Попрыгунчик ч.1

возвращается с бойцами и двумя командирами. Адъютанта аккуратно

поднимают и уносят, со мной остаются генерал и второй командир. Этот

герой, сначала матерится и молчит, но быстро начинает говорить, визгливо и

истерично всхлипывая, после того, как я сломал ему три пальца на левой

руке и поковырялся в ране на ноге, своим ножиком. Второй, с ужасом

смотрит на меня и мои действия, полный разрыв шаблона, мальчишка

хладнокровно, пытает человека, при этом улыбаясь, на это и расчёт. Когда

закончив с первым, поворачиваюсь к нему, он визгливо начинает

перечислять фамилии. Генерал поморщился, но ничего не сказал.

Информация полилась рекой, как я и предполагал, здесь окапалась целая

группа фашистов. Кадровые офицеры Абвера и агенты - боевики батальона

Бранденбург - 800, всего 27 человек.

Второй командир, быстро созвонившись, отдал приказ на задержание и арест

всех агентов. Я отдал, повизгивающих в ужасе шпионов, подбежавшим

бойцам и устало сел на стул. Положив пистолеты в кобуры, откинулся на

спинку. Генерал смотрел на меня с непонятным выражением лица, казалось

он что – то, для себя решает. Наконец решившись, он посмотрел на меня и

спросил:

– Как, ты оказался в штабе?

– Давайте я вам всё расскажу, когда придут Семёнов с Залесским? Не хочу,

несколько раз рассказывать - прикрыл я глаза.

– Скажи Сергей, часто у тебя такое происходит?
– смотрел на меня генерал.

– Весь последний месяц. Как похоронил семью, так и кручусь как белка в

колесе. Всё боюсь опоздать - грустно усмехнулся я.

Тут в комнату вбежала Тамара, не зная к кому первому подбежать,

заметалась между нами наседкой.

– Живы? Папа! Серёжа! Куда ранило? Помогите!
– закричала Тома, увидев

кровь, на руках отца и бросилась к нему.

– Это, не моя кровь! Меня Миша, собой прикрыл - обняв Тому, сказал

генерал.

– Он погиб?
– вскрикнула Тома.

– Не знаю дочка! Унесли его - хмуро отвернулся генерал - Если б не Сергей и

меня бы застрелили!

Тома повернулась ко мне и сказала: - Спасибо Серёжа! Только скажи, как ты

так быстро убежал, что мы с красноармейцем, даже не заметили куда?

На улице, раздался шум подъехавшей машины и команды на русском. Я, на

всякий случай, встал перед Томой и генералом и навёл стволы на вход. Дверь

резко открылась, вбежало несколько командиров и бойцов, в их числе

комдив и комиссар. Я облегчённо опустил стволы, а остальные наоборот

удивлённо замерли.

– Что с командующим?
– спросил комиссар.

– Со мной всё в порядке, Леонид Аркадьевич! Если бы не Сергей. Вовремя

он успел, я уже с жизнью попрощался, а тут он вкатывается в комнату, на

спине и сразу с двух стволов стреляет. Четыре выстрела и диверсанты на

полу извиваются, пять минут полевого допроса и они всех сдали, повизгивая

от ужаса. Давно я такого не видел, до сих пор руки подрагивают, а ему хоть

бы хны! Вон, стоит и улыбается - удивлённо смотрел на меня генерал.

А я, смотрел на взволнованную Тому и улыбался, как же сильно она похожа

на мою сестрёнку, просто жуть. Тома вскинула на меня глаза и зарделась, как

маков цвет. Все сразу заулыбались смущённо, а я шагнул к ней и попросил

прощения.

– Прости Тома, но ты так похожа на сестру! Такая же взволнованная и

красивая! Я ничего не смог, с собой поделать! Извини меня, за мою реакцию!

Мир? - и я протянул ей руку.

– Почему, я с тобой, чувствую себя глупой девчонкой?
– Тома смотрела на

меня, пристально и серьёзно. Я сделал умильное личико, с глазами кота из

Шрека и разведя руки в стороны, грустно вздохнул, а затем снова протянул

ей руку, с немым вопросом в глазах. Видимо получилось у меня так шкодно,

что рассмеялись все и Тома, пожала мне руку. Я взял её ладошку и будто

хочу её поцеловать, поднёс к губам, но резко повернув ладонь, поцеловал

свою руку, звонко при этом чмокнув. Чем вызвал, новый взрыв смеха.

– Да ну тебя, клоун!
– вырвала Тома свою руку и дав мне шутливый

подзатыльник, убежала за отца.

Отсмеявшись, отпросился на улицу и сев на туже скамейку, перекинув через

неё ногу, достал пистолеты и расстелив носовой платок, стал их чистить.

Тома села рядом, за спиной и слушала, что я напеваю, а я так ушёл в процесс,

что совершенно не контролировал, что именно пою. Дочистив последний

пистолет, засунул его в кобуру и перекинув ногу через скамейку, повернулся

к Томе и тут же, подпрыгнул от неожиданности.

Там стояла, не хилая толпа народу и все смотрели на меня, очень серьёзно. Я

сразу напрягся, пытаясь вспомнить, чего я там пел. Не дай бог, что

антисоветское или блатное, или эмигрантско - белогвардейское. Вот блин

встрял, расслабился мать твою, в тылу. Все вдруг кинулись хлопать меня по

плечам, а девушки целовать в щёки. Несли ахинею про мой талант и

красивый голос, да какой красивый голос у 14 летнего пацана? Совсем с

катушек съехали? Да какие слова написать? Я бы ещё вспомнил, чего вообще

пел. Блин бежать отсюда срочно, схватил Тому за руку и стал проталкиваться

в здание штаба. Забежали в штаб и закрыли дверь, сразу пробежали в

штабную комнату и сели в уголке. Через пять минут зашёл комиссар

Залесский и сев напротив меня спросил:

– Ну и что, с тобой делать? Может, в камеру закрыть и не выпускать? Тебя же

на минуту, нельзя оставить, что-нибудь да случится!

– Леонид Аркадьевич, в чём дело? Почему Тамара, вся в слезах?
– спросил

комиссара, разволновавшийся генерал.

Я резко взглянул на Тому, девушка явно не в себе, дорожки от слёз под