Попаданка с приветом, или Солдат эльфа не обидит

А пока я с нежностью прижимала к груди своего первенца, своего маленького любимого сыночка.

Который сучил ножками и ручками, кряхтел, а затем вдруг открыл глазки и уставился прямо на меня.

Осмысленные нереально прекрасные голубые глазки с темно-синим зрачком, опушенные длинными белыми пушистыми ресницами. Заостренные скулы, прямой носик, пухлые щечки, и пушок белоснежных волос на голове.

Красивей никого в жизни не видела. Счастливо улыбнулась и поцеловала малыша в носик, в щечки, в глазки, в лобик. Делясь с ним невероятным материнским обожанием.

А малыш вдруг моргнул, улыбнулся, ухватил меня за локон волос и радостно заагукал. Мда, все же, ребенок эльфа отличается от простого человеческого дитя.

— Наш малыш. Он такое чудо! — меня переполняли радостные эмоции.

— Ну, покажите же моего сыночка… — в нашу спальню ворвался Хан, увидел сверток у меня на руках и улыбнулся.

— А почему только твоего? — а вот и Рэт подоспел.

Мои мужчины окружили меня, целуя, благодаря за сына. И Хан, и Рэт уже любили нашего первенца, как родного. Я это чувствовала всем сердцем, всей душой.

Они склонились над ним, счастливо улыбаясь, целуя в щечки, в макушку. Взяли малыша за ручки, давая понять, что рядом, передавая ему всю свою любовь. И наш сыночек вдруг схватил каждого за указательный палец, улыбнулся. И озарил собственным сиянием всех троих мужчин.

— Он признал в вас родителей, — изумленно выдохнул Хисс. — На моей памяти, такое впервые. Обычно младенцы эльфов очень избирательны, и даже не всегда признают биологических родителей. А вас двоих признал, и, более того, наш сын благословил вас.

— Ну и замечательно.

— Прекрасно, он и есть наша родная кровиночка.

— Ну что, в пару эльфенку, надо такую же малышку! — напутствовал батя, с умилением глядя на нас.

— Лет через сто! — посмотрела на него. — У меня столько дел, а я беременная — словно танк, неповоротлива!

— Ну, посмотрим! — хмыкнул батя, выгоняя всех из комнаты, и оставляя нас с малышом наедине.

* * *

Дрэконна

Спустя три года

Я сладко потянулась, открыв глаза, ощущая, как сзади ко мне прижимается Рэт, мой дрэкон, мой второй муж. Огромный и невероятно нежный, от одной мысли о том, что происходило прошлой ночью, между ног снова стало покалывать, припухшие складочки увлажнились.

— Ммм, кто-то желает продолжение банкета, м? — горячее дыхание опаляет кожу, Рэт едва ощутимо прикусывает чувствительное местечко за ухом и тут же зализывает его. — Моя сладкая малышка, такая чувствительная, такая отзывчивая… Мне все очень понравилось прошлой ночью… Теперь я понимаю, отчего эльф так кричал тогда… И на утро проснулся выжатым до последней капли…

— Ну, ты не выглядишь выжатым, судя по дубине, упирающейся мне в задницу… — выдохнула томно, невольно прижимаясь попкой к каменному утреннему стояку дрэкона.

Чувствуя, как лоно болезненно сжимается, а складочки намокают. Снова.

Сжала бедра, чтобы хоть немного унять пульсацию в клиторе и сладкое томление во всем теле. Разумом я понимала, что пора вставать, заняться делами, но тело требовало продолжения ночи.

Рэт развернулся, бережно уложив на спину, навис сверху, опаляя жарким взглядом. Сдернул с меня покрывало, и навис сверху, накрывая своим телом.

Такой горячий, такой жесткий… везде… и сейчас он удобно устроился между моих бедер. Толчок, еще один, снова и снова, Рэт просто лежал на мне, двигаясь, скользя жестким членом по моим припухшим складочкам и пульсирующему клитору.

— Ладно, ты победил… — с последующим толчком застонала еще громче, раздвинула бедра, давая ненасытному дрэкону удобно устроиться.

Муж двигался, не останавливаясь ни на мгновение. Скользил бархатистой головкой по клитору, губкам, влагалищу. Толкнулся в истекающий влагой вход. Вошел сразу на всю длину, застонал, ощущая, как пульсирующие стеночки сжались.

Рэт хрипло заурчал, продолжая удерживать меня под собой, трахая безумно, дико, словно и не было вчерашней пошлой и грязной ночи. Словно мы и не отрывались всю ночь напролет.

Одновременно покрывая поцелуями мои волосы, лицо, шею, оставляя засосы на чувствительной коже.

И я отвечала ему с не меньшей страстью, помечая, заявляя права на своего мужчину.

Мы оба словно слетели с катушек, хрипло урча, трахались, словно безумные, пока, наконец, оба не взревели от потрясающей кульминации. На мгновение замерли, и рухнули на постель, сжимая друг друга в объятиях.

— Люблю! — выдохнул Рэт мне в макушку, прижимая меня к разгоряченному телу.

— Ты мой огненный дрэкон, мой мужчина! — ответила, оставляя влажные поцелуи на его груди. — Милый, нам пора заняться делами… — вывернулась из его объятий, села в постели, на мгновение обернулась, подмигнула. — Но мы обязательно продолжим с того, на чем остановились… Позже…

— Конечно, сладкая, — Рэт ухмыльнулся, потянулся, грациозно поднялся, накидывая на себя халат.

Как раз вовремя, едва мой муж успел прикрыться халатом, как в спальню влетела Лери. Вся сияющая, словно солнышко, радостная и счастливая.

— Лорд Рэташ, уже утро, и вам пора…

— Да, да, да! Уже ухожу, милая, встретимся в кабинете. Люблю тебя.

И исчез, закрыв за собой дверь.

— Все же, вы распустили своих мужей…

— Лери, я просила не выкать мне, — пробурчала недовольно, направляясь в ванную. С удовольствием погрузилась в бурлящую пенную воду, наслаждаясь пузырьками и ароматной пеной с солью. Ага, в этом мире магам удалось совершить невозможное. Создать близкие к оригиналу дорогие для меня вещи.

Пену и соль для ванны, а еще — кофе, вернее, очень похожее на кофе растение нашлось в этом мире, и его можно было готовить точно так же.

«Пора приступать к делам» — подумала я спустя еще пару часов расслабляющей ванны, и после чашечки кофе.

Обожаю его.

Мы, конечно, не думали, что с приходом потока туристов все будет проще, нет.

Дел было много, с потоком отдыхающих прибывали мошенники, желающие по-прежнему поставлять рабов и зарабатывать на этом деньги. Приходилось их отлавливать… Допрашивать, выяснять, откуда они, возвращать рабов обратно.

А тех, кто их поставлял, отправляли в местные казематы. Благо, подвалов в замке полно, и один из них, на самом нижнем ярусе, занимала тюрьма. Которая в последнее время заполнялась с завидным постоянством.