Попаданка на десерт, или Любовь в Новогодие

Кивнув ему, я быстро-быстро переместилась к уединной нише Кантарисса.

– Опять вы?

Мне показалось, или при виде меня властный потомок грозных василисков слегка вздрогнул?

– Соблаговолите принять это печенье ручной работы, — поклонилась я.

– А почему его так мало? — удивился принц.

– Ваша охрана хотела убедиться, что оно не отравлено.

– Надоела уже эта перестраховка, — вздохнул Кантарисс, — знают же, на меня вряд ли что подействует.

Он осторожно взял лимонное печенье. Откусил и зажмурился.

– Надо же, какой интересный ансамбль. Необычно, пикантно. Мне нравится. Вы так и будете стоять и смотреть?

– Вы водичкой запейте, а то подавитесь, — заботливо сказала я, — мне очень важно было понять, как вы оцените наш новый рецепт.

– Хорошо оцениваю, — он смотрел на меня как-то настороженно. Даже не по себе стало. А потом послушался, глотнул воды из стакана и потянулся за вторым печеньем.

– Как по мне, пряностей можно было чуть меньше. Но я доем, вы не волнуйтесь так!

Наверное, видок у меня слишком напряженный, что он таким успокаивающим тоном разговаривает, как с ненормальной.

Убедившись, что принц съел оба печенья, я сделала книксен, как себе его представляла, забрала грязную посуду и чуть не бегом удалилась восвояси, чувствуя спиной озадаченный взгляд повелителя.

ГЛАВА 21. Новая встреча

Ноги, кажется, скоро отвалятся. Руки тоже, но хотя бы сейчас мне ими не работать и не ходить! А вот нижним конечностям придется еще до комнаты меня нести.

На академию Оридора уже спустилась прекрасная зимняя ночь, когда я выползла из кухни, перемыв тонну посуды. Скорее бы уже закончилась моя трудовая вахта посудомойки. Я рассчитывала, что сегодня меня от нее освободят, но шеф напомнил, что несмотря на свою удаль, магию и умение обращаться с фольгой, я все еще новичок. А значит грязные тарелки ждут.

Уходила я последней, хотела позвать с собой своего рыжего фамильяра, но не нашла. Испытала при этом острое чувство одиночества. Пушистый хвостатый зверек был хоть кем-то моим в этом чужом мире, где правят змеи.

Кстати, о змеях. Стоило о них вспомнить, я услышала этот звук вновь. Шелест листьев, хруст веток, сминаемых огромным телом, и шипение.

— С-с-с-трас-с-ствуйте, Ли-с-с-са…

Поспешно натянув на голову капюшон, я порадовалась, что забыла снять бандану вместе с фольгой, и подождала, когда мой ночной собеседник примет человеческий вид.

– Доброй ночи, ваше высочество, — поприветствовала я молодого человека в белом пиджаке, рассматривая, как в лунном свете на его щеках переливаются остатки синей змеиной чешуи, постепенно втягиваясь в кожу.

– Я же просил называть меня Тарис, Лиза, — мягко пожурил меня принц.

Он так различался со своей дневной, светской ипостасью! Аристократ, отстраненный и слегка высокомерный. Предпочитающий свой узкий круг общения и факультет для избранных. Все это при свете дня, когда на него смотрят сотни глаз ожидающих приказаний подданных.

И ночной Тарис, разговорчивый, склонный к философии, ироничный и легкий собеседник.

– Почему вы так поздно возвращаетесь домой, Лиза? — спросил меня принц.

– Была в библиотеке, — потупила я взор. Мне не хотелось признаваться, что я работаю на кухне помощницей, тогда он без труда установит мою личность.

– Вы, наверное, лучшая студентка на вашем потоке, столько прилежания! — одобрительно сказал Тарис.

– Ой, скорее, отстающая, поэтому постоянно пытаюсь подтянуть свои знания.

– Еще и скромная! Сколько достоинств!

Голос правителя потеплел, заставив мое сердечко затрепетать. Снова в его присутствии со мной происходит то, чего бы мне совсем не хотелось.

Он волнует меня, будоражит воображение. Я не могу удержаться и начинаю представлять его в различных бытовых картинках. Как он подписывает указы, держа в сильных, мужественных пальцах перо. Возможно, в задумчивости покусывает его кончик или почесывает им свой породистый нос.

А его зеленые глаза, драгоценные изумруды, глубокие омуты… есть ли та, при взгляде на которую они становятся совсем бездонными?

Что ж, если такой девушки и нет, скоро появится. Элевилль. Ее имя отозвалось во мне горечью. Пусть даже я и не верила, что можно заставить мужчину влюбиться, подсыпав ему в десерт порошок или помахав пучком вонючей травы.

– Лиза, вы меня слышите? — Тарис повысил голос и я догадалась, что пропустила часть обращенной ко мне речи. Как же неловко! Да я каждое его слово готова впитывать…

Так, Лиза, можно подумать, что это тебя привораживают, а не принца. Успокойся, в руки себя возьми.

– Простите, Тарис, — призналась я, — отвлеклась. Задумалась о… завтрашней лекции по зельеведению. Очень интересный предмет, знаете ли. О чем вы говорили?

– О том, что если не свернете вправо, врежетесь в дерево, — любезно подсказал принц.

Черт. Или как тут принято говорить - хару! И правда на дорогу не гляжу.

– Вы очень в себя погружены, Лиза, — заметил принц, — а между тем, ночь так прекрасна. Посмотрите, какая луна! Как она причудливо подмигивает нам сквозь заснеженные ветви деревьев, серебрит их.

– Вы просто поэт, Тарис! — восхитилась я. — А ваши подданные об этом знают?

– Если честно, даже я себя таким не припомню, — смутился высочество, — вы открываете во мне нечто новое. У меня нынче ночью и правда лиричное настроение. Пожалуй, когда приду к себе в опочивальню, найду книжку каких-нибудь стихов. Если у меня такое в принципе есть.

– А что вы обычно читаете? — заинтересовалась я. — Своды законов Атраморы?

– Что вы! — засмеялся принц. — Их я пишу, а не читаю. Мне нравятся исторические хроники. Люблю изучать опыт правителей прошлого и примерять на свои реалии. Мне хочется стать мудрым королем и вывести Атрамору на новый уровень.

– Ради жителей королевства? — восхитилась я его человеколюбием.

– Главным образом, чтобы утереть нос старшему брату Дару, — озорно улыбнулся Кантарисс, — но если при этом граждане Атраморы получат процветающее государство, буду только рад.