Попасть в сказку

Но отец повел себя более чем странно. Одна из девчонок дерзила ему, а он хохотал! Ему это нравилось.

Я снова посмотрел на отца. В его глазах загорелась жизнь. Он словно проснулся от сна.

Возможно стоит попробовать поговорить с ним. Может именно сейчас он прислушается и попробует измениться? Надежда была совсем маленькая, но была.

Он так смотрел на дерзкую девчонку, что я вспомнил его таким, каким он был, когда была жива мама. Добрым, внимательным, заботливым и счастливым.

Сколько бы зла он не сделал, но он все равно оставался моим отцом. Родной кровью. И мне хотелось, чтоб он снова был счастлив. И возможно, сейчас самое время.

Я снова перевел взгляд на девушек и столкнулся с таким взглядом, что все мысли просто вылетели из головы. Она смотрела на меня, будто я был единственным мужчиной во вселенной. Ее глаза прошлись по моему лицу , фигуре, и я будто ощутил поглаживание ее тонких пальчиков.

А потом она смутилась и стала очень милой. Мне хотелось забрать ее к себе сейчас же, чтоб никто не смел на нее даже смотреть. Такие собственнические чувства я испытал впервые. Но теперь, я твердо знал: она будет моей. И я никому не позволю обидеть ее. Перегрызу глотки, но не отдам никому.

Когда девушек отправили в гарем, отец распорядился накрыть стол. Настроение его не покинуло. Он велел остальных привести на смотрины.

Я отпил вина из кубка, глядя на танцующих наложниц.

Что отец решил делать с чужачками? Оставит их всех для себя?

Я понял, что начал раздражаться. Нужно срочно поговорить с отцом.

– Мы можем поговорить наедине? – спросил я, повернувшись к нему. Он удивленно приподнял бровь, но возражать не стал. Велел тотчас же всем покинуть зал.

Наконец мы остались одни.

– Отец, не пора ли прекратить все это?

Он даже подавился вином от такой наглости.

– Что за разговоры, сын? Ты не доволен моим правлением? – в его голосе прозвучала злость. Я почувствовал волну власти, исходящую от него. Он пытался подавить мою волю.

– Мама бы никогда этого не одобрила.

– Твою мать убили люди! Теперь они принимают расплату! – рявкнул он, и у меня сжало виски.

–Отец! Посмотри, каким ты стал! Подданные превратились в рабов, невинные девушки подвергаются насилию! Пора покончить с этим.

– Ты смеешь мне указывать, щенок? – прорычал он и откинув стул, обернулся волком. Рыча оскалил клыки. Я мог сделать тоже самое, но не стал. Я все еще пытался достучаться до его разума.

– Посмотри на себя, отец. Ты угрожаешь своему сыну. Единственному, что осталось тебе от светлой памяти матери! – последние слова я с трудом прохрипел, так как он задействовал силу подавления. Мое тело налилось слабостью, пошла кровь из носа.

– Если бы у тебя была дочь, хотел бы ты ей такой же участи? Чтоб невинную девушку изнасиловали и возможно убили? Что стало с тобой отец? Почему ты не можешь прекратить это?

Глаза отца налились кровью. Он хрипло дышал, на пол капала слюна. Мое тело скручивали спазмы боли, кости трещали, но я все еще пытался дозваться его. Вернуть того отца, каким он был когда –то.

– Мама сейчас видит все что ты творишь. И поверь, ей больно. Больно видеть каким ты стал, что сделал со своей жизнью, во что превратил людей. Обернись вокруг и ты увидишь что рядом с тобой остались лишь такие оборотни, как ты. Безжалостные, бездушные и злые. Вы ничего не видите дальше своего носа. Погрязли в грабежах и убийствах – новый приступ боли скрутил так, что я почти потерял сознание.

– Ты предал вашу любовь. Ты стал таким же жестоким и беспощадным как те, кого ты клянешь в смерти матери – прохрипел я, проваливаясь в темноту.

Когда очнулся, узнал от слуг, что все девушки были помещены в гарем, воинов отпустили домой, а король закрылся в своих покоях. Я был ошарашен этими новостями. Медленно приподнялся, ощущая лишь легкую боль в висках.

Приказав подать обед, откинулся на подушки в ожидании.

Через несколько минут дверь распахнулась и вошел отец. Он был хмурым и встревоженным.

– Как ты? В норме?

– Уже да. Ты успокоился?

Он мрачно глянул на меня.

– Я в порядке. Немного переборщил с тобой. Будешь знать свое место.

– Ты такой заботливый – хмыкнул я. Отец недовольно зыркнул на меня и прикрыв глаза, опустил голову на спинку кресла.

– Я велел накрыть на двоих. Пообедаем как отец и сын, а то я что –то запустил тебя в последнее время.

Я не стал спорить. Смысл, если ему походу все равно.

– Слышал ты всех девиц оставил и воинов распустил?

Отец лениво приоткрыл глаз и глянул на меня.

– Да. Тебе что – то не нравится?

– Почему же. Воинам давно пора отдохнуть, повидать родителей. Девиц себе всех решил оставить?

– Можешь пользоваться, я сегодня щедрый.– засмеялся он, а потом нахмурился и сказал – Кроме одной. Дерзкую чужачку не трогать. Я ее выбрал для себя – сказал отец, посмеиваясь – Ну а на кого ты запал? – он с интересом уставился на меня.

– Не знаю. Я ведь еще особо никого не видел.

– Ну –ну – ухмыльнулся он.

– После обеда сходим посмотрим всех. Филипп к нам присоединится, сдается мне, я знаю, кто ему понравился.

Вскоре принесли обед. Было непривычно вот так сидеть и поглощать трапезу с собственным отцом. Но то, что никого из девушек, ни отдали на забаву воинам, уже радовало.

После обеда мы посетили гарем. Это было старое помещение, в котором изначально содержались преступники, лишь позже оно использовалось как временное жилище для обучающихся воинов. А потом это место отвели под гарем. Отец не желал видеть женщин, свободно перемещающихся по территории замка.

Девушек выстроили в одну линию. Я смотрел на их опущенные головы, испуганные лица. Вот и как можно таких брать в постель? Они же рыдать там будут не переставая!

Не знаю, как отец справлялся с ними, скорей всего использовал ментальные приказы.

В конце шеренги из девушек, стояли чужачки. И они так пристально рассматривали нас, что у меня создалось впечатление, будто не мы оцениваем их, а они нас.

Я чувствовал нетерпение отца. Он делал вид, что рассматривает всех, сам же все время искоса посматривал на понравившуюся ему чужачку.