Попаданка в книгу или опальная жена дракона

Он не лгал.

Мне действительно не больно. Точнее это сладкая боль, стирающая напрочь границы, до разрядов тока по телу. До искр из глаз.

Он старается быть осторожным, контролировать каждое свое движение, но его природная сила и страсть рвется наружу.

Эйнар реагирует на каждый мой судорожный вздох и его глаза темнеют от желания. Мне нравится вызывать в нем этот огонь, ощущать, как трудно ему удерживаться на грани.

Он жадно вдыхает мой запах, его губы скользят вниз по моему телу, оставляя огненный след на разгоряченной коже.

Мужские пальцы уверенно двигаются, исследуя каждый изгиб. Он неспешно, но неотвратимо направляет нас к пику нашего взаимного желания.

Каждое его прикосновение глубже и смелее предыдущего и я тону в остроте эмоций, которые во мне вызывает его чувственная ласка и близость.

Мое дыхание окончательно сбивается, срываясь на стон. Разум мутнеет, я могу думать только о его требовательных губах, от жара в котором задыхаюсь.

И об умелых и мощных руках, что чувственно и смело ласкают мое тело. Оно откликается на каждое движение и я не могу и не хочу думать о чем-то другом.

Я цепляюсь за Эйнара, словно падаю в пропасть. Между нами электризуется воздух и каждое прикосновение искрит, приближая нас обоих к пику.

И когда меня накрывает волна невыносимой сладкой агонии, заставляя дрожать и извиваться, Эйнар тихо шепчет мне на ухо:

— Я не принимаю твой дар.

Его голос едва слышен на фоне громких ударов наших сердец, эти слова, как холодное дуновение ветра, заставляют меня сжаться.

То, что зарождалось во мне на пике истомы…та магия, которую я чувствовала и что желала вырваться наружу и перейти к новому хозяину, вдруг остыла и осела, словно пыль прибитая дождем.

— Почему? — едва слышно спрашиваю я. Тело продолжает сладко содрогаться, перед глазами все плывет и голова плохо соображает, но я внезапно осознаю, что он отказался забрать мои способности. Даже зная, что второго шанса возможно и не будет.

В ответ Эйнар ласково гладит мою спину, будто успокаивая. Его губы находят мои. Долго и мучительно целуют, сминают, разжигая новый огонь.

***

Я просыпаюсь от первых лучей утреннего солнца, пробивающихся сквозь ветви древних деревьев.

Рядом со мной нет Эйнара. В сердце мгновенно зарождается тревога.

Поднявшись, замечаю его фигуру у озера.

Он стоит по пояс в тихой зеркальной воде. На плечах и руках помимо бликов от серебристых капель темнеют вены, словно за ночь проклятие только усилилось.

Подойдя поближе, я замираю, прежде чем шагнуть в воду.

Когда дотягиваюсь до его плеча, Эйнар оборачивается.

В его глазах — незнакомая мне эмоция. Нечто сродни задумчивости и тихой грусти.

— Эйнар, почему? Ты не позволил мне помочь...

— Зачем тебе это, сиротка Ричи? — он тихо усмехается. — Чутье подсказывает, что дар тебе самой пригодится.

— Но как же ты?

— Выкарабкаюсь. Не волнуйся. Всегда можно что-то придумать.

Смотрю на него и мне становится мучительно больно.

Он тяжело вздыхает, подтягивает меня к себе:

— Иди сюда, — и заключает в объятия.

Прикосновение его разгоряченной влажной кожи по идее должно согреть. Он всегда горячий как нагретый на солнцепеке камень, но я чувствую, как по моему телу разносятся холодные волны.

— Это уже моя борьба, Лорет, — произносит мне на ухо и опаляя дыханием, прикусывает мочку уха. Осторожно так, но дико будоражаще. Словно хочет отвлечь от всего.

Мы стоим обнявшись в воде. Вокруг шелестит утренний лес. Кажется, что в этой обстановке идеально все.

Так бы стояла бесконечно, прислушиваясь к ударам сердца Эйнара и растворяясь в его объятиях.

— Волнуюсь за близнецов Хейлов, — шепотом признаюсь.

— Не волнуйся. Они в порядке.

— Да? Откуда ты знаешь?

— Чувствую, что за эту ночь ни один дракон не пострадал.

Боже…

С трудом сдерживаю смешок.

Оказывается, Эйнару даже присуще своеобразное чувство юмора.

Но у всего есть грань, приблизившись к которой понимаешь, что реальность никуда не делась.

— Эйнар, — отстраняясь, опускаю ресницы, — если я сейчас уйду, ты будешь злиться?

— Нет, я спрошу, куда ты хочешь пойти и безопасно ли это место для тебя? — он приподнимает ладонью мой подбородок. — Если нет, то я отправлюсь с тобой.

— Это место…Оно иное, но я должна туда попасть. Это важно для всех нас.

Взгляд Эйнара впивается в мои глаза. Пристально и пронзительно, со всей присущей ему остротой.

Кончиками пальцев он прикасается к черному агату на моей шее.

— Ты знаешь, как пользоваться артефактом. Он перенесет тебя куда захочешь. Просто думай об этом месте и…возвращайся.

— Конечно…я вернусь, — произношу скорее для себя, чем для него.

Под пристальным контролем Эйнара я прокалываю палец и сжимаю агат в кулаке. Все-таки мне удается узнать, что артефакт способен переносить только одного. Только так.

В моей ладони камень начинает светиться тусклым пульсирующим светом, обволакивая мою фигуру.

Мир вокруг искажается и земля уходит из-под ног.

— Прости, что ухожу, — шепчу я, поднимаясь на цыпочки и касаюсь своими губами его. Возможно последний наш поцелуй и я не хочу, чтобы он был горьким. Хочу, чтобы в нем осталась недосказанность.

Туман сгущается и фигура Эйнара растворяется, словно его поглощает сама тьма. Его пальцы скользят по моей щеке и исчезают.

Прикрыв глаза, оставляю в памяти это мгновение с прикосновением дракона.

А когда снова чувствую под ногами землю — открываю.

Передо мной обломки камней, местами покрытые мхом и ростками травы. Выше обугленные стены некогда величественного строения, а у его подножья почерневшие и высохшие кусты, чудом сохранившиеся.

Кажется, даже воздух до сих пор хранит запах гари.

Вокруг слишком тихо. Ни щебетания птиц. Не шорохов.

Словно земля здесь вымерла навсегда.

Неожиданно через безмолвие пробивается девичье пение.

Вначале воспринимаю мелодию как плод воображения. Но опомнившись, прислушиваюсь.