Попаданка в семье драконов 2

— Не думаю, что после благословения нас Великим драконом они осмелятся напасть, но совсем без наказания их оставлять нельзя. — На его пальцах отчетливо прорастают когти, но Арен их убирает. — Только все эти разборки совсем не то, чем я хочу сейчас заниматься.

Он крепче обнимает меня. Уткнувшись в бархат его камзола, вздыхаю.

Да, победой над Безымянным ужасом наши дела не закончились: Арен принц, я принцесса. И мы еще даже не начали полноценный контакт с Нараком. И с оставшимися без управления государствами разбираться, похоже, тоже будут Аранские.

Едва слышно шелестят мои шаги, мы с Ареном бредем по улице, крепко прижимаясь друг к другу. Тишина, фонари, спящий город — все это располагает к романтике, но меня все настойчивее посещает мрачная мысль...

— Арен, прости, что нарушаю наше милое уединение, но... раз уж мы рядом с Академией, я хотела бы... — (Арен напрягается, у него появляется смутное беспокойство), — возложить цветы на могилу Огнада. Он действительно очень нам помог, мне хотелось бы с ним попрощаться.

— Конечно, ты можешь с ним попрощаться, — с каким-то непонятным облегчением подтверждает Арен.

— Что-то не так? — заглядываю в его лицо.

Слабый свет фонарей подчеркивает его красивые скулы и изгиб губ.

— Все в порядке. Думаю, где раздобыть цветы.

— Мне показалось, тебе не понравилась моя идея отправиться в Академию.

— А вдруг ты решила бы ее закончить, прежде чем замуж выходить?

Звучит логично, но... почему-то кажется, что Арен недоговаривает. Или это предсвадебная паранойя?

За цветами мы отправляемся телепортом. Сразу оказываемся в духоте какой-то оранжереи. Арен разжигает свет на кончиках пальцев, и я невольно выдыхаю: перед нами десятиметровая грядка кустиков с черными вытянутыми бутонами. По краю лепестки чуть отгибаются, демонстрируя бархатную поверхность с беловатыми и фиолетовыми прожилками.

— Цветок некромантов, — произносит Арен. — Для выращивания требует вливания их магии.

— Мне кажется, в твоей коллекции таких нет.

— Нет, ведь я не пущу туда некроманта, а амулеты с их силой недостаточно питательны.

— Значит, это сад некроманта?

— Одного из погибших в битве с Безымянным ужасом личей. Эти цветы скоро умрут, так что не будет никакой беды, если срежем их для Огнада. — Арен выпускает золотые когти. — Сколько цветов ты хочешь?

Оглядываю кусты, их тут полсотни, и это намного больше, чем нужно для одного букета. Все остальные бесславно умрут.

— Разве о них некому больше заботиться? — оглядываюсь по сторонам, но остальные части оранжереи тонут во мраке.

— Наследников нет, заботиться о цветах никто из некромантов не вызвался. Для некромантов цветоводство — редкое увлечение.

С сожалением вглядываюсь в бутоны.

— Арен, а что, если пересадить их в Академию? К могиле Огнада. В Академии студенты-некроманты могли бы напитывать цветы своей силой. Или просто тренироваться рядом с ними.

Арен оглядывается на меня, в его глазах вспыхивают золотые отсветы, а на чувственных губах появляется улыбка:

— Не уверен, что Дегон оценит очередное твое вторжение в Академию и перестановки.

— Но это же безобидная перестановка, — возражаю я.

Охранники пропускают нас без вопросов, хотя меня бы заинтересовало, зачем это нам среди ночи потребовалось явиться сюда с тележкой, наполненной ящиками с цветами.

Академия безмятежна, слабо горят фонари центральных аллей, в общежитиях только в десяти окнах теплится свет.

Тележка, прихваченная в оранжерее лича, сама собой катится за мной и Ареном.

— Может, следовало спросить у Дегона разрешения? — оглядываюсь по сторонам. В глубине души я опасаюсь, что ректор выскочит из темноты и обвинит меня в очередном покушении на целостность Академии.

— Если предупредим, он захочет присутствовать при посадке, а я не смогу спокойно это делать под чужим взглядом. Если он еще и ворчать начнет, будет совсем плохо.

Представляю, как ректор Дегон носится вокруг нас и бубнит... пожалуй, Арен прав: в такой компании трудно сосредоточиться на деле.

Оглядываю вырисовывающиеся в сумраке готические здания... с ними связано немало воспоминаний. Здесь я впервые столкнулась с настоящей магией, здесь подписывала договор на обучение. Теперь, когда известно о демонической сущности Эзалона, мой вопрос о подписи кровью кажется не таким уж забавным. Здесь мы познакомились с Никой... и Ареном... Здесь на меня напала Вильгетта, здесь же она меня защитила и выбрала мне служить. Тут я столкнулась с неродственным отношением Элиды, здесь... ох, в одной Академии со мной случилось столько всего, что хватило бы на несколько жизней.

— Пришли, — Арен сжимает мою ладонь, я поднимаю взгляд: почти возле стены теперь возвышается черная каменная пирамида три метра высотой.

Склеп.

Дверь в него охраняют две белые статуи: дракон с золочеными глазами и Магарет.

Привезенные нами цветы точно подойдут этому жуткому строению.

— Обычно хоронят в подземных склепах, — Арен простирает руки перед собой. — Но для Огнада решили сделать исключение. Еще и потому, что он... такой странный после смерти.

— Он так и остался статуей?

— Да. Лук изъять не удалось даже Лину, а исследования показали, что Огнад вместе с луком теперь одна большая магическая аномалия. Некромантские заклинания об него вовсе разбиваются.

— Понятно, — вздыхаю: жаль, что ему не удалось уговорить богиню смерти Магарет сохранить себе жизнь, он был этого достоин. — Тебе, наверное, нужны инструменты?

— Нет.

Присмотревшись, понимаю, что земля возле склепа-куба движется, перекапывается.

— Лера, я занимаюсь цветоводством много лет. Владея магией земли и воды, я давно научился сажать цветы без инструментов.

— А моя помощь нужна?

— Просто посмотри, — улыбается Арен и поглаживает меня по спине.

Он правда виртуоз своего дела: грядки получаются ровными, пышными. В них сами собой раздвигаются отверстия для корней, и вода притекает в них через газоны тонкими, но уверенными ручьями.

Вручную Арен только устраивает кусты в грядку. И он доверяет мне перенести несколько цветков.

Посомневавшись лишь мгновение, беру ближайший к себе куст, освобождаю корни из ящика.

Арен бережно придерживает куст со своей стороны, то и дело поглядывает на меня и ободряюще улыбается: