Попалась, ведьма!
Шрифт:
Теперь я узнала голос верховной ведьмы. Интересно, почему она так злится? За все время нашего знакомства я ни разу не слышала, чтобы Тесса так ругалась на кого-нибудь.
– Нет, не безумие, а настоящее преступление, – поддержал ее еще кто-то.
Ага, и Ингмар Вейн здесь. Даже неловко, что возле меня собралось столь славное общество, а я даже глаз открыть не в состоянии.
– Было бы преступлением, если бы у меня ничего не получилось.
А вот от этого насмешливого замечания меня мгновенно кинуло в жар негодования. Выплеск эмоций оказался таким сильным, что я вновь отключилась.
По
– Но у меня получилось, а победителей не судят.
– Знаешь, я даже не буду с тобой спорить, – с тяжелым вздохом отозвался Ингмар после недолгой паузы. – Полагаю, Кристабелла сама с превеликой радостью скажет все, что о тебе думает. Тем более она уже очнулась. Не так ли?
И я почувствовала, как на мой лоб опустилась чья-то прохладная рука.
Я совершила огромное усилие, пытаясь разлепить веки. На какой-то миг почудилось, что я вот-вот снова рухну в небытие, но мне все-таки удалось удержаться по эту сторону реальности.
Перед глазами все предательски расплывалось. Я видела мир в какой-то дымке. Стоило чуть напрячься, чтобы сосредоточить на чем-нибудь взгляд, – как я опять чуть не соскользнула в обморок.
– Не усердствуй пока, – с непривычной заботливостью посоветовал Ингмар и убрал руку с моего лба. – Твои силы будут еще очень долго восстанавливаться. Еще бы! Столько приключений разом.
И бросил полный неодобрения взгляд на Шейна.
Блондин, примостившийся в кресле рядом с моей постелью, самоуверенно ухмыльнулся, будто не уловил намека в словах Ингмара.
– Да, Криста, тебе сильно досталось, – вступила в разговор Тесса.
Шелестя шелковым темно-зеленым платьем, чей глубокий цвет так шел к ее изумрудным глазам, она подошла ближе и едва заметно улыбнулась. Поправила на мне одеяло и добавила:
– Лучше отдыхай побольше. Сейчас это для тебя самое важное.
– О… – Слово застряло в пересохшем горле, но я все-таки упрямо попробовала произнести его вновь: – О… отец?
– С ним все в порядке, – поторопилась успокоить меня Тесса. – Он в полном здравии и ничего не помнит о случившемся. – Вздохнула и договорила: – Правда, жаждет объяснений. Особенно с учетом того факта, что гостиная в вашем доме выгорела дотла.
От сказанного мне резко поплохело.
О небо, еще и это! Как будто одной сожженной лавки нам мало было.
– По… почему? – из последних сил выдохнула я.
И позорно отключилась, так и не успев услышать ответа верховной ведьмы.
Когда в следующий раз я пришла в себя, то вместо яркого солнца через оконные стекла стыдливо заглядывала полная луна. Ее призрачного света вполне хватало, чтобы убедиться: я осталась в одиночестве.
Как ни странно, на сей раз я чувствовала себя намного лучше. Ну как сказать – лучше. У меня по-прежнему от каждого резкого движения опасно темнело в глазах. Но я хотя бы не лишалась при этом чувств.
Кряхтя и постанывая, я приподнялась и тут же вновь откинулась на подушки. Нет, вставать мне точно рано. И вообще, такое ощущение, будто кто-то жестоко и долго избивал меня, – так болят все мышцы и кости.
– Очнулась?
В кресле, где при моем
прошлом пробуждении восседал Шейн, засеребрилось облачко, быстро принявшее облик моего фамильяра.– Пошел прочь! – тут же выплюнула я. – Предатель!
– Так и знал, что ты будешь ругаться. – Мрак окончательно материализовался. Правда, дальновидно остался сидеть на кресле, не торопясь перебраться ко мне поближе.
– А что мне еще делать? – фыркнула я. – Я чуть не погибла! Но главное – чуть не погиб мой отец!
– Вот видишь, что ты натворила, – без малейшего раскаяния посетовал Мрак. – А все из-за своего поистине ослиного упрямства.
Я быстро-быстро заморгала, онемев на время от небывалого нахальства.
Потрясающая наглость! Он еще смеет обвинять меня в чем-то! Забыл, что ли, как упорно игнорировал мои призывы о помощи, пока отец зачитывал смертельное заклинание? Даже не пришел на подмогу, когда я едва не потеряла последнего близкого человека!
– Понимаю, мое поведение кажется тебе странным, – осторожно произнес Мрак, прочитав мои разгневанные мысли.
Я раздраженно фыркнула. Странным? О нет, у меня есть масса определений для его поступка. И это слово явно не относится к их числу.
– Криста, знаю, это покажется тебе странным, – продолжил Мрак, выделив тоном так возмутившее меня определение, – но поверь. Я действовал лишь во благо тебе. И все могу объяснить.
– Ничего не хочу слушать! – оскорбленно заявила я. – И передай Шейну, что ему тоже лучше не показываться мне на глаза. А то я…
И замялась, пытаясь придумать наказание пострашнее для этого предателя.
– А то что ты сделаешь? – вдруг послышался медовый голос, и я мысленно выругалась, заметив, как тьма в дальнем углу спальни начала густеть, перерождаясь в знакомый силуэт.
– Лучше сразу уходи, – хмуро предупредила я. – Я сейчас не в том настроении, чтобы разговаривать с тобой или Мраком.
К этому моменту последние струйки тьмы впитались в сапоги блондина. В свете луны было видно, что он улыбается, совершенно не впечатленный моей угрозой.
Я расстроенно засопела и накрылась одеялом с головой.
Ну и демоны с этим демоном! Видеть его не хочу, слышать его не хочу! Просто не буду обращать на него внимание – и он рано или поздно уйдет.
В этот момент кровать прогнулась под чужим весом – видимо, Шейн сел на ее краешек. Я засопела громче, только сейчас осознав, что вообще-то лежу под одеялом совершенно без одежды.
Ох, надеюсь, меня раздевал не этот гад!
– Не переживай, тебя раздевали служанки Тессы, – сообщил он. Хмыкнул и с обычной своей насмешкой добавил: – Хотя, не скрою, я очень хотел принять участие в столь увлекательном процессе.
Краска привычно бросилась мне в лицо. Так и хотелось сказать что-нибудь едкое в ответ, но я лишь крепче сжала губы.
Прекрасно понимаю, чего он добивается. Чтобы я начала с ним разговор. А там сама не замечу, как прощу его, в очередной раз очарованная сладкой ложью и вкрадчивыми речами.
– Криста, я никогда и ни в чем тебя не обманывал, – как и следовало ожидать, тут же заверил Шейн. – Да, я не говорил тебе всей правды. Тут спорить не буду. Но прямой обман? В этом ты меня упрекнуть не можешь.