Попаданка я и моя драконья судьба

– Полагаешь, это смешно? – Шандор небрежно прикоснулся к прутьям, созданным из серебряного света, и нахмурился, осознав, что преграда настоящая.

Я-то, может, маг и аховый, но защитный круг в этой аудитории ставила не я.

– Ага. Обхохочешься. Такие штаны удобные из-за тебя загубила. – Я печально рассматривала половинку крючка, который еще недавно был частью застежки.

– Могу помочь.

– Еще чего! С вашим талантом кройки и шитья я уже знакома.

Шандор недовольно поджал губы, сделал легкий пас рукой и в самом деле починил застежку. Н-да-а! А я уже всерьез решила, что громадины вроде него не могут использовать заклинания, требующие минимального расхода энергии.

– Спасибо.

Я спокойно застегнула штаны, потом натянула через голову тунику. Суровое выражение на лице Повелителя бронзовых драконов сделалось слегка обиженным.

Ага. Облом! Стриптиз отменяется.

Я же уже добилась чего хотела – заполучила Шандора, открытого для диалога и не имеющего возможности этому самому диалогу воспрепятствовать.

А потом я начала рассказывать, как мы с Садаром впервые обнаружили, что дети видят столпы света, как определили, что «видеть» еще не означает «уметь использовать», как выявили самого способного и рискнули продолжить его обучение ночью, когда свет Алуны активнее.

– И только мы получили хоть какой-то результат, как явился Большой и злой дракон и все испортил. Я хочу продолжить занятия с Нэдом, ты не вправе лишать его шанса…

– На нестабильное покрытие чешуей в столпе света? – зло процедил сквозь зубы Большой и злой дракон. – Думаешь, что самая умная? Что другие до тебя не пытались?!

Упс… А вот это и правда облом.

– Мать Садара? Да?

– Некоторое время Нилиана и мой отец были очень увлечены этой теорией. Но все закончилось очень печально: после многодневных неудач их воспитанник отправился в самостоятельный первый и последний полет с крыши башни Нилианы.

На мгновение представила, как доведенный до отчаянья Нэд… Нет! И представлять такое не буду! Этого попросту не случится!

– И тогда ваш отец запретил Нилиане видеться с Садаром.

– Он хотел его защитить от разрушающего влияния магии Алуны.

– Но я-то не сумасшедшая! – выкрикнула я, приблизившись к прутьям клетки практически вплотную.

– Спорное утверждение. Ни одна ан-дароу в здравом рассудке не решит, что может поймать дракона правящей ветви.

Я и моргнуть не успела, как Шандор совершил бросок. Только что нас разделяла серебристая преграда, как вдруг я оказалась прижата к каменному телу Повелителя бронзовых драконов. Шандор медленно склонился к моему лицу:

– Мне жаль.

Я шмыгнула носом и поняла, что плачу от злости на саму себя и разочарования. Мне казалось, что ответ так близок, что я всем смогу помочь. Самонадеянная курица!

– Каддар знает?

– Нет. Но будь уверена, я просвещу и его, и Брианну.

Мне стало так стыдно. Я дала матери Нэда обещание, которое не смогла бы сдержать. А потом мое сознание словно разделилось, часть продолжила заниматься самобичеванием, а другая мысленно прогоняла все то, что недавно произошло в аудитории. Что-то не сходилось. Если Шандор с таким спокойствием говорил о несостоятельности моей теории, то что же его разозлило в начале? И почему он прибыл в школу с Каддаром?

– Ты искал меня? Произошло что-то очень важное?

– Спасибо, что напомнила. – Губы Шандора изогнулись в кривой усмешке, захват на моей талии стал почти болезненным. Дракон снова склонился к моему лицу и уже зло прошипел: – Ответь, Ариана, как Эвалард узнал, где искать пленника Изиры Алой?

* * *

Орланд бесконечно разочаровывал Повелителя серебряных драконов – Синий так и не объявился в Гардоноре. Означало ли это, что ему наплевать? Эвалард не мог поверить, что ошибся. Он видел лицо Орланда, когда тот узнал о существовании дочери, его глаза, в которых застыла мука, не лгали. Тогда почему этот треклятый дракон медлил? Ответ был один: он пока не видел причин для вмешательства. Шандор представил Ариану на тризне по погибшему дракону, выказал ей почет и уважение перед стаей, да и сама девчонка не выглядела несчастной.

Резкий хруст заставил Эваларда с удивлением посмотреть на свои руки, сжимающие кусок мраморной столешницы. Повелитель серебряных драконов терял контроль и над своими чувствами, и над ситуацией в целом. Разум менталиста туманила жгучая ревность, холодный расчет давал слабину под натиском эмоций. Это было неприемлемо.

Эвалард вышел на террасу, посмотрел в небо. Вид серебряного светила всегда действовал на него успокаивающе. Он заставил себя выбросить из головы все мысли и некоторое время стоял и слушал ночь. Чуткий слух дракона улавливал плеск воды в фонтане и треск цикад в зарослях плюща у подножия башни. Эвалард слышал томные стоны любовников и тихое пение жриц в храме Алуны, где-то совсем рядом плакал юный дракон, впервые услышавший о грядущих переменах, и другой голос – женский – уверенно говорил, что Эридар переживет и этот катаклизм, потому что у драконов этого города был он, Эвалард.

Когда Серебряный вернулся в башню и подошел к зеркалу, он был абсолютно спокоен и уверен в правильности того, что собирался совершить.

Повелитель Синих драконов ответил на его вызов не сразу, но и это не заставило Эваларда ощутить хотя бы намек на раздражение. Он знал, что в конечном счете добьется цели. Когда же в отражении зеркала возникла долговязая фигура Орланда, он учтиво улыбнулся:

– Как поживает твоя дочь, Синий? Согласись, она копия своей матери.

– Я еще не видел Ариану. Однако мой представитель в Гардоноре согласен с тем, что она похожа на… Риану.

Вся фраза была произнесена ровным тоном, Орланд запнулся лишь на имени погибшей драконицы, и Эвалард немедленно определил, куда надо бить.

– И в чем причина промедления? Неужели ты не желаешь лично поприветствовать родную кровь? Убедиться, что Риана отдала свою жизнь не зря?

– Шандор объявил Ариану своей дракайной с ее согласия. Как отец я обязан уважать ее выбор.

Эвалард медленно покачал головой, однако его лицо при этом осталось бесстрастным.

– Боюсь, тебя неверно проинформировали. Шандора Бронзового не зря называют неистовым, порой он жесток к своим близким даже больше, чем к врагам.

Эвалард взмахнул рукой и воссоздал иллюзию тех событий, о которых узнал благодаря вездесущему лунному свету.

Сначала посреди комнаты появился белоснежный алтарь и коленопреклоненная девушка рядом с ним, ее лицо было скрыто волосами, однако Орланд понял, кто она такая. Дракон с такой поспешностью шагнул к зеркалу, что Эваларду показалось, Орланд не удержится и коснется стекла, и тогда сеанс связи будет прерван, а столь тщательно сплетенная интрига не принесет плодов. Следовало поспешить, и тогда Эвалард добавил к иллюзии Арианы еще одну фигуру.

Повелитель бронзовых драконов подошел к находящейся в трансе девушке, грубо ее встряхнул, а когда она, очнувшись, попыталась ухватиться за алтарь, ударил по лицу. Жалобный крик потонул в звоне распадающегося канала связи. Орланд все-таки не выдержал и дотронулся до зеркала. Впрочем, это уже было неважно. Синий увидел то, что хотел показать ему Эвалард.

Глава 4

Когда я соглашалась помочь Эваларду, то предполагала, что, установив местонахождение пропавшего члена стаи, Повелитель захочет его вызволить. Мне представлялось, что Серебряный организует спасательную операцию и под покровом темноты и заклинаний спасет своего воина.