Попаданец. Гексалогия

– Да.
– Тут же закивал в согласии граф, ужаснувшись подобной перспективы.

– Как принято у вас, здесь в дикарских землях наказывать?
– Ло даже не смотрел в сторону поджавшего губы графа.

– Мы не можем и не будем никого бить камнями.
– Граф уже начинал жалеть, что завел этот разговор с монахом.

– Почему?
– Удивился тот.

– Потому что это не наши дети и не наша семья, и даже если бы это были наши дети, то кем надо быть что бы в своих детей камнями кидаться?
– Опешил вампир.

– Значит, у вас можно детям родителей позорить, а родителям нельзя в детей камнями кидаться?
– Монах как-то недоверчиво помотал головой.
– Это же дикость!

– Дикость камнями кидаться!
– Замахал руками граф.

– Тебя послушать, так ты скажешь их еще и палками бить нельзя за не послушание?
– Хмыкнул монах.
– Как ты вообще до своих лет дожил, имея такое мягкое сердце в груди?

Десмос промолчал. Ему было что сказать, ему было, за что краснеть в своей жизни, но одно у него было не отнять, он никогда не прикасался к детям и подросткам. Да он убийца, даже не так, он машина смерти, но при всем при этом даже в дикие моменты кровавого неистовства, даже через кровавую пелену безумия жажды он как за соломинку цеплялся за остатки своей человечности, не давая себе упасть в черную бездну тупой жестокости.

– Мы дарим им жизнь, мы держим их за руки, ведя через порочность и боль этого мира.
– Больше для себя, чем для Ло произнес он.
– И то, что порой мы вместо любви получаем боль, это не плохо, это расплата за ту нерадивость, что мы когда-то проявили по отношению к своим родителям.

– Хорошие слова.
– После небольшой паузы произнес монах.
– И хоть я считаю, что куда как умней будет палкой надавать ей по спине, мы сделаем, как ты хочешь, мы найдем ее, и пусть она причинит боль своей матери, а та примет это как должное.

"Вот же хрен лысый!" - Про себя подумал граф, не решаясь больше на душещипательный разговор с Ло. Иногда ему кажется, что монах специально все передергивает с ног на уши, так как в каждой, казалось бы, выигрышной ситуации, после разговора с ним, ты сам находишь огрехи в своих мыслях и поступках, так и не достигнув истины.

***

– Вы что тут делаете?!
– Я чуть до потолка не подпрыгнул когда строгий и властный голос оторвал меня от созерцания останков молодого де Тида.

– Господин Ваггет?
– Вот кого-кого, а его я меньше всего ожидал здесь увидеть.
– Простите, а вы что здесь делаете?

Ситуация была конечно та еще, я вместе с Алем склонились над растерзанным телом, а у наших ног еще и какая-то мадам лежит в бессознательном состоянии.

– Я?!
– Он пошел розовыми пятнами от негодования.
– Ты вообще соображаешь, мальчишка с кем разговариваешь?! Две недели карцера! Нет! Три недели!

– Да хоть пять.
– Пожал я плечами.
– Зачем вы сюда пришли господин маг?

Повисла немая пауза, мы буровили друг дружку взглядами, за время которой я широко раскинул сканом сеть Мака, пытаясь напоследок урвать хоть какую-то информацию гребя все скопом, а господин Ваггет успел вызвать магов охранников, что целой группой в пять человек, через энное время ворвались в морг.

– Этих ко мне в кабинет.
– Маг кивнул на моих спутников.
– А этого в карцер на...пять недель!

Вот и здравствуй попа новый год, успел я еще подумать, прежде чем меня схватили за руки, оплетая целым рядом каких-то удерживающих нитей заклинаний. Брыкаться я не стал, хотя подозреваю, нервы бы помотал им изрядно, мысли мои в данный момент были совсем о другом, а именно так ли случайна наша встреча в этом месте? Как это произошло, за мной следят либо же я сам всунул нос туда, куда не нужно? Тут ведь какая заковыка, Мак нашел сердце на соседнем пустующем столе, похоже мы пришли не задолго, после того как его извлекли и еще не успели забрать, а стало быть, не является ли господин верховный маг инициатором этого вскрытия?

Пусть я не великий маг, лишь бесчестный эксплуататор вычислителя, пусть я через плечо бабушек Хенгельман постигал их науку, но даже с минимальным набором знаний, я могу со всей отчетностью заявлять, сердце один из важнейших органов привязки для ритуальной черной магии, это даже не компас, это навигатор с GPS и доставкой на дом, это...

Черт возьми, я не знаю что это и вообще, какого лешего вокруг меня происходит! Одно ясно Ваггет и Раус прекрасно осведомлены, в том, что я совершенно не причастен к убийству Фердинанда, но по какой-то причине совершенно не желают раскрывать мне правды, либо же кто-то из этой парочки, и есть убийца.

Но мысли мыслями, а меж тем до меня наконец-то стала доходить плачевность моей судьбы. Пять недель насколько я понял в изолированной камере тюрьмы это пять лет кромешной тьмы, холода и возможно голода, нет, в самом деле, это вряд ли бы было наказанием, если бы меня сослали на курорт.

Мы где-то минут двадцать кружили по территории академии, под недоуменные взгляды студентов пока меня не подвели к чему-то напоминающему глухой замок в миниатюре, где меня быстро оформили. Прошлись на предмет запрещенных вещей сканером, а после чего спустили куда-то глубоко-глубоко под землю, где я с тоской в сердце и с легким ужасом в душе проводил взглядом магический огонек светильник стражника, когда он захлопнул за мной дверь камеры и ушел прочь.

М-да.

Дела.

***

Нильс Ваггет стоял в морге, задумчиво разглядывая помутневший кусок плоти, что некогда был сердцем герцога Фердинанда де Тид. Охрана уже увела студентов, а он все не мог взять в узду целый ворох эмоций бурливших в его груди. Этот мальчишка обещался стать еще той занозой...

– Ты здесь?
– В открывшуюся дверь заглянул всклокоченный и чем-то озабоченный Креб Раус.
– Я видел, как выводили Когдейра, мальчишка был здесь?

– Да.
– Вагет скривился как от лимона.
– Похоже, наши игроки дали маху, используя его в своей затее, чует мое сердце, он еще покажет зубки этот щенок.

– По поводу сердца. Надеюсь, он не трогал его?
– Раус озабоченно подошел к столу.
– Мальчишка не так прост, как хочет казаться.

– Это я и без тебя вижу.
– Хмыкнул верховный маг.

– В магии упорядоченного он сегодня выдал мне знания минимум мастера-артефактора, я даже боюсь представить весь спектр его знаний и то, что он уже успел почерпнуть от Хенгельман.
– Раус покачал головой.

– Проверь, мне нужно знать точно сможем ли мы иметь козырь в рукаве, когда Пепельный возьмется за них всерьез.
– Вагет устало потер виски.
– Эльфы начали плохую игру за нашими спинами.

– Льесальфы просто хотят устранить резидента своих южных братьев.
– Пожал плечами Раус, проводя ряд исследовательских заклинаний над сердцем.

– Раус, в этом мире ничего не бывает просто так.
– Поджал губы Ваггет.
– Пепельный хоть и находиться в тесном сотрудничестве с дьесальфами, но всегда вел игру на себя и по своим правилам. Его можно ненавидеть, но с ним нужно считаться, это не просто фигура на игральной доске.
– Маг, заложив руки за спину, покачивался на носках, ожидая пока его коллега проводит исследовательскую работу.
– Старший де Тид, прежде всего человек, здесь его дом, здесь его потомки, его дети. Он бьет больно, но всегда за нас, в то время как наши покровители льесальфы никогда не считались с нашим мнением. Что-то изменилось старина, что-то в этом мире повернулось, и я пока не вижу всей картины.