Попаданка с приветом, или Солдат эльфа не обидит

В этот момент я как никогда остро осознала, что, по крайней мере, один из моих мужей одержим мною. И никуда не денется.

Более того, если за пределами спальни я — королева, то внутри нее будет все ровно наоборот.

За закрытыми дверями, на нашем супружеском ложе, именно мужчины будут главными.

Что-то мне подсказывает, что не только дрэкон, но и демон с эльфом будут кайфовать, доминируя надо мной. Над моим телом. И мне это понравится.

— Ты так и будешь просто смотреть? — прошептала хрипло, очерчивая коготками бугрящуюся мускулами широкую грудь второго мужа. — Может, уже сделаешь что-нибудь? — намекнула снова, призывно выгибаясь, дрожа от предвкушения, с жаждой вдыхая пряный аромат, исходящий от мужей.

Хан зарычал и, наконец, накинулся на мой чуть приоткрытый рот, жадно и напористо вторгаясь внутрь языком. Скользя им по моему небу, щекам, проникая глубоко в горло, лаская везде, куда мог дотянуться. То ритмично трахая мой рот, жестко, почти грубо. То нежно скользя шершавым кончиком языка по небу, щекам, сплетаясь с моим языком в самом древнем на свете танце любви.

От его аромата одурманенное алкоголем сознание поплыло окончательно. И я уже ничего не замечала вокруг, всецело поглощенная одним из самых потрясных, сногсшибательных поцелуев в моей жизни.

Я стонала, всхлипывала, не менее жадно и страстно отвечая на поцелуй. Посасывала то его верхнюю губу, то нижнюю, ласкала язык, отвечала на его безумную животную страсть взаимностью.

Всей своей душой, всем сердцем осознавая, что это — мой мужчина.

— Вау, вот это пожар, — донесся до моего оглушенного похотью сознания низкий вибрирующий голос — обволакивающий, очаровывающий, покоряющий. — Наша сладкая девочка оказалась такой горячей.

С трудом оторвалась от дрэкона, открыла глаза, попыталась проморгаться, сбросить морок, плотным коконом греховной похоти окутавший мозг.

Вот в данный момент мне было вовсе не до грязных разговорчиков, хотя, несомненно, они заводили, воспламеняли и без того кипящую кровь.

— Рэт… — позвала тихо, вдруг до зуда в кончиках пальцев желая прикоснуться к нему. И третий муж не заставил себя долго ждать. Склонился надо мною, опаляя горячим дыханием лицо.

— Я тут раздобыл кое-что, — голубое ледяное пламя его глаз напоминало океанскую бездну, в которой можно было бы запросто утонуть, сгинуть в опасной пучине без следа. — Как насчет повеселиться? — и перед моим ошеломленным взглядом оказался моток веревки. — Ты же нам доверяешь, ягодка?

До меня, наконец, дошло, что задумал третий муж, с веселым блеском в глазах разматывавший веревку.

— Вы что задумали? — стоп! А почему это у меня голос охрип? И, кажется, от одной мысли о связывании пожар в киске разгорелся еще сильней. Теперь уже там буквально все полыхало и истекало влагой.

Мне что, понравилось? Связывание?

Та ну, бред. Я же люблю все контролировать.

Хан подхватил меня на руки и куда-то понес. А я беспокойно зашевелилась в его стальной хватке, сделала слабую попытку вырваться.

— Евгеша, спокойно, — раздался над ухом низкий баритон Хана. — Ну чего ты испугалась? Поверь, тебе понравится.

В следующее мгновение меня бережно опустили на широкую кровать. Халатик мгновенно куда-то испарился.

Мужья, все трое, окружили меня, не давая опомниться. Скользя шершавыми ладонями по всем плавным изгибам, массируя и разминая мгновенно одеревеневшее тело.

Рэт устроился в изголовье, легко сжал оба моих запястья, рукой, пресекая любые попытки к сопротивлению.

Хисс развалился сбоку, поглаживая мой подрагивающий животик, лаской разгонял мурашки по всему телу.

Боялась ли я?

Определенно. Отдать полностью контроль трем незнакомым мужикам, пусть и моим мужьям, не самое разумное решение.

— Отпустите! — выдохнула хрипло, неуверенно, не понимая, чего же хочу на самом деле. Сдаться на их милость, покориться, хоть раз в жизни почувствовать себя женщиной. Обожаемой, любимой, ибо в каждом их успокаивающем жесте, в каждой ласке ощущалась любовь, безграничное обожание.

Как такое возможно, ведь мы знакомы всего ничего?

И в то же время, я боялась оказаться беспомощной, в полной их власти.

Эта гремучая смесь страха и возбуждения будоражила кровь, разгоняла адреналин по сосудам.

— Ну же, Евгеша, — шептал надо мной Рэт, успокаивающе массируя руки, плечи, шею. — Давай. Отдай нам контроль, отпусти себя, наслаждайся и кайфуй с удовольствием, что мы тебе подарим.

— Доверься нам, сладкая, — не менее жарко бормотал эльф, едва уловимо водя кончиками пальцев по груди, уделяя особое внимание розовым ореолам и крупным тугим соскам.

Хан, оседлав ноги, полностью обездвижил меня, не позволяя шевельнуть даже пальцем. Сдавил бедра так, что я ощущала пульсацию клитора, выступающего между губок. Беспокойно поерзала, попыталась унять нестерпимый зуд между бедер, снять все возрастающее напряжение в истекающей влагой киске. Мне до ужаса хотелось заполнить ноющую пустоту в лоне. Хотелось быть заполненной именно этими тремя мужчинами.

В данный момент я испытывала все что угодно, кроме страха. Его не было вообще, даже не смотря на то, что я оказалась полностью в их власти.

— Прислушайся к себе, ягодка, — прорычал он, скользя вниз и вверх по бедрам, на живот, едва задевая ребром ладони голенький эпилированный лобок. Его взгляд потемнел, дыхание участилось, раздвоенный язык мелькнул между чувственных губ. — Ты же хочешь этого!

Я, правда, хотела, именно с ними, с почти незнакомцами, и, тем не менее, такими родными мужчинами.

— Хорошо, — выдавила еле слышно. — Но мне нужно стоп-слово.

— Что еще за стоп-слово? — Хан недоуменно нахмурился, выписывая замысловатые вензеля на моей коже.

— Слово. К примеру, Клубника. Если я произнесу его, вы немедленно остановитесь. Если вдруг что-то будет для меня слишком… Меня раньше никогда не связывали.

— Хорошо.

Поспешно согласились все трое, видимо, боялись, что я передумаю.

А дальше началась греховно-порочная вакханалия.

Рэт обвязал мои запястья мягким шелковым шнуром и зафиксировал в изголовье. Продолжая массировать ласковыми поглаживаниями руки, плечи, шею, периодически опускался к груди, обхватывал ладонями пышные полушария, уделяя особое внимание ореолам и соскам.

Касался шершавыми подушечками пальцев уже давно затвердевших сосков. Зажал между большим и указательным пальцами сначала левую вершинку, затем правую, по очереди сжимая их, покручивая, оттягивал до легкой боли, и тут же отпускал.

— Поделись, — рыкнул Хисс, отстраняя Рэта от одной груди, и тут же приник к ней ртом. Ударил языком раз, второй, третий по жесткой вершинке, слегка прикусил, и тут же зализал место укуса.

Слишком поглощенная ощущениями, даже не заметила, как Хан обвязал шелковым шнуром одну мою лодыжку, затем вторую, и что-то сделал. В тот же миг мои ноги под действием невидимой силы раздвинулись широко в стороны. И теперь этот плут улегся между ними, уставившись прямо туда, овевая горячим дыханием киску.