Попаданец. Маг Тени. Книга 2

— А зачем они? Две сотни метров перекрыть? Ерунда. Продать, конечно. Если посчитаешь нужным, купи на вырученные деньги накопители. Можно даже пустые. Сражаться в ближайшие дни нам не придется, мы их вдвоём заполним. Просто, у тебя хоть и шестой ранг, но у меня-то всего третий. Во время боя мы не сможем много восполнять сами. Тех трёх накопителей, которые нам выдали, мало. Они же слабые совсем. По десятку гитов.

Предложение капитан-лейтенанта Андрей счёл вполне разумным и отправился к Ригортаю. Купец, сидевший в своём фургоне с пухлым фолиантом и пером в руках, уже завершил учёт имущества, захваченного у наёмников, и пересчёт денег от продажи трофеев нииторского отряда мага хаоса.

Меланхолия интенданта была вызвана тем, что кто-то из десятка Орниса проболтался об оставленных на заимке лошадях и вещах.

— Зря вы, господин Анд, не взяли с собой всё, — грустно вздохнул Ригортай, — я бы очень выгодно всё продал.

— Вообще-то мы в разведку ездили, а не торговым обозом. Там, знаешь ли, можно было и на других врагов нарваться, — Немченко смахнул с бочонка недоеденные куски колбасы и сел на него, — А насчёт выгодно продать, ты говорил, у тебя в Керенаите много деловых знакомых? Кое-что магическое надо будет обратить в звонкую монету, заодно прикупить пару-тройку пустых накопителей. И ещё мне нужно знать, кому из ростовщиков лучше сдать деньги на хранение.

Землянину, как и Виту, ещё ни разу не приходилось пользоваться услугами местных банков. В общих чертах он знал местные правила сбережения денег, но не зря ведь в родном мире говорили, что дьявол в деталях.

— А в полковой казне не желаете…

— Не вариант, — Андрей постучал кулаком по боку бочки, интересно стало, пустая или нет. Похоже, полная, по звуку, — Не хочу десятую часть отдавать. Да и герои десятника Орниса, уверен, тоже.

На следующий день почти сразу после общего подъёма состоялась казнь дезертиров.

Сотня, кроме пятерых караульных, выстроилась на ещё не оборудованном плацу. Сюда же сбежались все рабоники обоза. Ригортай разрешил присутствовать даже рабам, посчитав, что предстоящее зрелище будет для них нравоучительным.

Андрей подошёл последним, и его появление послужило сигналом к началу расправы.

Вначале к стоявшим на коленях со связанными сзади руками и спущенными штанами подошёл Ягон. Лейтенант амулетами исцелил обоих преступников, до этого момента пребывавших в полубессознательном после путешествия на изувеченных ногах состоянии.

Понятно, гуманизмом тут и не пахло. Наоборот, их восстановили, чтобы новая боль чувствовалась острее.

Казнимые не могли издавать громких звуков. Открытые рты дезертиров были стянуты завязанными на шее сзади кожаными лентами.

На приготовленных кольях Андрей заметил прибитые поперёк рейки, начинавшиеся чуть ниже острия, чтобы опускание бедолаг на орудие казни происходило как можно медленней.

— Пошар, — Ягон, которого ола Верон назначила распорядителем, махнул рукой командиру третьего десятка, — Приступай.

К каждому из дезертиров подошли по трое солдат, и через минуту бедолаги утробно выли, оказавшись в позе петушка на палочке.

На гадкое зрелище Немченко не смотрел. Его интересовала реакция зрителей. Что ж, ничего нового он для себя не увидел. Жадный интерес и удовольствие читались на лицах всех, кроме, разве что, магини Пании. Та откровенно скучала и не дала своему любовнику взять себя за руку, резко её отдёрнув. Поругались, что ли?

Умирать дезертирам предстояло ещё долго, и капитан-лейтенант через четверть часа приказала разойтись и приступить к выполнению поставленных накануне задач.

— Я с десятком Орниса в город сейчас поеду, — сказал заместительнице ол Рей, — Полковник знает. До обеда вернусь и сменю тебя.

Глава 21

В Керенаит Андрей решил взять с собой всех, кто вернулся с ним из разведывательного рейда, включая Нитёка и Конворуса.

У раба и секретаря, теперь уже не бывшего, а действующего при будущем владетеле Анде ол Рее, денег, которые нужно было отдать на сохранение банку, не имелось, но попаданец стал считать обоих своей свитой, а значит обязанных сопровождать его в деловых поездках. Пусть приучаются. Ему тоже не помешает ближе присмотреться к новым помощникам.

— Нитёк, — землянин забрал у раба вынесенную тем из палатки набитую золотыми и серебряными монетами торбу, — Ты так радовался, когда наблюдал за казнью. А вот скажи мне, неужели тебе ни разу не приходило в голову, что и ты можешь оказаться на месте казнимых?

Десяток Орниса в количестве семи человек отправился к загону за лошадьми. Капитану ол Рею, его секретарю и себе Нитёк привёл коней прямо к палатке уже осёдланными.

— Меня-то за что, хозяин? — удивился раб.

Попаданец хмыкнул и забрался на Буцефала. Действительно, его-то за что? И вообще, как ни странно, самая бесправная в Гертале категория людей чувствовала себя в большей безопасности от судебных и внесудебных расправ, чем любое другое сословие простолюдинов.

К рабам относились как к скоту, а кому доставит удовольствие пытка, к примеру, коровы или свиньи? Разве что, какому-нибудь психически нездоровому живодёру.

Что же касается реакции обычных простолюдинов на мучения таких же людей, как и они сами, то для Андрея это так и оставалось загадкой. Насколько он знал из книг и фильмов, в средневековые времена на Земле наблюдалась похожая картина.

— Если будет за что, прибью, — с серьёзным видом ответил попаданец слуге и посмотрел на выбиравшего к себе поводья секретаря, — Тебя это тоже касается. Я хоть и справедливый господин, но строгий. Поехали.

Отъехав от лагеря совсем немного, когда до предместий с придорожным постоялым двором оставалось пара сотен метров, Немченко увидел в стороне небольшую поляну и приказал свернуть туда.

— Орнис, Конворус, — остановившись в центре лужайки, он бросил на землю глухо звякнувшую при ударе денежную торбу, — Поделите как положено.

Кроме десятника никто ещё из побывавших в разведывательном рейде не знал обладателями какой богатой добычи они стали. Пока бойцы получили только доли от трофеев, добытых ими в боях.

Вид количества высыпанных из мешка на расстеленную накидку денег привёл всех в ступор. Солдаты не могли поверить своим глазам и осознать, что половина этого богатства теперь принадлежит им, хотя саму торбу конечно же приметили ещё когда только их командир вернулся к штольням.

— Мама, — выдохнул Гремшик.

— Если уж ты считаешь своего командира родителем, то зови меня папой, — пошутил землянин, — Конворус, ты тоже в доле.

По опыту, давно приобретённому в прошлой жизни, Немченко знал, что пряник является хорошим дополнением к кнуту.