Попаданка и дракон

Ладья замедлилась, остановилась.

— Тшан, я вспомнила.

— Что?

— Халиала не стала случайным свидетелем. Она участвовала в работе, занималась заготовками. Я…

Тшан, не слушая продолжения, меня встряхнул:

— Не ты, Диана! Ну-ка, вспоминай своё настоящее имя. Ты законов не нарушала. Если тебя будут проверять, так и скажешь, артефакт истины подтвердит. Не бойся. Впрочем, я постараюсь, чтобы тебя считали свидетелем. Фатали неплохо подтасовала улики. Что-что, а работать на репутацию она умеет.

— Тшан…

— Время.

— Ты поэтому меня Дианой зовёшь? Только я начала привыкать быть Халиалой.

— Нет, — улыбнулся Тшан. — Просто мне нравится называть тебя твоим настоящим именем. Халиала пусть останется для официального обращения, а дома ты будешь Дианой. Ты не против?

— Мне твой голос нравится.

— Время, — поторопил Тшан, разрушая мгновение нежности.

И снова круговерть роскошных интерьеров, головокружительный поцелуй в кабинет лифта, галерея, холл… Тшан оставил меня в одной из открытых дворцовых гостинных, извинился, попросил подождать. Как я поняла, до аудиенции Тшан собирался официально то ли завершить, то ли начать и завершить расследование. С минуту я сидела оглушённая. Заторможенно погладила браслет. Жена… Уже жена. Жена самого лучшего дракона на свете!

Время, мчавшееся вскач, вдруг встало на паузу. Без Тшана каждая минута казалась вечностью. Я поняла, что проголодалась и устала. И вообще слишком много впечатлений за день. Но ради Тшана я и не такое потерплю.

Мой дракон пришёл, наверное, часа через четыре, не раньше. Я радостно вскочила Тшану навстречу, но муж выглядел хмурым, собранным.

— Диана, всё получилось, тебя ни в чём не обвинят. Я проследил. А теперь идём. Немного осталось. Хорошо?

— Угу.

— Ты умница, — подбодрил Тшан.

В ответ я крепче сжала его ладонь. Предчувствие было скверным.

Идти было откровенно страшно. Мало того, что само по себе ничего хорошего не ждёшь, ведь Тшан нарушил традиции, возможно, преступил закон, ещё и интуиция шепчет, что Пренебеснейшая не простит нарушения. Хотелось малодушно спрятаться, но я стиснула зубы, распрямила плечи. Тшану хуже, чем мне. И если он может идти спокойно и уверенно, то и я могу.

— Хали, ты можешь подождать снаружи.

— Так заметно?

— Нет, но…

— Исключено, Тшан. Я с тобой.

Муж всмотрелся в мои глаза.

— Как скажешь.

Впрочем, мой боевой запал быстро погас. В приёмной Пренебеснейшей секретарь приказал нам ожидать вызова, жестом пригласил пройти в левую часть помещения — противоположную от кресел. Воды нам тоже не предложили — очередной знак верховной немилости. Не скажу, что это обижало или цепляло, всего лишь действовало на нервы, а ожидание угнетало. Заставить нас простоять под дверью — часть наказания.

Пренебеснейшая допустила нас в кабинет лишь ближе к вечеру.

Мы с Тшаном склонились в поклонах, и снова Пренебеснейшая заставила ждать. Она что-то дописывала, шуршали бумаги. На нас она не обращала внимания, а мы так и стояли, согнувшись. Не знаю, какого эффекта Пренебеснейшая желала добиться, но лично я взбодрилась, потому что думать могла только о том, как Из неудобной позы не упасть на пятую точку.

Пренебеснейшая отложила листы:

— Я ознакомилась с докладом старшего жреца, а также со свидетельствами распорядительницы и остальных жрецов. Показания сходятся. Светлая Халиала с трудом прошла четвёртое испытание, после чего вы, презрев долг перед Илезией, позволили себе самовольный выбор. Встаньте!

Мы медленно распрямились.

— Тшан, возможно, ваша версия событий отличается от изложенной в докладах?

По крайней мере Пренебеснейшая не самодурка. Недовольство показала, но с плеча не рубит, разбирается.

— Никак нет.

— Тшан, у вас есть объяснения вашим действиям?

— Да, Пренебеснейшая. Когда я смотрю Халиале в глаза, я вижу небо, коричневый рассвет. Я словно окунают в новый мир, существующий только для меня одного. Тёплый ветер подхватывает и возносит к звёздам.

Я взрогнула. Тшан тоже это видит?! Я не одна? Надо сказать про океан…

— Вы знаете, что значит ваше видение?

— Оно значит, что мы с Халиалой можем стать друг для друга целым миром.

— Именно. И какое это имеет отношение к магической совместимости?

— Никакого.

— Судя по отчётам, вторая девушка подходила вам гораздо больше. Своим эгоистичным решением вы, возможно, лишили Илезию дракона — вашего ещё не рождённого сына. Я крайне разочарована в вас, Тшан.

— Сожалею, Пренебеснейшая.

Тшан удерживал маску абсолютного равнодушия с завидной лёгкостью, хотя Небо знает, чего ему это стоило.2f83e3

Пренебеснейшая продолжала:

— Новому драконьему роду Отшеп я выделяю Бегонскую долину у юной границы Илезии. Тшан, я запрещаю вам покидать родовые территории. Вам надлежит покинуть столицу до наступления нового дня и прибыть в долину не позднее, чем через неделю.

— Повинуюсь, Пренебеснейшая.

Мы поклонились, и Пренебеснейшая отпустила нас взмахом руки.

Уже в коридоре, когда приёмная осталась позади, я поняла, что ноги меня не держат. Устала, переволновалась. Тшан усадил меня в кресло, присел передо мной на корточки:

— Ди, ещё чуть-чуть. Я знаю, что ты устала. Прости, что не могу ничего исправить.

— Я в порядке. Дай мне минутку, ладно? Лучше скажи. Всё плохо?

Тшан мотнул головой:

— Могло быть гораздо хуже. А вышло… забавно.

— Неужели?

— Ну… В опале, конечно, нет ничего забавного. Но и унывать точно не стоит. Мы с тобой обязательно справимся. Долина, которую нам выделила Пренебеснейшая, незаселённая. Нас, грубо говоря, на природу выкинули. Ни тебе особняка, ни шалаша.

— Оу…

— Я сказал "забавно", потому что чего-то подобного ожидал. Мы успеем навестить та Верде, принять всех, кто не замешан в преступлении в род, и твоим… родственникам придётся позаботиться о строительстве нового дома.

— Хитрый какой…

Я смотрела на Тшана с неверием и искренним восхищением. Неверием — потому что таких ловкачей не бывает. С восхищением — потому что даже сейчас в безвыходной, казалось бы, ситуации, Тшан нашёл способ, как выкрутить обстоятельства в свою пользу.