Попытка к бегству

…В этот поздний час в Институте кибернетики сидел лишь один младший научный сотрудник Яша Антимиров и безжалостно теребил шевелюру. Горестные мысли одолевали умельца и изобретателя. Что-то не ладилось в Машине Времени, не хватало запчастей для монтажа дополнительных блоков. И Яша ломал голову над тем, как ухитриться выкроить из своего скромного бюджета младшего научного сотрудника немного денег на покупку десятка конденсаторов, индикатора и парочки трансформаторов. Но сложнейшие вычисления показали, что у него нет ни малейшей возможности найти каких-то пятнадцать рублей. Неотложные расходы на оплату частной квартиры, квитанций горгаза и электросети, а также покупка новых брюк (старые окончательно износились) и обеды в столовой пожирали всю его зарплату. Бедный Яша чуть не плакал от досады. Что-нибудь продать! — мелькнула мысль. Но после долгих размышлений Яша пришел к выводу, что продавать ему абсолютно нечего, и он ругательски ругал себя за то, что никогда не стремился к приобретению.

Его горестные сетования прервала звуковая сирена, взревевшая над ухом. Яша подскочил, как ужаленный. Тревожно замигали разноцветные индикаторы на пульте управления. Неизвестно отчего сработала Машина Времени.

А в следующий момент в зал вбежал молодой лейтенант милиции и, увидев Яшу, кинулся к нему. Яша выключил цепь звукового сигнала, сирена смолкла.

— Товарищ, сбежал преступник. Он укрылся здесь, в этом здании. Где он может спрятаться? — лицо лейтенанта горело возбуждением.

Перепуганный изобретатель смотрел на Машину Времени. Приборы показали, что она набирает мощность…

…Егор Гаврилович, заскочив в эту чудную кабину, почувствовал, как его обхватили мягкие, но сильные рычаги, усадили в удобное кресло в полулежачем положении, пристегнули к сиденью. Егор Гаврилович уронил на колени портфель и грелку, замахал перед собой руками, захрипел что-то неразборчиво. На маленькой приборной доске перед ним все ярче разгоралась зеленая лампочка, потом металлический голос размеренно произнес:

— К старту все готово. Мощность двигателей — сто. Приборы в норме. Время — ноль. Старт!

— Не хочу! Не хочу! Пустите меня! — в ужасе кричал Егор Гаврилович, судорожно хватаясь за рычаги, ручки и кнопки перед собой. Вот он тронул какую-то кнопку, и тут словно тысячи иголок вонзились в него. Мир перестал существовать, он падал в небытие.

— Что вы со мной сделали! — чуть не плакал лейтенант, когда Яша втолковал, наконец, ему, что его подопечный улетел в какой-то неизвестный пока век.

— Ну так скажите, где его искать? Я найду. — Лейтенант уже взялся было за ручку дверцы машины.

Яша отвел его в сторону и стал объяснять:

— Я сам пока не знаю, в какой век он направился. Одно только могу сказать: он где-то в прошлом. Моя машина очень разборчива. В будущее она кого попало не отправит.

И видя, что лейтенант внимательно слушает, заговорил увлеченно:

— Полной мощностью иск-генератора его выбросило в нуль-пространство, из которого он попадет в какой-нибудь из прошлых веков. Но в какой именно — не могу сказать даже предположительно. Тем более, что транскоординаторный рефлектор у меня эксполяризован, что, как вы сами прекрасно понимаете, снижает остроту настройки мю-мезонного блок-гетеродина, да и пушпульная схема мной не апробирована, а это, как вам хорошо известно…

Яшу понесло, а глаза лейтенанта округлились от изумления. Чтобы как-то остановить Яшу, он спросил:

— А что с ним там будет? Он должен остаться невредимым, ведь я надеюсь с ним здесь встретиться.

— Хорошо, я с помощью мультивибратора установлю связь с объектом, что, как вы сами понимаете…

Яшу опять понесло. Лейтенант с тоской слушал эту совершенно непонятную для него речь. Все сложно, все страшно загадочно, интересно и… абсолютно непонятно. Лейтенант даже обиделся на авторов любимых научно-фантастических романов.

У них так говорили только люди будущего, а тут перед ним стоит его современник и чешет прямо по тексту этих романов.

— Скажите, а мне можно остаться и хоть чем-нибудь помочь вам? — робко попросил лейтенант, словно он был не грозным представителем закона, а сгорающим от любопытства мальчишкой.

— Да, конечно! — обрадовался Яша. — Нам вдвоем будет даже веселее.

А утром лейтенант получил жесточайший разнос от своего прямого и непосредственного начальника капитана Шахиншахова.

— Что вы мне тут чушь несете?! — гремел капитан. — И как это я не понял, что мои подчиненные — просто мальчишки? Мне стыдно за наше отделение! Кто вам позволил звонить гражданам по ночам? А, вы думали? Вы даже не можете теперь установить, в каком именно времени укрылся Бобылев. Это же позор! У хорошего оперативника он не скрылся бы ни в каком прошедшем времени. Я уже не говорю о будущем: наша задача вообще не пускать их туда!

— Но, товарищ капитан! Ученый только работает над машиной! — пытался оправдаться лейтенант Нурматов. — Он еще сам не знает, куда забросило гражданина Бобылева. Ведь это же Машина Времени! Величайшее изобретение! О ней мечтало человечество во все времена!

— И прекрасно, что машина, — невозмутимо отвечал капитан. — И чудесно, что времени. И замечательно, что мечтало. Но дело ученых делать открытия, а наше — задерживать правонарушителей. А по ночам наш город должен спать, и тревожить его звонками у дверей я не позволю. Вам что, ясного дня не хватает? Идите, — прочувствованно завершил монолог капитан, — идите и подумайте. И сделайте соответствующие выводы!

ГЛАВА 4 РОКОВЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ

Трудно себе представить, даже обладая самой богатой фантазией, какой бы переполох поднялся в мире, если бы факт исчезновения Егора Гавриловича с помощью Машины Времени стал достоянием гласности.

Вышли бы внеочередные выпуски газет желтой прессы с сенсационными заголовками:

— В Красной России — экономические репрессии!

— Честный предприниматель бежит от большевиков в прошлое!

— Лучше каменный век, чем Советы!

— На Машине Времени — от ига коммунистов!

— Тони считает Эдгара Бобылева гангстером номер один!

Прервав обычные передачи, радиостанции и телецентры оповестили бы миллионы радиослушателей и телезрителей: «Русский ученый Йаша Антимирофф использует самое сенсационное изобретение века для физической расправы с противниками режима, именно поэтому свободный мир должен увеличить расходы на вооружение, усилить борьбу за права человека, а вторжение в Никарагуа начать немедленно».

Франция под шумок взорвала бы еще одно ядерное устройство на атолле.

В пивном баре Мюнхена реваншисты, громко бряцая пивными кружками, орали бы с вытаращенными глазами, требуя пересмотра послевоенного мира.