Попаданка для ректора. От ненависти до любви

— Это я виноват в последнем нападении, — проговорил ректор, смотря на меня.

— Что? — я ослышалась?

— Я знаю, кто ведет на вас охоту, особенно на тебя Ева. Это такой способ навредить мне, ударить по дорогу человеку. Я специально дал вам возможность отдохнуть и рассказал об том многим людям. За вами закрепил слежку, они и доложи мне о нападении.

То есть, все это время я была приманкой для сумасшедшего хищника. Я и Курт.

— А если бы ты не успел, что тогда? — мой голос прозвучал глухо, — неужели нельзя было предупредить?

— Если бы сказал, вы стали себя вести подозрительно.

Отодвинула тарелку, положила рядом приборы.

— Спасибо, аппетит пропал, — вышла из-за стола.

— Ева! — меня догнал профессор Хорс, — ты не понимаешь! Это единственная возможность выйти на заказчика…

— Это ты не понимаешь! — я впервые повысила голос. Устала, устала быть марионеткой в чужих руках. Устала, что за мной счет другие решают свои проблемы. И никто при этом не интересуется, а какого мне? Что чувствую я?

— Я все это время живу в страхе за себя, за Курта, за себя! Каждый день трачу массу усилий и сил для того, что загнать истерику и показывать, что все хорошо. А ты даже не мог со мной поделиться, хотя бы намекнуть. Да я бы сама с радость тебе помогла! Пошла туда, куда скажешь! Почему нельзя было просто поговорить! Ты меня подставил, понимаешь, за спиной подставил! Последний раз твои люди не вмешались, мы чудом выкарабкались!

Я кричала, билась в руках ректора и кричала. Мне было больно. Больно за то, что не доверял, не верил! А я готова для него на все. Даже быть этой приманкой! Но он все скрыл, не доверился.

Вырвалась из объятий и убежала в свою комнату. Не хочу его видеть, не хочу. Не верю больше, ни единому слову не верю. И пусть это во мне говорит обида, пусть к вечеру я буду жалеть о своих словах. Но факт остается фактом, мне не доверяют.

Когда слезы закончились, и только тихие всхлипывания не желали прекращаться, в комнату ко мне зашла Реина. Женщина ни о чем не спрашивала, ничего не говорила. Просто притянула к себе и обняла. Это было большее, что она могла дать. Просто объятия, в которых мне было уютно.

— Спасибо… мама, — сегодня первый раз назвала её так.

Просто почувствовала, как мне с ней хорошо. Как будто в детстве. Она поцеловала меня в висок.

— Ты все правильно сделала, — тихо сказала она, — ты сказала то, что было у тебя в душе.

Да, возможно она права. Но от этого не легче.

Еще два дня мы провели с родителями. Демидиона за все это время я не видела. Лишь изредка чувствовала, как из меня тихонько выходит сила. Похоже, он решает проблемы и полностью обнуляет свой резерв. Только он не знает, что подаренный мною артефакт завязан на мне. Сколько бы он не тратился, я всегда его дополню.

Но вдруг я почувствовала, что Демидиона нет. Не могу объяснить. Казалось, что до этого между нами была тонкая незримая нить, связывающая вампира и меня. А потом она резко оборвалась. Я заметалась по комнате, не зная, что делать.

Поспешила к маме. Сбивчиво пыталась рассказать о том, что почувствовала, как это произошло.

— Ох, деточка, — всплеснула она руками, — ты же его истинная пара и между вами уже образовалась связь. Он все это время чувствовал тебя, а ты его.

— Что такое пара?

— Это супруга или жена. Дарованная вампирам, оборотням, демонам богами. Чтобы её найти, многие тратят сотни своих лет. Но так и остаются ни с чем. Просто чудо, что вы встретили друг друга.

Мама металась по комнате, что-то еще говорила. А я произносила про себя только одно слово «муж». Да, странно, но мне безумно нравилось.

— Теперь я понимаю, почему он вокруг тебя так бегал, словно с дорогим камнем. Ограждал от всего. Это страх потерять самое дорогое, что имеется в этом мире. Ни одни сокровища не сравняться с истинной. Но если ты его перестала чувствовать, то…

— То, что? — паника вновь поднялась внутри меня.

— Боюсь даже предположить. Но не волнуйся, — мама быстро взяла себя в руки, — теперь ты не одна. Мы сейчас быстро рассказываем все своим мужчинам и отправляемся на поиски. Все будет хорошо, мы найдем его. А уж потом никуда от нас не денется, — мама даже улыбнулась.

Её настрой передался мне. Паниковать нельзя. Нужно собраться. Сейчас главное действовать.

Демидион Хорс.

Все эти дни я чувствовал горечь утраты. И это были эмоции Евы. Она обиделась, но в тоже время переживала за меня. Хотелось уже как можно скорее разобраться со всей этой чепухой и вернуться к девушке, попросить прощения за свое недоверие.

До сих пор в памяти глаза наполненные болью. И слова… её готовность сделать так, как скажу я, она была согласна даже быть приманкой, лишь бы я попросил и ввел её в курс дела. И только сейчас понял, что она бы вела себя естественно, и все бы получилось.

Госпожа Реина попросила дать девочке время. Я и сам понимал, что выяснять отношения не стоит. Ничего не измениться. А вот загнать своего врага захотелось с большей силой. Не жалея себя, искал заказчика. Я чувствовал, что он близко. Но уловить точное нахождение не получалось.

Я перемещался по миру, ища следы и зацепки. Казалось, что моих сил просто уже не хватит, и со следующим порталом я рухну на землю. Но силы появлялись снова и снова. Словно в последний момент открывалось второе дыхание.

В таком бешеном ритме прошло три дня. И завтра Ева вернутся в академию. И я не знаю, как проводить с ней занятия. С чего начать. С разговора? Или сделать вид, что ничего не произошло. Глупо, очень глупо. Хочу спрятаться как мальчишка, лишь бы не смотреть в её глаза.

После очередного портала оказался в горах. Да что такое? Неужели меня опять заманили? Осторожно шел вдоль скалы, в руках появилось оружие, щит плотной стеной закрывал со всех сторон. Ищейка идет вслед за мной, до конца проверяя и улавливая хоть какие-то странности.

За поворотом замечаю фигуру в плаще, она скрывается в пещере. Стоит ли идти? Или дождаться подкрепления. Но тогда силы мои быстро закончатся. Рискну.

Двигаюсь бесшумно, прохожу по темному коридору пещеры. Радуюсь своей сущности, которая позволяет рассмотреть черные стены, покрытые мхом. Впереди виден свет. Он не яркий, возможно небольшая расчищенная площадка, освещенная парой фонарей.