Попаданка в деле, или Ваш любимый доктор

– Слушай, Пискун, я всё забываю спросить…

Синий комок перевернулся в воздухе и застыл, выжидательно глядя на меня.

– А ты мальчик или девочка?

Мой питомец тонко захихикал и шлёпнулся на стол у меня перед носом.

– Глупенькая, у тиинов нет пола.

– А как вы тогда размножаетесь? Это просто профессиональные любопытство… – стала оправдываться я. Нет, ну это и правда интересно!

Тиин вздохнул и мечтательно прикрыл глазки-бусинки.

– В моменты наивысшего счастья и радости от нас может отделиться другой малюсенький тиинчик. Но такое бывает редко, потому что тиины не испытывают таких ярких чувств и эмоций, как люди.

– То есть получается… – я почесала подбородок. – Вы размножаетесь почкованием? Ясненько…

– Эй, сама такая! – возмущённо пропищало пушистое создание.

– Ладно-ладно, не злись. Сейчас со стола уберу, а потом делом займёмся. Надо же бедной попаданке готовить себе тёплое и уютное место в этом враждебном мире!

Пискун тихо ворчал, что глупые попаданки употребляют не менее глупые слова, пока я раскрывала чемодан. На этот раз я не вздрагивала, не прыгала и не визжала от неожиданности – привыкаю к магии потихоньку.

– Вон в тех сундуках посмотри, – пискнул тиин. – Кажется, в них Эллен хранила всякие лекарские штуковины.

Я послушалась и, перешагнув пару тюков с тряпьём, опустилась на корточки перед чемоданчиком тёмно-коричневого дерева с золотыми уголками. На крышке были выжжены буквы, сначала показавшиеся незнакомыми. Моргнув пару раз, я почувствовала, как мозг и зрение адаптируются к чужому языку.

«Прежде, чем лечить других, исцели себя…» – гласила надпись.

Тут же вспомнилось латинское крылатое выражение Cura te ipsum – «исцели себя сам». Очень верное, между прочим. Врачу важно быть здоровым душой и телом, чтобы как можно больше дать своим пациентам и не опустеть, не выгореть, не погаснуть, как испорченная лампочка.

– Так, а как открывается этот чудо-чемоданчик?

– Нужна твоя кровь, конечно, – произнёс Пискун тоном Капитана Очевидность. – А ты думала, кто попало может открывать магические шкатулки? Не-ет, дорогая моя. Видишь тот выступающий шипик? Надо уколоть им палец.

Меня непроизвольно передёрнуло. Он наверняка грязный! Интересно, в этом мире есть столбняк?

Но любопытство пересилило, и я проткнула безымянный палец маленькой металлической занозой, которая располагалась в узоре замка. Послышался щелчок, потом второй, и лекарская шкатулка раскрылась, являя миру своё нутро.

Как я и подозревала, вместимостью она напоминала чемодан. В стороны выехали дополнительные отделения с ящичками, с двойным и тройным дном, а в них…

– Вау! – я не сдержала восхищённого вздоха. Сейчас я наиболее остро ощутила, что попала именно в магический мир, полный чудес. И это компенсировало отсутствие технического прогресса.

В первом отделении в отдельных ячейках на подстилке из сухого мха аккуратно лежали пузырьки и склянки с пожелтевшими этикетками и деревянными пробками. Некоторые были запечатаны сургучом и ни разу не использовались. Жидкости переливались, искрились, клубились и меняли цвет, какие-то были совершенно тёмными, но чутьё подсказывало – именно там находятся самые сильнодействующие зелья.

Были в склянках и порошки – я даже не пыталась угадать, из чего они сделаны. Наверняка толчёные зубы василисков или высушенный помёт магических тварей.

Двумя пальцами я взяла один пузырёк и посмотрела его на просвет.

– Ты там поосторожней, подруга, – тиин подлетел сзади и запрыгнул на плечо. – Неохота снова без хозяйки остаться. Кстати, где-то здесь должен быть справочник по зельям.

– Да, я видела, когда расставляла книги. Слушай, что здесь написано? Так мелко… – я сощурилась и прочитала: – Настойка корня сердечника?

– Ты у нас целитель, ты и думай, – ответил тиин, хихикнув.

Да уж, предстоит выучить целую кучу незнакомых названий. Но выучить это полбеды, главное научиться их использовать.

Ладно, поглядим, что ещё у нас здесь есть. Я потянула за миниатюрную ручку, выдвигая ящичек… На синем бархате лежали ланцеты, предки современных скальпелей – брюшистые, остроконечные, ампутационные ножи и хирургические ножницы. Наточенные и отполированные до блеска, в целом неплохие, только немного устаревшие.

– Кстати, совершенно новые! Эллен ни разу ими не пользовалась, – жизнерадостно сообщил мой дружок. – Но ты-то обновишь? Когда мы уже кого-нибудь разрежем?

– Эй, сплюнь!.. Да не на меня же, дурилка! Я не хочу никого резать, пока у меня нет для этого подходящих условий. Где я буду это делать? На кухонном столе с ассистентом в твоём лице?

Видимо, мой строгий тон возымел действие, и пушистый комок поник. Глазки заблестели так, будто тиин сейчас расплачется.

– Прости, Эл.

– Ладно, это ты прости, – смягчилась я. – Иногда я бываю строгой. Что поделать, профессия накладывает отпечаток.

Бережно закрыв ящичек, выдвинула следующий…

А там… ёлки-палки, да это же настоящее сокровище! Два стетоскопа – акушерский деревянный с двумя раструбами, и обычный в виде короткой трубки.

Я повертела их в руках, рассмотрела со всех сторон, отмечая странные клейма. Вот то, без чего не обойдётся ни один врач. И сердцебиение плода выслушать, и тоны сердца, и лёгкие. Когда-то лекари нашего мира пытались распознать звуки, прикладывая к груди или животу ухо, пока Рене Лаэннек не догадался свернуть в трубку листы бумаги, чтобы не прижиматься к груди молодой дамы и не смущать бедняжку. Разве мог он заранее знать, что это приведёт к изобретению столь полезного инструмента?

– Ну всё. Теперь я с вами не расстанусь, – прошептала себе под нос. Буду ходить на приёмы только со стетоскопами. Если местные их не видели ни разу, то мне это только на руку – будут говорить, мол, магичка волшебными штуками пользуется, колдует!

– Какая-то ты подозрительно довольная, – Пискун уселся на край раструба. – Как будто клад нашла.

– Это и есть клад, мой пушистый друг. А ну-ка, что у нас вот здесь?

Я открыла следующий ящик. Металлический блеск, плавные изгибы, цепочка…

Что это? Неужели то, о чём я думаю?

Я покрутила в руках чудо-инструмент. Да, это и вправду похоже на акушерские щипцы, только на их устаревшую версию. Они выглядели как две неперекрещивающиеся ложки на цепочке и были абсолютно нефизиологичными.

– Это что ещё за инструмент? – поинтересовался Пискун. – Эллен его ни разу не использовала.

– Не удивительно. Им можно нанести больше вреда, чем пользы, – я пощёлкала металлическими ложками и положила на место. – По идее эта штука должна помочь младенцу родиться.