Популярная история моды

Роскошно отделанные постели имелись только в домах богачей. Место для сна устраивалось из пуховых перин, изголовья, подушек в красивых наволочках. Хозяйки расстилали полотняные или шелковые простыни, укрывая мужа атласным одеялом, нередко подбитым дорогим мехом.

В бедных крестьянских семьях все укладывались вповалку на войлоке; детям и старикам отводились теплые места на печи. Жесткие доски на полатях и деревянных лавках покрывались шубами или иной «одежей». В качестве кровати пользовались лавкой, стоявшей у стены, придвигая к ней еще одну, но более широкую. Таким образом получалось нечто похожее на спальное ложе. Обитые плетеной рогожкой деревянные лавки навечно устанавливались вдоль стен. Зажиточные крестьяне застилали их суконными или шелковыми полавочниками, свешивая их до самого пола. На широких лавках с одного конца делалось возвышение, или приголовник, являвшееся своеобразной подушкой. Полы в жилых помещениях покрывались рогожей или войлоком, лишь богачи позволяли себе ходить по коврам.

В далекие времена женщины успевали справляться со множеством домашних дел, среди которых рукоделие занимало особое место. Дома состоятельных россиян украшали салфетки, занавеси, покрывала и скатерти из кружева домашнего плетения.

Орнаменты складывались в стройную композицию благодаря затейливой женской фантазии. Плетеное кружево производилось на круглой подушке при помощи коклюшек. Узор (сколок) клали на подушку; кружевница (плетея) закрепляла концы нитей булавками, втыкала булавки в ближайшие линии пересечения узора и перекидывала коклюшки, достигая скрещивания нитей, оплетающих булавки.

Первое упоминание о кружевах относится к V веку до н. э. В одной из рукописей Пятикнижия рассказано о «завесе из голубой, пурпуровой и червчатой шерсти и крученого виссона узорчатой работы», а также об «одежде Аарона из золотой, голубой, пурпуровой и червчатой шерсти и крученого виссона». Заморским словом «виссон» (греч. byssos) обозначали дорогую белую или пурпурную льняную материю, некогда ценившуюся в Древнем Египте и Риме.

Собственно термин «кружево» на Руси появился в 1252 году, после встречи Даниила Галицкого с венгерским королем. Согласно Ипатьевской летописи, русский князь «имел на себе кожух материала греческого, обшитый золотыми полосками кружев». В безымянной духовной грамоте XV века описан ларец «с костьми, а в нем каймы и кружево…». В духовной грамоте 1503 года, написанной княгиней Юлианой, женой князя Василия Борисовича Волоцкого, говорилось о «кружеве на порты, сшитом золотом да серебром…».

В старину кружево являлось непременной частью приданого. Так, в свадебном сундуке Гликерии Ивановой-Задонской из села Вологодского находились «телогрея, камка цветная на лисьих лапах, с кружевом кованым ценой 10 рублей; да охабень алый с кружевом серебряным кованым, тоже 10 рублей» (1641 год). В документах 1694 года упоминалось о сговоре тверских сватов Мавры Суворовой и Силы Пушкина. Кумовья договорились дать с невестой «шубу камчатую меха бельего с кружевом серебряным; шубу камчатую меха лисьего с пуговицами канительными с кружевом серебряным и с золотом». Приданое дополнялось «шубой из тафты желтой меха бельего с кружевом, пуговицами серебряными и кружевом немецким; шубой тафтяной струйчатой алой с кружевом…». По сговорной записи крестьян Вологодской епархии Марка Скоровского и Милавы Окинфиевой можно сделать вывод, что русское кружево было доступно не только богатым. Сваты договорились о «двух шапках женских камчатых, лазоревой да красной, одна с кружевом жемчужным…».

Начиная с XVI века в книгах по кружевным работам встречались самые разнообразные названия: «в кружки», «сожено рясою», «колесчатое», «немецкое зубчатое», «немецкое золотое с полосами коваными», «низано жемчугом в шахматы», «сожено жемчугом». Позже появились описания различных узоров: «мелкотравный», «кубы», «кустики», «деревца», «гребешки», «корабль», «бантики», «кулишки». Если орнамент подготавливался заранее, то кружево называлось сколочным. В случае повторения узора, например в тесьме, где фигуры соединялись сеткой сцеп, кружево называлось сцепным. «Численное» кружево имело узор, срисованный с вышивки и повторявшийся посредством счета ниток.

Русские женщины и девушки всех сословий не отказывались от украшений. Золотые серьги с драгоценными яхонтами или изумрудами имелись только у боярынь, а серебряные и медные подвески с «искрами» (мелкими камушками) могли купить даже крестьянки. Украшением для рук служили браслеты с крупным жемчугом и разнообразными камнями. В оправу перстней и колец, как золотых, так и серебряных, ставился мелкий жемчуг. К богатому шейному украшению под названием «монисто» (ожерелье из бус, монет, бляшек, жемчугов, камней) на Руси подвешивался ряд маленьких крестиков.

Все женские украшения считались родовым состоянием, хранились в художественно исполненных ларцах и переходили по наследству. Часы ценились также высоко, потому что были тогда большой редкостью. Великую коллекцию настенных часов собрал первый правитель из династии Романовых, царь Михаил Фёдорович.

По рассказам иноземных путешественников, в покоях боярина Артамона Матвеева «деревянный пол состоял из квадратных половиц, стояла большая кафельная печь, с потолка свешивалась люстра, а в клетках сидели попугаи и другие красивые птицы». Передовые жители Москвы на европейский манер украшали стены жилищ картинами и большими зеркалами. Столы художественной работы для еды не предназначались. В общей комнате дома Матвеева имелись «часы разного устройства. На одних стрелки показывали время с полудня; на других новый день начинался с заката солнца; на третьих – с восхода; на четвертых сутки начинались с полуночи, как у католиков». Однако в быту чаще встречались «часы боевые» с вращающимся циферблатом и неподвижными стрелками.

Любимым нарядом русского крестьянина была холщовая рубаха без воротника с узкими рукавами, являвшаяся одновременно и нижней и верхней одеждой. Холстом называлась суровая или отбеленная ткань, выработанная из толстой пряжи. Домашние ткацкие станки позволяли изготавливать ткани шириной не более 60 см, поэтому прямой крой рубахи требовал вшивания клиньев по бокам. Рубахи носили навыпуск, но обязательно опоясывали нешироким поясом или простой веревкой. Старинная одежда не отличалась разнообразием цветов: белые, синие и красные ткани расшивались или оторачивались материалом контрастного цвета.

Крестьянин, собравшийся в дальний путь

По праздникам рукава будничной рубахи дополнялись съемными «зарукавьями» – неширокими вышитыми манжетами из дорогой ткани. В отсутствие воротника спереди делался разрез, который в старину закрепляли шнуром, а позже застегивали на пуговицы. Собираясь в церковь, зажиточный крестьянин или посадский надевал ожерелье – съемный воротник с закругленными концами, застегивавшийся сзади на маленькую пуговку. Подобно зарукавьям мужской воротник вышивали цветными нитками, жемчугом и украшали дорогими каменьями.

Длинные, суженные книзу штаны с русским названием «порты» представляли самую важную часть мужского гардероба. В качестве поясного ремня на Руси долго использовали гашник, завязанный вокруг талии. Богачи носили суконные и даже шелковые порты, а работный люд довольствовался холщовыми. Счастливые обладатели сапог могли заправить порты в обувь. Родовитые бояре носили высокие сапоги без каблуков, сшитые из ярко окрашенной кожи. За неимением хорошей обуви штаны просто обертывали кусками плотной ткани (онучами); поверх надевали лапти, привязывая их к ноге завязками (оборами).

а

б

с

Московские бояре, одетые: а – в однорядк; б – в охабень; в – в ферязь

Наиболее популярной верхней одеждой была свита, которую надевали через голову. Подобно всякому русскому одеянию того времени, свита имела прямую форму, расширяясь книзу за счет традиционных клиньев. Длина зависела от желания владельца, но свита всегда прикрывала колени и никогда не достигала земли. Свиту отделывали петлицами, дополняли нешироким матерчатым поясом, а в зимнем варианте подбивали мехом. В княжеские времена костюм знатного горожанина завершал византийский плащ корзно, немного напоминавший античную хламиду. Такой плащ делали прямоугольной или округлой формы. Надевали его, небрежно накидывая на левое плечо, справа застегивая пряжкой. По другому варианту плащ накидывался на оба плеча и застегивался спереди под подбородком. Непременной принадлежностью каждого русского мужчины являлся мешочек-кошелек калита, который всегда подвешивался к поясу.