Попадос. Герой за компанию. Том третий

— Видимо с ней не получится поговорить, — подумал парень, и печально выдохнув, отпустил девушку, которая тут же отпрыгнула на пару метров от него и сразу потянулась за луком. Но не успела она вынуть его, как Григорий, твёрдым, как сталь голосом, произнёс, — даю тебе последний шанс, убегай! Иначе твоя смерть будет настолько быстрой, что ты даже не успеешь помолиться своим богам! — Последнюю фразу, Гриша даже сам не знал, зачем сказал, ему просто захотелось её произнести, так сказать, для красного словца.

Но как не странно, это подействовало. Девушка на мгновение застыла, не моргая уставившись на парня, после чего развернувшись, помчалась в лес. И уже через пару минут её было невидно и не слышно. А Гриша, тем временем печально глядя ей вдогонку, задумался, — а может зря я её отпустил!? Ведь наверняка уже много народу порешила… а сколько ещё убьёт…. — Ещё раз печально вздохнув, Григорий перевёл взгляд на трупы мужиков, применив к одному из них свою способность видящий, после чего задумчиво и в тоже время удивлённо произнёс, — лесной люд, фига себе названьечко. И чего эти «аборигены» здесь забыли!?

Оглядев мужчин и не увидев ничего интересного или полезного, Гриша направился к своему коню. Подойдя к которому, он ещё раз, на всякий случай, огляделся, и только после этого запрыгнул на него. Животное недовольно фыркнуло, дёрнуло ухом, и не спеша пошло в сторону дороги.

* * *

В сам Сэльвис Григорий решил не заезжать, остановившись в его пригороде, где благополучно нашёл вполне вменяемый постоялый двор, в котором и остался на ночь. Собственно парень был даже немного удивлён тем, что в этом заведении он смог нормально поужинать, и при этом ему даже не попытались заменить заказанную им свинину какой-нибудь крысятиной. Единственное сервис немного хромал, чего только стоила кислая мина официантки, которая, несмотря на вполне неплохой заказ и предоставленную оплату, всё равно смотрела на него, как на фурункул нежданчиком выскочивший на заднице. В остальном же, постоялый двор, не вызвал у Гриши каких-либо дурных эмоций или нареканий.

* * *

Утро следующего дня прошло без сучка и задоринки, и вскоре, парень уже выехал в Суэльвис, располагавшийся всего лишь в дне пути от Сэльвиса. Денёк выдался довольно приятным, сверху немного подпекало солнце и в тоже время с озера Сэльвисия дул приятный освежающий ветерок, благодаря которому ехать было вполне комфортно.

Дорога лежала близ озера, благодаря чему перед Гришей предстал весьма завораживающий своей красотой и великолепием вид огромного озера, границы которого местами терялись за горизонтом, а на тихой мирной глади, можно было заметить лишь мелкие судёнышки рыбацких лодок, которые неспешно плыли, чуть вдалеке от берега. Близ самого края озера кружилось множество птиц, некоторые из которых были один в один как чайки, другие же совершенно на них не походили и вообще были не известны Григорию.

Пернатые мерно кружились, выглядывая свою добычу, а потом резко бросались, выхватывая её своими цепкими лапами и клювами, после чего резко взмывали ввысь, удаляясь от водной глади, будто боясь ответного удара.

— Когда приеду в Суэльвис, нужно будет заказать что-нибудь из рыбы, — мерно покачиваясь в седле, подумал Григорий. В эти непродолжительные минуты, завороженный большой водой и охотой птиц, он впервые за всё путешествие, забыл о цели своего пути и просто наслаждался моментом. Конечно, через пару километров он вспомнил, куда и зачем направляется, став после этого куда серьёзней и внимательнее. Но до этого Гриша, хоть немного, но смог в полной степени насладиться поездкой.

Глава 37 Роковое увлечение, прелюдия

Дальнейшая дорога в Стиц, столицу Лоуреста, прошла настолько однообразно, что весь путь у Гриши смазался в череду однообразных ночёвок и конных прогулок по пыльной дороге в лучах летнего солнца, которое потихоньку пробираясь сквозь все слои одежды парня прогревало его до самых костей, заставляя жалеть о столь необдуманном путешествии. В принципе это было и не удивительно, как только Григорий проехал Суэльвис, то впереди его ждали лишь поля да луга с редкими деревьями да немногочисленными садами, внушительная часть которых находилась вдалеке от дороги. И единственным действительно приятным моментом было наличие речки, вдоль которой пролегала дорога.

За неимением чего-то более привлекательного и интересного, Григорий невольно стал обращать внимание на быт местных крестьян, которых регулярно мог видеть в небольших деревушках, лежавших близ главного тракта, ведущего к столице. Погода стояла жаркая, поэтому парень старался стабильно заезжать в каждое поселение, попадавшееся ему на глаза, чтобы напиться чистой и прохладной колодезной воды, которая приятно освежала в столь жаркую погодку. Как результат, парень довольно часто имел возможность понаблюдать за местными. И что его больше всего поражало, так это то, как эти несчастные умудряются быть такими замученными и забитыми в этом хоть и жёстком, а местами даже жестоком, но в тоже время достаточно гибком мире.

Глядя на то, как потасканные жизнью мужчины и женщины смотрят на него полными страха и ненависти глазами, парень никак не мог понять, что же им мешает предпринять хоть что-то, дабы изменить свою судьбу. Хоть и плохо, но Гриша помнил авантюристов из Хопки, они тоже были весьма никчёмными. Но даже они выглядели царями, по сравнению с этим серым сбродом, ярые представители которого, судя по глазам, были не прочь напасть на парня, при любом удобном случае. Но видимо, их природное чувство самосохранения всё же не атрофировалось, и они лишь глазели, молча провожая «мерзкого буржуя и угнетателя». Которым, судя по взглядам, воспринимали Григория.

Хотя стоит отметить, что таковыми были далеко не все попадавшиеся на пути крестьяне. Грише также встречалось много людей, которые вообще не смотрели на него. При этом большинство из них были чем-то заняты. Кто-то пас скот, кто-то ухаживал за огородом, другие кололи дрова, третьи ладили забор и так далее и тому подобное. Большинство из этих людей были куда лучше одеты, чем их зачуханные антиподы, да и выглядели здоровей и в целом, сильно контрастировали на их фоне.

Таким образом, разглядывая местных и их быт, Гриша проехал город Гамбур, от греха подальше, на ночь остановившись в его пригороде. После чего, к вечеру следующего дня, въехал в большой посёлок под названием Туа.

На окраинах деревеньки, а где-то и в ней, бурлила жизнь. Хотя лодырей в ней также было хоть отбавляй. Причём их большая часть, как быстро заметил Гриша, ошивалась в харчевне постоялого двора. Как только парень зашёл в неё, так на него сразу уставилось десятка два недовольных, завистливых взглядов. А когда он прошёл и договорился с хозяином заведения о постое, так и вовсе, некоторые стали потиху шептать недоброе за его спиной. Будто кучка шакалов, боящихся напасть на льва, но перерыкивающиеся между собой, бегая чуть в стороне от него.

Тем не менее, ночь, и последующее утро, у Гриши прошли достаточно приемлемо. Еда была вменяемой, а кровать достаточно чистой, ну а на большее он и не рассчитывал.

Выехав с постоялого двора, Григорий уже хотел направиться на выезд из посёлка, как вдруг перед ним престала довольно нелицеприятная картина. Возле дороги разговаривала группа мужчин, позади одного из которых, печально склонив головы, стояли весьма юные мальчик и девочка.

— Спасибо господин Бутс, — чуть ли не до земли поклонившись, произнёс выглядящий весьма паршиво пожилой мужчина, — вовек не забуду вашей щедрости.