Попаданец. Гексалогия

– И?
– Император не улыбался.

– Вы проиграете.
– Я отставил опустевшую тарелку с супом протягивая руку за тушенными овощами.

– Это вряд ли.
– Император откинулся на спинку стула, складывая руки перед собой.
– У меня самая профессиональная армия, у меня лучший стальной кулак во всей оконечности мира, я пройдусь по этой земле рассекая ее на двое.

– Если начинать компанию, то по весне, ибо время поджимает, а худо-бедно, но тебе боями придется выгрызать каждый шаг земли. Армия есть, причем опасность для тебя будут вызывать не регулярные войска короны, а раздутые группировки местечковых баронов, графов и прочих царьков, которые знают свои пяточки земли, как пять пальцев и не будут бодаться с тобой лоб в лоб, эта компания будет кружить вокруг твоих обозов отщипывая от тебя, чем глубже в Финор тем все больше и больше, а времени бегать у тебя за этими паразитами не будет, так как к снегам отступающая армия с сытым и одетым пузом, начнет душить тебя загнанного на чужой территории и практически отрезанного от дома.

– У меня есть союзники и не забывай, магическая школа в империи считается лучше вашей.
– Он отпил из кружки.
– Все может быть гораздо быстрей.

– Не может.
– Закончив с овощами я так же стал потягивать из кружечки принесенный им фруктовый отвар.
– Ведь война почему?

Он подобрался, с прищуром глядя на меня.

– Потому что тебя ненавидят как с этой стороны мира, так и с той стороны, где, насколько мне известно, спят и видят, что бы ты оттянул от границ своих солдат. Тут ведь какое дело? Это с Финором тебе удобно воевать, у него, как и у тебя, общие ресурсы, все централизованно, а с той стороны, сколько у тебя соседей? Трое? Это ведь не одна пусть и большая армия, а три, маленьких, но при этом самостоятельных, самообеспечивающихся, да к тому же, по всей видимости, еще и в альянсе.
– Я отставил опустевшую кружку.
– Увы, но как бы не были сильны твои кулаки, они лишь годны для сдерживания особо ретивых, но никак не для того, что бы выбить себе место под солнцем.

– Мне все равно придется рисковать и ты прав, с одним толстым Финором мне проще воевать, чем с тремя тощими и злыми засранцами с того края.
– Он печально покачал головой.
– Вижу правду в твоих словах, но, увы, не вижу выхода.

– Выход обычно там же где и вход.
– Пожал я плечами.
– У тебя есть все, живи и радуйся, проблема лишь в том, что хочется больше.

– Не глупи.
– Он брезгливо скривил губы.
– Меня можно не любить, меня можно презирать и ненавидеть, но в одном меня нельзя упрекнуть, в том, что я всегда действовал во благо своих людей, а не ради своего кошелька, пуза или глупых амбиций. Моя страна уперлась затылком в потолок, мы уже выросли из нашего тесного домика, наступило время, когда у меня стало столько людей, что мне физически некуда их деть из-за достатка предыдущих лет жизни. Видишь ли слишком хорошо мы жили в послевоенные годы. Росли, богатели, строились, распахивали поля, а в итоге что? В итоге, от хорошей жизни, стали дольше жить старики и все больше и больше молодые заводили детей, так как были в состоянии прокормить и воспитать свое потомство.

Я молчал, не перебивая его монолога.

– А теперь, у меня ситуация, когда я не в состоянии задействовать всю эту людскую массу.
– Он вздохнул.
– Начнется безработится, голод, бунты. Мне негде их селить, так как у меня нет столько земли, мне нечем их кормить, так как мои поля не в состоянии родить столько на прокорм. Тут ведь мой юный друг, даже война с проигрышем для меня как спасение, ибо она избавит меня от лишних ртов.

М-да, что тут скажешь? Такова суть физической стороны материального мира. Увы но чем больше ртов тем меньше еды и все тесней и тесней приходиться смыкать ряды. Большая политика общих чисел, когда нужно думать масштабно, причем не только линейно, но и с прогнозом погоды на ближайшие годы.

– Договариваться пробовал?
– Я встретился с ним взглядом.

– Ты правильно сказал, меня ненавидят.
– Пожал он плечами.
– Я торгую со всеми, и при всем при этом каждый трясется над своими границами, не давая мне даже малой толики от своих рынков.

– Сложная дилемма.

– Я тяжело вздохнул.
– Здесь нужно думать.

– Времени уже для раздумий не осталось.
– Покачал он головой.

– Ну почему же?
– Я улыбнулся.
– Как минимум этот год еще есть в запасе, в связи с раскрытием планов, а так же срывом такой хорошей легенды как смерть посла.

– Даже не напоминай.
– Он поднял предупредительно палец.
– Это просто чудо, что я тебя не придушил гаденыша. Впрочем, и вправду не будем об этом, вот возьми это...

На стол между нами легла колба запаянного стекла с мутно красной жидкостью внутри.

– Это "сигналка", когда будет что сказать мне, разбей.
– Он замолчал на какое-то время.
– Честно сказать понятия не имею, зачем я пришел к тебе, но мне кажется, что ты не зря встал на моем пути, возможно, это блажь, но я верю в знамения.

Он не прощался, я не стал провожать его до выхода. Майк просто протянул руку, коснувшись проходящую мимо ходом девушку, та взяла в свою ладонь незаметный перстенек, прошла пару метров и передала другому, тот у выхода кому-то еще...

***

– Это был он?
– Я вздрогнул всем телом от неожиданности.
– Что он тебе сказал?

Нет, ну что за времена настали? Встреча за встречей, причем одна лучше другой, за моим плечом стояла щупленькая фигурка де Кервье в сопровождении трех магов.

– Он улетел...
– Я поднялся, учтиво отвешивая поклон экс королеве, как того требовал этикет и банальный страх за собственную шкурку.
– Но обещал вернуться.

Рука накрыла маленькую колбочку, отправляя ее незаметно, по крайней мере, я на это рассчитывал, в карман моего камзола.

– Пшел вон.
– Старушка слегка повела кистью показывая, что бы с глаз долой скрылся очумелый мальчик Майк Попкин, обескуражено и недоуменно моргающий в замешательстве своими глазками и непонимающий как он вообще тут оказался. Ну да ему не долго пришлось моргать по сторонам, сопровождающие бабушку маги под локотки тут же увели прочь от нас мальчишку, а Кервье аккуратненько присела на, до этого занимаемый императором стульчик, внимательно вцепившись своим пронзительным взглядом в мое лицо.
– Садись Ульрих.

Еще раз поклонившись бабуле, я водрузил свои нижние полушария на прежнее место приготовившись к очередной порции душещипательных слов из так любимой мною политической тематики.

– Что он хотел?
– Она была серьезна.

– Мира.
– Пожал я плечами.
– Похоже наш злодей не так уж рад предстоящей войне.

– Что-то еще?
– Она слегка склонила голову.
– Он что-то рассказывал?

– Нет.
– Я отрицательно покачал головой.
– Шутки шутит, но меж тем похоже немного...

– И?
– Де Кервье подалась вперед.

– Похоже, он растерян.
– Вздохнул я.
– Я конечно не большой специалист и не шибко разбираюсь в людях, но он совершенно не желает продолжения так сказать банкета.

– Понятно.
– Старушка отвела взгляд, задумчиво рассматривая зал.
– Что обо мне говорил?

– Говорит, что бы я помогал вам.
– Я опустил голову, не желая встречаться с ней взглядом.
– Вам сейчас, мол тяжело, нужна будет помощь.

– М-да уж.
– Она устало прикрыла глаза.
– Почему ты?

– Не знаю.
– Мне было неловко рядом с ней.
– Говорит о каких-то знамениях.

– Знамение?
– Она встрепенулась, как-то взволнованно глядя на меня.
– Что он говорил о знамении?

– Да ничего особенного, вроде я не спроста под ногами у него путался и все такое в этом роде.
– Я заглянул в один из стаканов принесенных до этого, допивая остаток, так как в горле пересохло.

– Понятно.
– Она кивала своим мыслям.
– Да Ульрих, все не с проста. Розы...

– Розы?
– Переспросил я недоуменно.