самые герои были отнюдь не образцом святости и благочестия.

Да, какой-то герой получивший благословение от богини добра, Лады, и бога справедливости, Фора, был бы образцом для подражания. Тем, кому вы могли бы довериться, ведь лживого или злого человека подобные боги не стали бы благословлять.

Но проблема была в том, что в Таросе было множество богов и лишь немногие могли бы считаться добрыми по Земным меркам.

Тот же бог света, Апол, хоть и ненавидел нежить, всячески помогая всем с её искоренением и тем самым спасая бесчисленное количество смертных, в то же время его свет мог совершенно безразлично наблюдать за безжалостной казнью тех, кто мог случайно или по незнанию коснуться чего-то запретного.

Так же как и бог воинов, Грон, хоть и придерживался строгого кодекса чести, но это не мешало его последователям разорять города и убивать мирных жителей, если те пытались защитить хоть что-то из своего имущества.

— И какому богу ты себя посвятил?

— Никакому, — ухмыльнулся Сигемир. — Как ты, наверное, помнишь, я с самого рождения был близок к природной силе, но лишь спустя годы узнал, что у неё есть имя и это: «равновесие». С годами же она стала лишь сильнее. — на мгновение его руки покрылись серебряными нитями.

Лев понял, о чём он говорил и не мог не восхититься тем, насколько же большим потенциалом обладал Сигемир.

Природные паладины просто рождались с умением закручивать реальность просто по своему желанию, но некоторые из них, осознав, к чему именно у них была предрасположенность, продолжали идти по этому пути, обретая ещё больше могущества.

Паладин сорвал с ближайшей стены синий цветок и положил его себе на палец, заставляя балансировать.

— Красота всего сущего заключена в балансе, — принялся объяснять он и его серебряные волосы словно бы заблестели чуть ярче. — У Тьмы есть Свет, у Хаоса Порядок, а у зла есть добро. Безупречный баланс — эталон гармонии. Чуть перевеса туда или сюда и всё может пойти прахом, — неуловимое движение и цветок смялся в ладони. — Именно поэтому я стал героем, стремясь нести равновесие и баланс в этот мир…

Аргалор нахмурился, чувствуя легкое узнавания, но как бы он не пытался, у него не получалось вспомнить, где он уже слышал подобную речь.

Также Лев не мог не осознать, почему архифея считала, что паладин был предначертан ей самой судьбой. Будучи по своей сути, разделенной на две подсущности, концепция баланса Сигемира была к ней применима как к никому другому.

— И как ты привнес баланс в этот мир?

— О, рад, что ты спросил, — обрадовался гигант. Очевидно, эта тема была ему по душе. — Каждый из нас, так или иначе, когда-то должен встретить свой конец, согласен?

— Эльфы бы с тобой не согласились.

— Все умирают, — безразлично пожал покатыми плечами паладин. — Как говорила Эльдра, рано или поздно вся вселенная будет пожрана хаосом, чтобы спустя время вновь породить порядок и так по кругу. Но важно то, что у каждого свой отмеренный срок и не в наших правах его у кого-то забирать. Я странствовал по всей Империи, дабы уничтожать любого, кто решил бы нарушить это правило.

— Это глупо. — фыркнул дракон. — А что насчет солдат? Или легионеров императора. Даже ты сам убил того старосту когда-то.

— А вот здесь есть важное отличие, — ничуть не обиделся Сигемир и кажется ещё больше воодушевился тем, что собеседник не только слушал, но и обдумывал. — Если человек взял в руки оружие и решил, что готов отнять чьё-то право на жизнь, значит он должен быть готов к тому, что и кто-то другой заберет уже его право, понимаешь? Все эти разбойники, грабители и убийцы — они бегут от солдат дворян, но атакуют тех, кто не может себя защитить. Тоже самое монстры и чудовища, хоть и по незнанию, но они стремятся убивать, что тоже недопустимо.

— А если крестьяне не смогли заплатить налог, и их господин решил их за это убить? — привел иной пример дракон, но лицо Сигемира не выражало никакого беспокойства.

— Безупречный баланс, — повторил паладин. — Никто не в силах идти против него. Если случится так, как ты говоришь, то удача одного «господина» закончится и равновесие будет восстановлено.

Так, за разговорами их троица и прошла весь путь по Лор-денану до зала, где уже был накрыт праздничный стол. Если в прошлом Серена провела их через гостевые залы, то сейчас на пути встречались лишь быстро кланяющиеся слуги.

Помещение было небольшим и довольно уютным. В его центре стоял тяжелый, основательный прямоугольный стол, аж ломившийся от истекающих дымком яств, за дальним концом которого сидела на одном из двух тронов Эльдра Двуликая. За эти двадцать пять лет архифея не только ничуть не изменилась, она, такое чувство, даже не стала менять фасон своего платья.

— Дорогая, смотри кто наконец-то прибыл!.. — вошедший первым Сигемир повернулся, чтобы указать на идущих следом гостей, но быстро промелькнувший вихрь заставил его осечься.