Попасть в сказку и не выйти замуж? Книга 2

— На столе стоит, — показал парень, помогая рукой мне сориентироваться в пространстве.

На мощном сооружении из темного дерева, покрытого ярко-красной расшитой золочеными узорами скатерти, действительно стоял мой пузырек.

— Подменили? — высказала я рвущиеся наружу подозрения.

— Зачем? — удивился Костя.

— Чтобы ворожбу на меня навести! — теперь из меня рвались претензии.

— Зачем? — парень решил не ломать голову и обходиться только одним словом.

Неужели передо мной Эллочка-людоедка в мужском исполнении?

— Чтобы стала легкоуправляемой и не перечила вашему злыдню! — политическая корректность с мужским полом — не мой конек. Пусть благодарят, что в руке сковородки или скалки нет!

— Зачем? — не унимался болезный, страдающий явным дефицитом словарного запаса.

— Действительно! Зачем я тут распинаюсь, пойду найду здесь более полезного, — зло ответила я, — И вменяемого! — добавила уже более равнодушно.

Чего это я действительно завелась? Как будто мои желания, мнения, интересы в этой сказке игнорируют в первый раз. Пойду, сделаю все сама, как хочу и с кем хочу, а они потом пусть сами все разгребают. На этой оптимистической ноте я деловито повернулась к Ванюшке:

— Мамина радость, нечего сопли на кулак наматывать! Пойдем и всех победим! Ты же меня с новыми своими зверюшками не познакомил и с дядей Кощеем! Ты бабушек Ягу и Янину видел? А Елисея? Там еще Тихон, Любомир и Святояр с подчиненными должны были прибыть, если, конечно, их портал обратно не выплюнул в тридесятое царство! — забалтывала я горе собственного ребенка.

— Нет еще, я сразу к тебе побежал, — все еще шмыгая носом, ответил сынишка.

Сердце щемило от жалости к себе и обиды за сына. Используют нас, как разменную монету, в своих высоко-политических играх. Но ничего, победа будет за нами, мы упертые!

— Пойдем здороваться, они по тебе очень сильно скучали! — озадачила я практически успокоившегося постреленка.

Я спустила Ванятку на пол, встала с постели и, обойдя секретаря, забрала со стола склянку с заветным зельем и мою сумку, в которой, кстати, обнаружился блокнот с записями.

— Разрешите, я помогу Вам, Мария Васильевна, найти своих друзей! — не на шутку встревожился секретарь. — И хотел бы сразу объяснить свое поведение. У нас на женщин и детей чар не наводят. Во-первых, это бессовестное деяние, во-вторых, в редких случаях вредно для здоровья. Поэтому у нас в государстве никто не пойдет на такое бесчестие и риск. В связи с этим Ваши вопросы, Мария Васильевна, были для меня удивительными. Я прошу прощения, что не учел Ваше эмоциональное состояние и проявил бестактность.

Секретарь являлся явным профи: вежлив, витиеват, услужлив, изворотлив. Внешне он был очень привлекателен, стопроцентное попадание в мой вкус: высокий, спортивного телосложения, вьющиеся волосы, большие карие глаза с пушистыми ресницами, умный насмешливый взгляд, обаятельная улыбка, чувство юмора. Ну, вот где бабкины чары?! Сейчас бы сидела и млела от удовольствия, может, даже кокетничала! А не ревела с заплаканным ребенком на руках о сложностях на жизненном пути и вредности сказочных персонажей. Но, решив пока не показывать буйство красок своего вредного характера, я кивнула парню:

— Хорошо, спишем твое поведение на разницу менталитетов.

Его объяснения показались мне слегка странными: мы, вроде, попали в царство Кощея Бессмертного, клоаку, пучину страхов и страданий, а, судя по объяснению секретаря, отношение к женщинам с чужими детьми тут гораздо трепетнее и уважительнее, чем в тридесятом царстве. Царь-батюшка меня практически с порога пытался отправить на конюшню для порки и расправой над сыном угрожал. А тут сплошная забота и нетерпимость к ворожбе над слабым полом. «Разрешите провожу! Эмоциональное состояние! Проявил бестактность!» В какие-такие райские кущи мне наконец-то повезло попасть?! Надо бы повнимательнее рассмотреть бледненького.

— А в связи с чем у Вас, глубокоуважаемая Мария Васильевна, возникли по отношению к моему «патрону» такие неуместные подозрения? — голос секретаря мне показался излишне вкрадчивым.

— Да так, был неприятный опыт, — грустно усмехнулась я.

— Кто? — глаза Константина пылали праведным гневом.

— Только в защитника передо мной не нужно играть, — легкомысленно отмахнулась я от четвертого кандидата в свои кавалеры. — Как-нибудь сама справлюсь.

Ага, видала я таких защитников! Когда реальная помощь с русалками понадобилась, они в кустах за лошадками отсиживались!

Глава 24

Я взяла Ванюшку за руку, и мы вышли в коридор, разглядывая Кощеевы хоромы. Вид был впечатляющий: высокие потолки, каменные статуи зверей, птиц, богатырей, красавиц, разноцветные витражи на окнах. Много пространства, света, воздуха. А где же темные, пугающие готические интерьеры, страшные подвалы? Я шла по коридору, задрав голову и рассматривая стены, окна, потолки. Вела себя, как в музее. Правда, тщательно контролировала челюсть, чтобы не потерять ее где-нибудь ненароком. Все-таки я не из деревни какой прибыла, а из города областного значения! И нас подобной роскошью не удивишь! Нас ею просто прихлопнуть можно!

— Мария Васильевна! — послышался мне настойчивый голос Константина. — Разрешите я Вас все же провожу!

— Зачем? — вредность вскрыла мое самообладание и вылезла на свободу.

— Но вы можете заблудиться, — чуть растерялся кощеев секретарь.

— Зачем? — откровенно издевалась я, передразнивая Костю.

— Но Вы же впервые у нас в резиденции! Каким же образом вы хотите найти своих друзей? — беззлобно подтрунивал надо мной парень.

— А зачем мне кого-то искать? — с той же насмешкой спросила я у него. И, прикрыв своему роднульке ушки, набрав побольше в легкие воздуха, с удовольствием закричала:

— Ау! Кто-нибудь! Отзовитесь!

От моего вдохновенного ора по широким коридорам и залам замка пошло гулять эхо, на плечи и голову кощеева секретаря попадала штукатурка.

— Какой нестандартный способ выйти из затруднительного положения! — восхитился парень.

Я с сочувствием посмотрела на болезного. Мое растиражированное «Ау!» уже слышалось из каждого окна резиденции. Сначала мы молча стояли в тишине и ждали реакции на мой открытый протест со стороны хозяина замка или моих соратников. Надо сказать, к чести Константина, он сохранял олимпийское спокойствие и вел себя так, как будто мое поведение не выходило за рамки приличий, не являлось чем-то вопиющим, причем в прямом смысле этого слова. Буквально через пару минут на мой крик бежали с разных сторон люди, и, судя по топоту, это был весь состав нашей «дружественной» делегации.

— Маша, ты чего орешь, как оглашенная? — подбежав, спросила запыхавшаяся Яга.

— С Ванечкой все в порядке? — беспокоилась Янина.

— Кто Вам, Малия Фасильевна, обиду учинить посмел? — прогундосил царенок.

Любомир, Тихон и Святояр подбежав, лишь кивнули в знак приветствия, и стали осматриваться, с подозрением косясь на кощеева секретаря.

— Да вот, проснулась я на мягкой перинке, рядом Ванятка, а сама думаю: где же мои дорогие коллеги? Вдруг терпят страдания? Подвергаются пыткам страшенным? А злой ворог, насмехаясь, изгаляется над ними?