Попал! Том 1 и Том 2
Шрифт:
— Мы довезём тебя до дома. — сказала уверенно Юна.
— Не стоит. У вас и без меня забот хватает, я доберусь сам. — улыбнулся Томи и протянул руку. — Рад был провести с тобой время, Юна.
Красноволосая протянула ладонь, и Томи пожал её.
Юна глубоко кивнула и пошла к автомобилю. Клан Оридзава покинул парковку гостиницы Альтруист, Томи же, заложив руки в карманы, решил пройтись пешком, судя по мобильной карте — до дома идти порядком десяти километров…
…Кортеж Юны въехал на территорию поместья главы клана. Фургон свернул
К автомобилю девчонки подошёл дежурящий охранник и открыл красноволосой дверь. Юна, выйдя из машины, направилась внутрь поместья.
— Госпожа Юна, — встретила девчонку старая прислуга, склонив голову. — Ваш отец ожидает вас.
— Сообщи ему, я хочу навестить дедушку.
— Он предвидел это, — ответила спокойно старуха. — И настоял на том, чтобы вы немедля направились в его кабинет.
Возмущение вспыхнуло на лице Юны, но всё же она скорым шагом направилась в кабинет отца.
Норико молча прошла мимо стоящих слуг, направляясь к главе клана. Она прошла по длинному коридору, отделанному натуральным деревом, под каблуками женщины не скрипнула ни одна напольная доска.
— Госпожа Норико, — склонили головы якудза у дверей кабинета.
— Господин у себя?
— Да, госпожа. — ответил один из мужчин.
Норико кивнула и встала перед раздвижками дверьми.
— Господин, могу ли я войти? — спросила телохранительница громко.
— Входи. — прозвучало из кабинета.
Женщина отодвинула дверь и прошла внутрь.
Старик Оридзава вырисовывал кандзи на огромном белоснежном листе бумаги. Хируко ещё с молодых лет успокаивал так нервы.
— Господин. — Норико приподняла руки, сложив ладони друг на друга, и опустилась в глубокий поклон, прислонив лоб к полу. — Прошу наказать меня. Я не справилась со своим заданием.
Старик продолжал вырисовывать чёрный иероглиф.
— Господин, разрешите войти, — раздалось за дверьми.
— Проходи. — спокойным тоном ответил глава.
В кабинет вошёл Хан. На висках капли пота. В руках белый свёрток, испачканный кровью. Якудза, склонив голову и выставив перед собой руки со свёртком, подошёл к столу главы клана и положил его на столешницу. Хан попятился назад и, приподняв ладони кверху с отсутствующим мизинцем, склонился в глубоком поклоне, опустив голову на пол, вставая на колени.
— Прошу, господин. Во всём виноват только я. Разрешите мне умереть.
Старик рисовал следующий кандзи. Только звук плывущей кисточки по бумаге нарушал тишину кабинета. Когда Хируко закончил, отставил банку с чернилами, утопил кисть в ёмкости с водой и подул на свеже нарисованный иероглиф.
Двери распахнулись, в кабинет вбежала Юна, в глазах слёзы, на щеке отпечаток от пощёчины, похоже, отец не церемонился с девчонкой, высказав всё что думает.
— Дедушка! — девчонка подскочила к сидящему главе. — Дедушка! Это я виновата… прошу… не наказывай никого… только меня!
— Госпожа… — не поднимал
головы Хан. — Я ваша тень, я должен был не отступать ни на шаг. Но оплошал. Я заслужил умереть.— Это моя вина. — спокойным тоном сказала Норико, не отрывая от деревянного пола лба.
— Дедушка…
— Хватит! — прорычал Хируко.
Все умолкли.
— Юна, — посмотрел старик на притихшую красноволосую. — Сколько раз я говорил тебе не сбегать.
Хируко знал о побегах своей внучки, что уж говорить, она и от него умудрялась сбежать, будучи ребёнком. Такая вот неуловимая красноволосая дьяволица.
— Видишь, к чему это привело. — сухо произнёс старик. — Что если тебя убили бы в том переулке? Что тогда?
— Дедушка, — шмыгнула носом девчонка. — Я обещаю… даю слово… больше не сбегать! Пожалуйста — пожалуйста — пожалуйста… не наказывай Норико и Хана!
— Этого мало. — без эмоций произнёс глава. — Что ещё? Что ты готова предложить мне, чтобы я не наказывал их?
— Госпожа. — тихо произнесла Норико, давая понять, что красноволосой не стоит жертвовать собой.
— Госпожа, я готов понести наказание. — без капли сомнений произнёс Хан.
— Дедушка, я готова на что угодно… — ответила Юна.
Старик угрюмо хмыкнул:
— Оридзава не должны обещать того что не могут.
— Я смогу! Только скажи! — завелась Юна. — И я сделаю это!
— Хорошо. — кивнул старик. — Тогда убей Томаса.
— Дедушка…
— Видишь, — хмыкнул дед. — Прежде чем болтать языком, думай головой. — поучительно ткнул старик пальцем в лоб внучки.
— Да, Дедушка. — смиренно склонила голову красноволосая, чувствуя, что старик Хируко стал сменять гнев на милость.
— Юна, — произнёс глава, устало вздохнув. — Я накажу тебя, по — своему. Когда придёт время. Ты можешь быть свободна.
— Дедушка, я…
— Покинь кабинет. — посмотрел серьёзным взглядом старик, и красноволосая тихо вышла в приёмную.
— Хан. — произнёс сухо глава.
— Господин.
— Ты вырос на моих глазах, и мне как сын. Если бы Юна пострадала, ты в ту же секунду лишился бы головы.
— Господин…
— Поднимись. И иди работай. Второго раза не будет.
— Слушаюсь. — якудза с перебинтованной рукой вышел из кабинета, дожидаясь у дверей свою начальницу.
— Норико.
— Господин.
— Ты подвела меня.
— Да, господин.
— Отныне, ты не телохранитель Юны.
— Да, господин.
— Ступай, сообщи Сумико: она займёт твоё место.
— Слушаюсь.
Женщина, склонившись, вышла из кабинета…
Старик хмыкнул, как на столе зазвонил телефон. Хируко надел очки, высматривая на дисплее номер, и нажал кнопку «принять».
— Приветствую, красный дьявол.
— Такеши, — проворчал старый Оридзава. — Не поздно ли ты?
— О, Хируко, — вздохнул по — старчески собеседник. — Я много размышлял об этом. Думаю, сейчас самое время.
— Хм. Что ж. Говори, раз собрался.