Попаданки в матросках

– Простите, я, кажется, вам антипатичен?
– не выдержал Рузвельт.

– Не то чтобы именно вы... Политики, - пожала плечами Рэй.

– Ну... Во всяком случае, мы вполне готовы продолжать эту войну до победы, и если Япония действительно желает мира и недопущения новых жертв, ей стоит капитулировать, - завершил президент.
– Мы не можем согласиться на мир на ее условиях, никак не можем.

– В таком случае, вы не оставляете нам выбора, - грустно взглянула на него Сэйлор Меркури.
– Нам придется вмешаться в эту войну и... заставить вас.

– Вы собираетесь объявить войну Соединенным Штатам Америки?!

– Не войну... Это будет всего лишь операция по умиротворению. И мы постараемся, чтобы жертв было как можно меньше, - еще грустнее произнесла Меркури.
– Но запомните, вся ответственность за них - будет на вас! Пойдемте, девочки.

* * *

Операция по умиротворению США продлилась недолго. В первый ее день (следующий после официального объявления начала операции) воины в матросках потопили почти готовый к вводу в строй новенький авианосец «Эссекс», на котором проходил обучение и тренировку его экипаж - и не просто потопили, а перед этим буквально искромсали его в куски! Правда, предварительно выгнали с него всех американцев, заставив их эвакуироваться - действительно стараясь, чтобы никто не пострадал. На второй день операции девочки таким же образом уничтожили авианосец «Индепенденс». На следующий день - «Лексингтон». Здесь американцы уже пытались отстоять свой корабль, но куда там... высаженных на него морпехов сэйлоры с грустью и горечью обратили в прах, а потом обратились к командованию флота США по радио: «Пожалуйста, не мешайте нам топить ваши корабли! Тогда погибнут только корабли, иначе - и ваши солдаты тоже!» Но выполнить эту просьбу для американцев было бы уж слишком унизительно... Поэтому еще день спустя такая же грустная история повторилась с «Принстоном».

– Это гибнут наши надежды...
– отметил по этому поводу Рузвельт, чья фраза стала исторической.

Однако даже потеря четырех новых авианосцев не заставила его согласиться на мир - бедняга все еще надеялся как-то выкрутиться или хотя бы «не потерять лицо», да и избиратели, в том числе весьма влиятельные, пока не прониклись угрозой. Но...

Но затем настал черед тех авианосцев, что еще стояли на верфях. Пятый день умиротворения лунянки отметили полным разгромом верфи в Ньюпорте (перед тем разогнав всех рабочих, конечно), от которой остались одни развалины, а вместе с верфью были погублены три строящихся там тяжелых авианосца: «Йорктаун», «Интрепид» и «Хорнет». На шестой день они разнесли верфь Фор-Ривер с авианосцами «Банкер Хилл» и «Уосп». На седьмой - верфь «Нью-Йоркской Судостроительной Корпорации» вместе с авианосцами «Белло Вуд», «Коупенс», «Монтерей», «Кэбот», «Лэнгли», «Батаан» и «Сан-Хасинто», а также тяжелыми крейсерами «Гуам» и «Аляска», не считая множества прочей мелочи. Все войска, собранные американцами у верфи, ничем не смогли помешать воительницам...

На этом строящиеся авианосцы у американцев закончились, но так как эти упрямцы все еще не желали сдаваться, девочки уничтожили еще верфи в Филадельфии с недостроенным линкором «Висконсин», в Портсмуте с линкором «Кентукки» и в Бруклине с линкором «Миссури». И десятый день операции стал последним.

– Хватит!!
– возопили в США уже все, чье мнение имело хоть какое-то значение.
– Сдаемся!!

И Рузвельт признал поражение. Признал и начал мирные переговоры с японцами и представителями их Содружества. Эти переговоры тоже были недолгими - вскоре США подписали с Содружеством мирный договор, в котором признали его создание, все его приобретения и независимость колоний, зареклись вмешиваться в их дела и дела Китая и Индии и установили новые границы на Тихом океане. Взамен американцам возвращали Гавайи и прочие острова, жители которых захотели вернуться.

Вторая Мировая война, наконец, полностью завершилась.

– Соединенные Штаты бесславно начали эту войну и бесславно же ее закончили...
– произнес по этому поводу Рузвельт еще одну фразу, ставшую исторической.

Впрочем, несмотря на то, что вина за произошедшее, очевидно, лежала на нем самом, воины в матросках тоже чувствовали себя несколько виноватыми - и поэтому, а также просто из жалости и благородства, предложили американскому президенту поправить его здоровье с помощью Исцеляющей Силы Луны. Рузвельт, конечно согласился - и был исцелен от всех своих недугов.

Как ни странно, это имело для него и негативные последствия... Далекие от понимания таких понятий, как благородство и жалость, американские политики принялись искать в поступке сэйлоров второе дно - и додумались до того, что Рузвельт не иначе, как продал лунянкам за здоровые ноги какие-то интересы США! Эти старательно распускаемые республиканской оппозицией слухи вкупе с тем, что на действующего президента она же свалила все поражения в войне от Перл-Харбора до «Лунного умиротворения», как, впрочем, и саму войну (мол, если бы он так не давил на японцев, тем бы и не пришлось нападать!), впоследствии привели к тому, что Рузвельт не смог переизбраться на пост президента в 1944 году... Такой вот вышел обмен здоровья на власть.

Некоторые любители конспирологии позже уверяли, что якобы именно это и было целью «хитрейшего плана лунянок и Сталина», однако подобные версии, разумеется, также не имели ничего общего с реальностью!

Пошел бы Рузвельт на исцеление, даже если бы знал, что это обернется для него потерей власти? Скорее всего - да. Потому что, несмотря на все его диктаторские замашки и любовь к возможностям стать спасителем Соединенных Штатов, здоровье - это здоровье, и долгая жизнь - это долгая жизнь...

* * *

– Да, коллега, магия - это именно то, чего не хватало физике, чтобы построить настоящую Теорию Всего!
– восклицал Эйнштейн.
– Теперь мы, наконец, сможем объединить Теорию Относительности и квантовую механику в более масштабной теории, которая включит их обе, как свои частные случаи!

Все свободное от военных операций воительниц время Меркури и Эйнштейн (которого воины временно перевезли в Москву вместе с семьей), как заведенные, трудились над теоретическими построениями. Великий физик вдохновенно писал формулы, состыковывая между собой физику обычную и магическую, девочка-гений стремительно проводила нужные расчеты на своем миниатюрном суперкомпьютере - который по меркам теоретической физики 40-х годов мог ВСЁ. Просто ВСЁ. Что бы ни понадобилось рассчитать, чудо лунных технологий делало это достаточно быстро и легко. Черные дыры, червоточины, сингулярности и куча других непонятных остальным сэйлорам явлений и процессов теперь обсчитывались легко и просто.

Ну, как легко и просто... Конечно, проблема обратного путешествия во времени - возврат к себе домой - заняла у дуэта гениев полтора месяца. Вот только без лунного компьютера и двух таких его операторов эту задачу вообще решить не представлялось возможным даже в конце двадцатого века. Так что... правильнее будет сказать, что на столь великую задачу понадобилось ВСЕГО лишь полтора месяца. Попутно еще удалось разработать новую физику, включающую в себя магию - о чем и упоминал Эйнштейн. Который, кстати, уже обещал крупные потрясения в научном мире, когда новая теория будет опубликована, и настаивал, чтобы Сэйлор Меркури записалась в ее соавторы. Девочка, в общем, была и не против - вот только дело это обещало быть долгим, хотя и славным, а еще больше задерживаться в прошлом теперь, когда война, наконец-то, завершилась, не хотелось ни ей, ни остальным. Так что, как только решение будет найдено - домой! Там ведь все еще остаются недобитые силы тьмы, которые надо бы добить.

– Единственная проблема заключается в том, что для отправления в обратное путешествие понадобится источник магической энергии фантастической силы, - озабоченно сообщил в этот день Эйнштейн, передав Ами лист с формулами и расчетами.

– А это не проблема, такой источник у нас есть с собой, - как бы между прочим, объявила та в ответ.

– Соответствующий параметрам?!
– поразился физик.

– Даже больше - это же Серебряный кристалл.

– Коллега... и вы все это время молчали, что носите с собой мощь, способную взорвать планету?!

– Ну да - просто чтобы никого лишний раз не волновать. Мы-то не собираемся ее взрывать, - ответила Меркури и, как всегда, когда Эйнштейн называл ее коллегой, премило покраснела.

Ее подруги, время от время заглядывающие в выделенный «для науки» кабинет, тем временем оживленно шептались.

– Видели, как краснеет? Неужели она в него влюбилась?!
– первой подняла вопрос Минако.

– В Эйнштейна?!
– поразилась Усаги.
– Он же старый!

– Ну, возраст никогда не является препятствием для того, чтобы влюбиться, - мечтательно улыбнулась Макото.
– Все те, в кого я влюблялась, были старше меня.