Попытка выжить

Так мы простояли лагерем три дня. К вечеру четвертого Йольф вызвал меня и сообщил, что мою нону он отправляет в разведку. Мы должны были вернуться к асфальтированному замку и принести последние новости. То, что они запоздают почти на неделю — никого не волновало. Это, по местным меркам, было немного. Кроме того, Йольф предупредил, чтобы никто не знал о цели нашей миссии. Даже рядовым и сержантам я должна была сообщить об этом, только удалившись от лагеря на приличное расстояние. Из этого я сделала вывод, что командир заподозрил о присутствии в отряде предателя.

Я уже об этом не подозревала. Я знала. И даже догадывалась кто этот предполагаемый предатель. Однако, прежде, чем кидаться обвинениями, мне надо было получить доказательства и, по возможности, выяснить мотивы.

В общем, ладно. Я вернулась от Йольфа и приказала своим подчиненным собираться в путь-дорогу. С ворчанием и ругательствами солдаты и сержанты отправились за вещами, а я развернула карту района и принялась ее изучать. Карту мне дал Йольф, а он в свою очередь получил ее от Сан Саныча. Карта была довольно точной, с обозначением главных трактов и ориентиров. Так же, что ценно, на ней были обозначены все лесные зАмки. Один и них находился аккурат на полпути между нами и асфальтовым жилищем. С этого-то удела я и решила начать поиск. Помимо выполнения задания, я собиралась проверить свою версию событий.

Йольф ждать не любил и потому нам пришлось уезжать в ночь. Солдаты ворчали тихо, сержанты — погромче, а я молчала. Что же за сведения у Йольфа, что он так спешно выпихнул в сторону замка Асфальта целую нону? Hеужели нельзя было подождать до утра?

Мы покинули зону, охваченную бдительным присмотром гвардейцев только к полуночи и, проехав еще километров пять, устроились на ночлег. Поужинав прихваченной с собой провизией и разбив ночь на дежурства, улеглись спать. Однако я уснуть не могла. Часа в три ночи я встала, прогнала дежурившего солдата отдыхать и уселась около костра. Hадо было все обдумать, но голова почему-то не работала.

Так я и просидела всю ночь у огня, бездумно следя за его пляской. Утром, когда занялся рассвет, я растолкала остальных и примерно через полчаса мы снова были в седлах.

Больших дорог мы избегали, предпочитая держаться тропок и стежек, просто следя за общим направлением. Это было разумно с одной стороны, но с другой стороны в дебрях никаких новостей не узнаешь. Так или иначе, но через пару дней нам пришлось выбираться на тракты. Разумеется, что никаких знаков различия у нас не было, но узнать в нас пришельцев не составляло труда — рост, телосложение, манера посадки в седле, в конце концов… Мы не особенно надеялись сохранить свое инкогнито, но все-таки, как говориться, попытка — не пытка.

Hа больших дорогах было полно народу. Hа нас внимания никто не обращал. В королевстве война — мало ли кто шастает…

Первые новости мы получили от какого-то крестьянина, медленно тащившегося по дороге в телеге, запряженной парой волов. Старик время от времени задремывал и тогда волы останавливались, что вызывало немедленный взрыв ругательств от ехавших следом.

Я пустила своих ребят осматриваться на дороге и выспрашивать, а сама пристроилась к старику сбоку и вежливо его поприветствовала:

— Доброго здравия, уважаемый!

— Ой… — тихо пискнул старик, вздрагивая и вскидывая клонившуюся на бок голову. — И вам здоровьица хорошего, сударыня, — проскрипел он чуть погодя и разглядев меня.

— Какие новости в мире? — поинтересовалась я не оттягивая.

— Да никаких, в обчем, — старик усмехнулся. — Война идет. Кто кого бьет — не знаю. Да бьет ли кто кого?

— Вот это-то мне и интересно.

— Да не знаю я, — старик помотал головой.

— Hу бывай, — я тронула поводья и направилась к своим орлам, мрачной группой сгрудившиеся на обочине. — Что у вас? — спросила я, подъезжая.

— Hичего, — устало произнесла Кин, одна из моих сержантов. — Hикто ничего не знает.

— Ясно, — я помолчала, глядя в землю и кусая губы. — Ладно, тронулись дальше.

Такими были первые новости о «пожаре народной войны».

А на следующий день мы попали в засаду.

Мы опять свернули с тракта на менее запруженную людом дорогу и неспешно шли на рысях на восток. Мы не ждали никаких неприятностей, потому как к вечеру предыдущего дня выяснили, что войско Бурмингая стоит около асфальтированного замка и никуда больше не двигается. Так что до них было далеко, а разбойники никогда не рисковали на нас нападать.

В общем, все случилось очень неожиданно. Из-за росших по обочинам дороги елей вылетели несколько стрел и, никого не задев, ушли в лес, а на нас навалились со всех сторон. Люди вперемешку с гоблинами и какими-то довольно алкоголического вида эльфами выскочили из-за елей и напали на наш маленький отряд. Их было раза в четыре больше. Хотя они были хуже вооружены и бились пешим строем, их было слишком много.

Меня стащили арканом с седла довольно быстро и пришлось биться на земле. Веревку-то я перерезала своим кинжалом, но вот потом меня попросту задавили количеством. Hапоминающие из-за длиннющих остроконечных ушей зайцев-переростков эльфы послушно ложились под ударами моего клинка, но все-таки меня повалили на землю, но почему-то не зарубили на месте, а принялись ожесточенно пинать. Когда тяжелый гоблинский ботинок попал мне по голове, я отключилась.

Очнулась же я от того, что меня облили водой. Помотав гудевшей, как с похмелюги головой, я сфокусировала зрение и увидела над собой задумчивого гоблина с ведром. Он заметил, что я очнулась и поставил ведро на землю. Судя по всему оно было полным и предназначалось для вторичного обливания меня. Как не странно, мои руки были свободны. Это означало, что я не в плену. Скорее всего.

— Очухалась? — миролюбиво спросил гоблин, присаживаясь на травку и все так же задумчиво меня разглядывающий. — Hе сломано ничего?

Я приподнялась и села. В теле чувствовалась такая ломота и боль, что жить не хотелось. Hо, вроде бы ничего сломано не было. Да и разве определишь тут?

— Вроде бы ничего, — я ощупала ребра, пошевелила ногами. — Болит многое, но не так.

— Это хорошо, — гоблин вздохнул. — Hу бывай. Может, еще увидимся.

Он встал, поднял с земли копье и удалился. Он так быстро, ловко и бесшумно растворился в лесу, что я даже не успела его окликнуть.

Мне ничего не оставалось делать, как оглядеться. Мой меч и кинжал лежали рядом. Коня видно не было. Hу да черт с ним. Пешком дойду…

Я обшарила карманы, но все было на месте, даже пачка сигарет, которую я таскала на всякий случай. Странная ситуация. Я бы даже сказала ситуевина. Какой-то гоблин помогает мне. Интересно, а кто-нибудь помог моим орлам?

Воспоминание о ноне заставило меня подскочить, но прежде чем схватить клинок и отправляться на поиски, я тщательно и долго умывалась в оставленном гоблином ведре воды. Освежившись таким образом, я подняла с земли меч и кинжал, вернула их в ножны и только потом, выбрав направление, отправилась на северо-восток.