Порево на максималках

– Все в порядке, Максим Сергеевич.

Так, стоп.

Неужели я только что сказала «Максим Сергеевич»?

Теперь понятно, откуда такой знакомый голос. И понятно, почему он заставляет меня так трепетать…

Меня охватил страх. Настоящий страх, который появляется в те моменты, когда ты определенно понимаешь, что сейчас не может случиться ничегошеньки хорошего.

Максим сел рядом, держа в руках стакан воды, и я опрометчиво потянулась к нему, ничего не спрашивая, потому что жажда была сильнее, чем головная боль и вся моя сила воли, которая куда-то испарилась… Прошлым вечером.

Мне позволили сделать несколько глотков, после чего выхватили стакан у меня из рук и начали допрос:

– Почему ты была в том районе вчера?

Я не ответила сразу. Вопрос восприняла как-то вскользь, потому что вода все еще была здесь, прямо перед моими глазами, и, почему-то, до сих пор не у меня во рту.

– Вероника, – как только он произнес мое имя, мир поплыл, лицо запылало, и теперь я готова была внимать каждому его слову, – Что ты делала вчера вечером?

– Гуляла… – говорить, что я была у Даниила не хотелось совершенно. Сама не знаю, почему.

– Гуляла? Одна, так поздно, да еще и в таком состоянии? – с каждым разом мужчина становился все более и более раздраженным, но меня это ни капельки не отталкивало, напротив – мне нравилось слушать его, даже если он злится… на меня.

Я отвела взгляд, но потом в моей голове что-то щелкнуло, и я настойчивее потянулась к воде.

Мне дали выпить еще немного, и продолжили измываться над бедной мной:

– С кем ты была там? Ты говорила «она» – кто это?

Максим немного наклонился вперед, держа стакан так, чтобы я уже точно не могла его достать. Его лицо оказалось вдруг так близко, что я невольно вздрогнула и смутилась.

– Просто… – я с трудом подбирала слова, и чем больше я говорила, тем чаще трещал мозг, – Когда она пришла… Мне пришлось уйти…

– Кто «она»?? – он злился, но продолжал держать себя в руках.

В отличие от меня.

– Да не знаю я! – я негодовала, и пульсирующая голова ушла на второй план, – Откуда мне знать, что это была за женщина?? Главное, что мне пришлось из-за нее спускаться двадцать этажей по старой пожарной лестнице, абсолютно брошенной! Потому что меня выкинули!!! – за словами следить не было ни желания, ни возможность – ведь как можно хоть что-то обдумать, когда они льются таким нескончаемым потоком?!

– Стоп. Тебя кто-то выкинул с двадцатого этажа?! – Теперь он был в шоке. Нотка беспокойства промелькнула на его лице, но шеф быстро сконцентрировался и выпрямился.

– Говорю же, что я сама спустилась!

– А что мешало спуститься как все нормальные люди?!

– ОНА! – взмахнул рукой и рухнула обратно на постель. Такую мягкую, теплую и…

Только сейчас поняла, что была без одежды. То есть, единственное, что сейчас скрывало мое обнаженное тело было одеялом. Несколько секунд молча тупила, стараясь прийти в себя (надо бы поучиться у Максима Сергеевича делать это так же быстро).

– Где моя одежда? – я спросила максимально настороженно, потому что первая мысль, пришедшая мне в голову, конечно, была очень приятной, но все-таки как-то не очень осознавать, что тебя пьяную могли просто так взять и… взять. Хотя, если это был все-таки Максим, это уже не казалось такой уж и проблемой. Жаль, конечно, что я не помню этого.

Его хитрая ухмылка обескуражила меня – кажется, именно ей он ответил на только что заданный мной вопрос.

Я растаяла, осознав произошедшее. Тело будто вспомнило, что происходило с ним этой ночью, и я поплыла от восторга.

Но лучше бы я попила. Резко села, и в глазах поплыло.

– Можно еще воды? Пожалуйста, – немного наклонила голову и похлопала ресничками.

– Ты получишь воду только когда расскажешь мне, что там произошло, – такой ультиматум меня не очень устраивал, а если быть точнее – не устраивал совершенно.

Значит, придется терпеть.

С разочарованным вздохом рухнула обратно на кровать. Максим унес стакан и сел с другой стороны двуспальной кровати, пододвинувшись ко мне. Я же расстроилась, что попью еще не скоро и буду еще какое-то время терпеть эту неприятную жажду.

Утро в квартире босса

Мужчина сидя лег рядом, на одеяло, опираясь на руку, расположенную за моей спиной. Теперь, ни встать, ни лечь мне не удастся: ложиться некуда, а если встану – окажусь топлес. Хотя, этот вариант меня вполне устраивал, я не знала, что может быть за пределами спальни (ну, кроме водички, конечно).

Поэтому, допрос не мог не продолжиться.

– Что ты делала на двадцатом этаже? – и выглядел, и говорил строго. – И с кем пила?

– Я пряталась. – вроде и не солгала. До сих пор не хочу говорить о Данииле.

Сейчас, прокручивая в голове всю эту ситуацию… Он ведь даже не извинился. Ни разу не позвонил, не побеспокоился обо мне…

А где вообще мой телефон? О, черт! В куртке… А куртка осталась дома у Даниила. Супер. Я надеюсь, его девушка еще не выкинула мои вещи, и я смогу получить их обратно?

Какая разница. Я сейчас сижу обнаженная в одной постели со своим шефом, с которым всего несколько часов назад делала то, о чем даже вспомнить сейчас не могу!

– А что Вы делали вчера в том районе? – укоризненно спросила.

– Мне позвонил Даня. Сказал, что я должен срочно приехать.

Я была в шоке. Не может же быть, чтобы стажер рассказал Максиму о том, что я в тот день была у него и сейчас непонятно где? Думаю, это, скорее всего, просто совпадение – то, что мы с шефом все-таки встретились, потому что тот, должно быть, был тоже приглашен в квартиру, и, наверное, не должен был застать меня.

– Мм-м, – протянул мужчина, подвинувшись совсем близко, – Ты пахнешь… Ложью. – его улыбка была прекрасной, и показывала, что он абсолютно точно знает все.

– Нет, Максим Сергеевич, – я сложила руки на груди, – Я пахну лавандой, – артистично откинула волосы назад, которые действительно пахли этим цветком.

– Язвишь? – риторический, недовольный вопрос, за которым скрывается что-то большее, – А ведь я предупреждал, Вероника.

И о чем же он таком предупреждал? О том, чтобы никому не рассказывать о том, как нанимаются сотрудницы в нашу компанию? Или, может быть, о том, что кто-то подделывает отчеты? Или…

– Я говорил о «наказании», – напомнил шеф, и его улыбка стала дьявольской, – Ты дважды обманула меня и дважды нагрубила… Это недопустимо…